Совсем не респектабелен

— Девчонка наполовину англичанка, а ее отчим — генерал Стилуэлл, так что она должна бы иметь представление о том, как следует вести себя. — Судя по тону, леди Норленд не была в этом уверена. — Впрочем, важно не это, а то, что она дочь герцога и за ней дают большое приданое. Годфри привык ни в чем себе не отказывать, и ему не найти более богатой жены, чем она. А если она повесит ему на шею детей, прижитых с другими мужчинами, — ну что ж… у него есть двое старших братьев, и у обоих имеются сыновья, так что ее кровь никогда не замарает титула.

— Хорошее приданое компенсирует многие недостатки, — согласилась леди Шримптон. — Но тебе придется поддерживать родственные отношения с ее ужасной мамашей, с этой темнокожей язычницей.

— Леди Кири не такая уж темнокожая, а ее приданое просто великолепно! — рассмеялась леди Норленд. — Полагаю, мне не следует сразу же прекращать знакомство с ее матерью, однако, поверь мне, в обществе у нашей семьи практически совсем не будет контактов с их семьей, несмотря на присутствие генерала Стилуэлла.

От ярости у Кири потемнело в глазах. Да как они смеют говорить в таком тоне о ее матери — самой мудрой, самой нежной, самой доброй женщине из всех, кого Кири знала! Она была по всем меркам настоящей леди. Кири хотелось вцепиться в физиономии этих двух ужасных женщин, чтобы заставить их перестать презрительно фыркать и говорить гадости.

Она сумела бы это сделать. С детства ее завораживали истории о древнеиндийских королевах-воительницах, и поэтому она не упустила случая присоединиться к своим кузенам-индусам, изучавшим индийское искусство борьбы под названием «калариппанатту». Кири была одной из лучших учениц в классе, и теперь ей безумно хотелось применить свое мастерство к этим злобным фуриям.

Однако было бы дурным тоном убивать свою хозяйку. Не следовало убивать и Годфри, этого лживого, коварного охотника за богатым приданым. Она повернулась и бросилась в свою комнату. А ведь она всерьез подумывала о том, чтобы выйти замуж за этого человека! Кири провела по губам сжатой в кулак рукой, как будто пытаясь стереть воспоминания о его поцелуях.

Конечно, ее возмутили злобные выпады в адрес ее матери, но утверждать, что она потаскушка, заигрывающая с мужчинами, — это уж слишком! Она росла в военных лагерях среди мужчин и очень любила бывать в их компании. С тех пор как она начала ходить, подчиненные генерала Стилуэлла шутили с ней, болтали с ней, учили ездить верхом, охотиться и стрелять. Когда она выросла, младшие офицеры нередко отчаянно влюблялись в нее. Конечно, она не была застенчивой английской мисс, которая боится всех мужчин, кроме членов своей семьи!

Решено! Она не останется в этом доме ни одного дня, ни одного часа. Войдя в свою спальню, Кири вздохнула с облегчением. Она позаимствует коня у Норлендов и поскачет в Дувр, где можно будет без труда нанять экипаж для возвращения в Лондон.

Руки у нее дрожали, когда она, обрывая пуговицы, стаскивала с себя дорогой новый костюм для верховой езды, который надевала для ежедневных прогулок верхом с Годфри. Она старалась во всем походить на английскую леди, но теперь с нее хватит!

Освободившись от многих ярдов ткани, она нырнула в гардероб, отыскивая основательно поношенную, разделенную на две штанины юбку для верховой езды, которую привезла из Индии. Такой покрой юбки позволял ездить верхом по-мужски.

Желтовато-коричневая саржа разделенной надвое юбки привычно улеглась по фигуре. Надев приталенный темно-синий жакет, она взглянула на свое отражение в зеркале, встроенном в дверцу гардероба. Она была выше среднего роста, даже для англичанки, с темными волосами и ярко-зелеными глазами. Цвет кожи у нее был темнее, чем у средней британки, но это не бросалось в глаза.

Такова была настоящая Кири Лоуфорд — дочь империи, наполовину англичанка, наполовину индианка, гордившаяся обеими своими ветвями происхождения. Одетая в сари, с тикой на лбу, она выглядела почти как индианка, а в своем костюме для верховой езды — почти как англичанка.

Но никогда не была она полностью ни той, ни другой. Этого в себе она не могла изменить. Да и не хотела менять. Тем более ради того, чтобы угодить таким мерзким кошкам, как леди Норленд и ее сестра.

Отправляясь верхом, она могла взять с собой лишь немногое. Кири окинула взглядом комнату, обдумывая, стоит ли взять что-нибудь еще, кроме денег. Она привезла сюда самые лучшие свои наряды, но не оставаться же здесь для того лишь, чтобы беречь свой гардероб.

Она завернула свои драгоценности в смену белья, потом в индийскую шаль. Этот сверток, положенный в кожаный мешок, можно будет пристроить позади седла.

Хотя ей очень хотелось как можно скорее вырваться из этого дома, она была слишком хорошо воспитана, чтобы уехать, не сказав никому ни слова. Нужно написать записку женщине, с которой она вместе приехала сюда. Это сделать легко. А вот написать записку Годфри куда труднее, ей хотелось излить на него весь свой гнев, потому что она не могла заставить себя высказать все непосредственно леди Норленд. Но как передать на бумаге бушевавшую в ней ярость?

Подумав, она решила ограничиться следующим:

«Вы должны найти какой-нибудь другой объект для охоты за приданым. Прошу вас переслать мои пожитки в Эштон-Хаус».

Она умышленно назвала адрес герцогского поместья своего брата. Что бы они про нее ни думали, но она высокого происхождения.

Поскольку у служанки Кири была корь, ей здесь дали одну из хозяйских служанок, которая почти ничего не умела и вообще была туповата. Оставив этой девушке щедрые чаевые, Кири выбежала из комнаты.

К счастью, пока Кири спускалась по лестнице и шла в конюшню, она никого не встретила. Она знала, какую лошадь возьмет — Чифтена, чистопородного гнедого мерина, который принадлежал старшему брату Годфри, Джорджу Хичкоку. Джордж, напыщенный наследник титула, был женат на безликой блондинке и имел двух по-английски крепких белобрысых сыновей. Он не заслуживал такого хорошего коня. Ей давно хотелось прокатиться на нем.

В конюшнях было тихо. Как она догадывалась, грумы ушли ужинать. Это не имело значения — за последнюю неделю она успела подружиться с Чифтеном. Кири немного задержалась, чтобы выбрать седло.

Седло Годфри было подходящего размера, но воспользоваться чем-то, принадлежащим Годфри… У нее по коже пробежали мурашки. Поэтому она выбрала седло, принадлежащее неизвестно кому. Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы оседлать Чифтена и вывести его из конюшни. Вскочив в седло с не меньшей легкостью, чем это проделал бы любой мужчина, она направила Чифтена в сторону Дувра и навсегда покинула Граймз-Холл.

Глава 2

Хорошо еще, что ее подогревает гнев, насмешливо подумала Кири, иначе она продрогла бы до костей. В конце октября ночь наступает быстро, поскольку небо затянуто тучами, и температура падает, словно камень. Хотя Чифтен был великолепным конем, они продвигались медленно, потому что после нескольких дождливых дней земля превратилась в жидкую грязь. Дорога, которая вела на север, в Дувр, то поднималась, то спускалась по холмам, что еще больше замедляло продвижение вперед.

До Дувра осталось всего несколько миль. Она не минует его, если будет следовать этой дорогой, идущей параллельно берегу. На ночь она остановится в гостинице — уютной, теплой гостинице, — а утром сядет в дилижанс до Лондона. Даже интересно прокатиться в общественном дилижансе, вместо того чтобы наслаждаться роскошью частного экипажа. Она любила набираться нового опыта, пусть даже это сопряжено с неудобствами.

Дорога, спустившись с холма, стала такой узкой, что по ней едва мог проехать всадник на коне. Хорошо, что она находится в относительно безопасной Англии, а не в Индии, где в таком месте могли устроить засаду бандиты.

Она размечталась о горящем камине, когда за поворотом оказалась лицом к лицу с группой тяжело нагруженных пони, поднимавшихся на холм. Что за чертовщина?.. Кири потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что означают эти похожие на бандитов люди, эти груженые пони и потайные фонари с ярким лучом света.