Колесница Афродиты

– И она хотела, чтобы Дэниел опубликовал её книгу? – спросила Джо, чувствуя, как в желудке у неё растёт ком угрожающих размеров – пожалуй, со скалу на Гибралтаре.

– Почему бы и нет? Уилбур ведь опубликовал её первый опус, – Кортни снова повернулась к Джо, – охарактеризовать который даже словом «плохо» нельзя – слишком высокая оценка. Версия Гражданской войны, дорогая. Уилбур был вынужден скупить весь тираж и послать какой-то нуждающейся стране, где совсем не было никаких книг. Но, думаю, их вернули обратно. Дэниел сказал, что не будет печатать её во второй раз, а Вероника… Что ж, Вероника не восприняла отказ разумно.

Джо почувствовала, что ей становится дурно.

– И что же она сделала?

Щёлкнула, закрываясь, дорогая зажигалка Кортни, и, выпустив новую тонкую струйку дыма, писательница произнесла:

– Она отомстила ему, разумеется. Завела себе любовников, не скрывая этого. Потом пыталась поссорить Уилбура с Дэниелом. Забросила своего сына, клеветала на своего мужа всем, кто готов был её выслушать, и, наконец, погибла в авиакатастрофе, прежде чем Дэниел набрался решимости задушить её собственноручно. С тех пор у писателей не больше шансов приблизиться к нему, чем у снежка в адском пламени. Я имею в виду писательниц. Он хороший человек, Джо, не упускайте его. Я не верю сплетням, но вы мне нравитесь, поэтому я вам все это и рассказала. Ведь вы не пишете книг, правда?

Джо слабо улыбнулась.

– Правда! – ответила она, испытывая непреодолимое желание провалиться сквозь землю.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Мысли беспорядочно путались в голове Джо, когда она свернула на шоссе Нью-Джерси, торопясь обратно. Зачем только она показала свою рукопись Уилбуру?! Почему не смирилась с отказом и не выкинула её в окно, как поступают многие другие авторы? Почему не попыталась хотя бы найти литературного агента, чтобы тот занимался её делами? Да и зачем она вообще написала эту чёртову книгу?… И даже не взяла с Уилбура слово хранить все в тайне… Ну, разумеется, это было бы слишком предусмотрительно, слишком умно, слишком нормально… Нет, она просто дала ему папку и попросила высказать своё откровенное мнение.

Откровенное мнение? Чьё? Уилбура Лэн-гли? Человека, видящего в ней живой ответ на его молитвы о воссоединении Дэниела и Ричи?… Человека, который опубликовал книгу своей дочери, несмотря на то что она была хуже некуда?…

Кого она хочет одурачить? Конечно, Уилбуру понравится её рукопись. Ему ведь нравились кроваво-красные губы длиной в двенадцать футов, намалёванные на стенах его квартиры? Когда дело доходило до женщин – дочерей, предполагаемых невесток или красоток, тянувшихся к нему, – Уилбур был не более объективен, чем трёхлетний ребёнок, оставленный без присмотра в магазине игрушек.

Она лезла из кожи вон, чтобы потешить своё «я», вот что она делала. Надо было с самого начала признаться самой себе, что она хотела знать мнение Уилбура только потому, что его одобрение оправдало бы её уход из «Рэнсом Компьютерс» и двухлетнее цыганское бродяжничание по стране. К тому же Дэниел ведь осудил её стиль жизни, и она искала того, кто признал бы его, этот стиль, и, может быть, даже одобрил…

– И ещё мне хотелось узнать, талантлива ли я, – пробормотала она вслух, и сборщик пошлины на Филлипсбургском мосту бросил на неё странный взгляд. – Мне хотелось, чтобы кто-нибудь потрепал меня по плечу и сообщил, что я новый Дж. Д. Сэлинджер.

Она яростно прибавила газу, направив «Эсмеральду» вниз по туннелю, надеясь и не веря, что швейцар Уилбура ошибся и вышедший на пенсию издатель не уехал из города сегодня утром навестить своего внука «в дебрях Пенсильвании».

Почему Уилбур решил приехать именно сегодня? Может быть, у него не было пока времени, чтобы прочесть рукопись? Возможно. Всё возможно.

Но даже если он её и прочёл, то вполне мог не показать Дэниелу. Потому что, подумала мрачно Джо, выруливая на дорогу, ведущую к дому Куиннов, если он когда-нибудь покажет её Дэниелу – она пропала…

Миссис Хеммингс открыла дверь и покачала головой, сообщив, что Ричи с отцом уже уехали на бейсбольный матч, но мистер Уилбур здесь, если она хочет с ним повидаться.

– Очень приятный человек этот мистер Уилбур, – заметила домоправительница, проводя её в гостиную, – но немного странный. Он всё время включает и выключает лампу и говорит, что не знал, что у нас, в Пенсильвании, есть такие удобства.

Джо улыбнулась, видя вполне понятное смущение миссис Хеммингс, и слегка расслабилась. Она совсем забыла о бейсбольном матче… Но, может, у неё ещё есть время?

– Только не забудьте показать ему задний двор, – посоветовала она, и как раз в эту минуту в комнату вошёл Уилбур, протягивая ей руку для приветствия.

– Дорогая Джо! – воскликнул он, поднося к губам её руку. – Наконец-то хоть кто-то пришёл со мной поздороваться! Дэниела и моего внука нигде не найдёшь. Почему вы не сказали мне, что настолько талантливы? Когда я читал вашу прекрасную рукопись, то плакал, скажу вам честно. Плакал и смеялся.

– «Вы плачете, вы смеётесь – это становится частью вас самих», – процитировала уныло Джо из своей книги. – Но вы ведь не показывали её Дэниелу, правда?

– Дэниелу? – переспросил Уилбур, озадаченно взглянув на неё, когда она обессиленно упала в кресло напротив дивана, где расположился он. – Почему я должен показывать её Дэниелу? Вы моя находка, а не его. Пусть сам ищет себе гения. Вы – моя. Я хочу лично быть вашим редактором.

– Моим редактором? – повторила Джо, ошеломлённая словами Уилбура.

Он перегнулся через кофейный столик и похлопал её по руке.

– Вы думали, я окончательно отошёл от дел, да, моя дорогая? Но нет – время от времени я появляюсь в компании и работаю с немногими, выбранными мною авторами. Книги одного из них сейчас возглавляют список бестселлеров. Вы должны его знать. Это Кортни Блэкмун.

Глаза Джо полезли на лоб.

– Вы редактируете Кортни Блэкмун? Уилбур, я потрясена!

Он откинулся на спинку дивана.

– Не надо так преувеличивать, дорогая. Она всего лишь позволяет мне расставить кое-где запятые и исправить кое-какие синтаксические ошибки. Кортни сама себе хозяйка в «Лэнгли Букс». Но не только она одна мой автор. Сейчас вот у меня появились вы. Поздравляю, Джо Аббот, и добро пожаловать в мою упряжку. Упряжку, если только писателей можно назвать лошадьми.

Джо покачала головой, сначала медленно, потом все энергичнее, в знак решительного отказа.

– Нет, Уилбур! – горячо заявила она. – Я не могу, честно. Я не могу допустить, чтобы Дэниел узнал, что я написала книгу. Он подумает, что я использовала его, чтобы меня напечатали. Я не рассчитывала стать профессиональной писательницей. Просто написала книгу, и все. Может, через пару лет снова попробую, но сейчас…

– Что за нелепость! – нахмурился Уилбур. – Если вы намеревались использовать его, то почему отдали рукопись мне?

Она вскочила и, всплеснув руками, продолжила:

– Да как вы не понимаете: Дэниел решит, что я использовала его, чтобы подобраться к вам! – Джо чувствовала, что находится на грани истерики. – Может, я даже Ричи использовала, чтобы подобраться к кому-нибудь из вас двоих!… Кто знает, что он подумает?… Кортни говорит…

– Кортни? – повторил Уилбур, обнимая её за плечи и стараясь успокоить. – Милая Кортни рассказала вам о Веронике, так? Уверен, она сделала это из лучших побуждений. Кортни никогда не была злючкой. Но я понимаю, почему вы расстроились. Вы уже придумали псевдоним? «Одна на дороге» должна выйти в свет. Это преступление – не публиковать её потому лишь, что вы боитесь того, что подумает Дэниел.

– О, Уилбур! – всхлипнула Джо и уткнулась носом в его шёлковую рубашку. – Как же я все испортила на этот раз!…

Джо уехала домой, не повидав Дэниела. Энди должен был вот-вот прибыть, и она не могла допустить, чтобы её любимый брат не нашёл дома своей сестры. Да и об обеде надо подумать, обречённо вздохнула Джо, понимая, что перед непомерным аппетитом Энди все прочие проблемы просто меркнут.