Страница 2 из 11
Погостив у родителей, Олег вернулся и первым делом пополнил запасы горючего в доме. Правда, выпить так и не успел. Вечерняя тишина была нарушена голосами. Правда, звучали они не в голове Олега, а за окном, за стенами, из-под пола и откуда-то с потолка. «Объект вижу, берем, как только скомандуете». «Не уйдет, козлина шустрая, мы его держим на мушке!» «Мне, мне тоже стрельнуть дайте!» «Не стрелять, сначала пытки! Я первый, господа!»
«Что за ёперный театр?!» — шепотом спросил Олег то ли самого себя, то ли голос в голове. Тот охотно откликнулся и с долей злорадства пояснил — мол, за тобой пришли, дорогой. Сейчас, должно быть, будут убивать. Причем долго. «Кто? За что?» — взвыл Олег и метнулся в ванную, по дороге цапнув со стола сотовый телефон. «Тебе перечислить поименно?» — уточнил голос. Далее последовал список потенциальных убийц. «А вот за что… Долго, но я постараюсь. Помнишь, в садике…»
К моменту приезда психиатрической машины-барбухайки, собственноручно вызванной Олегом, голос как раз заканчивал перечислять отроческие грехи и вспомнил незаслуженно забытую школьную любовь, которая, кстати, тоже была в команде киллеров и претендовала на целебную кастрацию. Стоит ли говорить, что санитаров в этом доме встретили как родных?
Доктор, выслушав историю Олега с самого начала, сказал, что тоже знает и уважает русские пословицы и поговорки. А одна из них так и вовсе просится на язык. Семь бед — один ответ. И он даже знает, в каком отделении его искать.
Выходные
Я понимаю — начало учебного года, школьники пошли в школу, студенты — в институты.
А у нас-то почему в сентябре аншлаг?
Выходные были плотно заняты: летал в Москву по делам. График оказался довольно напряженным, и я уже рассчитывал, что после 30-часового вынужденного бодрствования мне удастся подремать полтора часика в самолете, но не тут-то было. Впрочем, тут я оказался виноват сам. Девушка за стойкой регистрации посетовала на сломавшуюся авторучку, я презентовал ей свою, она предложила выбрать место в салоне…
Соседом на сиденье спереди оказался худощавый высокий седовласый мужчина. По неосторожности я поддержал первые несколько его фраз, он тут же пересел в кресло рядом со мной, благо салон был полупустым, а благодаря его манере громко говорить, буквально выкрикивая окончания фраз, вокруг нас так и вовсе образовалось мертвое пространство — немногочисленные соседи поспешили покинуть зону поражения. Стюард вначале предпринимал попытки как-то повлиять на поведение моего соседа, но потом, поняв, что кроме меня никто в салоне не пострадает, а я к новообретенному соседу отношусь вполне доброжелательно, махнул рукой. Только самостоятельно застегнул на нем ремень безопасности и старательно подогнал его по длине. Далее последовал монолог (мои кивки головой и краткие реплики по ходу изложения не в счет).
«Не люблю момент взлета. Всегда в салоне пахнет керосином. И это не метафора, молодой человек! Ой, извините за мое фамильярное обращение. Я немного excited. [5] Я много лет не был в России, а последние трое суток еще и не спал. Вы тоже? Надо же, какое совпадение! Ну, тогда вы меня поймете. Этот перелет из Америки меня немного доконал. Мало того, что долгий полет — вы в курсе, да? — так еще и поразительная теснота на сиденьях в хвосте самолета. Мне некуда было вытянуть ноги. Со мной рядом сидел Джон, он ирландец по происхождению, так вот доложу вам — он устроился лучше меня. Почему? — спросите вы. А я вам скажу. Мало того, что этот рыжий коротышка имел возможность спокойно развалиться на сиденье, как его костно-мышечной системе было угодно, так он еще взял с собой в полет бутылку первоклассного whiskey! Он в самом начале спросил меня: «Будешь? Нет? Ну и черт с тобой!» Налил себе 200 миллилитров, выпил, накрылся пледом и уснул часа на два. Потом открыл глаза, повторил вопрос, снова налил и снова выпил — и так до самой Москвы — уж не знаю, что он там забыл, но к концу полета whiskey сменил тару, Джон держался на ногах не совсем твердо, но держался молодцом, а я шел по трапу, отчаянно зевая и не менее отчаянно ему завидуя.
Вы спросите меня — что изменилось с эпохи Ту-104 в салоне самолета? Ни-че-го. Тот же запах керосина на взлете. А какой был самолет! Переделанный из бомбардировщика. Ни у кого в мире не было, а у нас был! Хрущев еще хотел на нем лететь на встречу с Her Majesty в Англию, но его отговорили — мол, Никита Сергеевич, двигатели еще не полностью обкатаны, не надо так рисковать — зато почту из СССР ему ежедневно доставляли в Англию на Ту-104. Вот скажите — почему мы летим в Самару на «Боинге», а не на Ту-154? В России стало некому делать хорошие самолеты? Нет, конечно, «Pratt & Whitney» или «Rolls-Royce» — это та еще мощь: вы заметили, как он круто набрал высоту? Но боже мой, мы же делали такие машины! А Ту-144? Нет, в этой стране что-то сильно испортилось.
Вот вы мне скажите — почему сидит Ходорковский? Покушение — это липа. Ой, не смешите мой лапсердак, кто ему даст баллотироваться в президенты, даже если он выйдет из тюрьмы! Президентов назначают не так, и все это уже давно и крепко знают. Вы думаете, Обама такой харизматичный, что все черное (oh, sorry, I must say [6] — афро-американское) население Америки его поддержало? Как бы не так! Миром правят (и я не Колумб, а вы не королева Испании) financial groups. Они-то всех и назначают. И снимают тоже. То-то Чавес так забеспокоился! И пока Ельцин был кому-то из них нужен, он мог себе позволить в гостях бегать по Белому Дому в трусах и требовать себе пиццу. Не говоря уже про мосты. Так вот, незадолго перед процессом Ходорковский засветился, будучи приглашен «Carlyle Group». Они ему предложили что-то в обмен на что-то, а по приезде он уже оказался вовлечен в состряпанное дело — как вам это нравится? Будьте уверены, президентом и России, и Америки будет тот, кто им нужен, молодой человек.
Ой, простите мою фамильярность — я немного excited, я в Москве выпил три бутылки пива и 300 миллилитров «He
5
Взволнован ( англ.).
6
О, простите, я должен говорить ( англ.).
7
Немного гипоманиакально ( англ.).
8
Быстро ( англ.).
9
Кинозал ( англ. — рус.).
10
Огромный ( англ.).
11
Невероятные ( англ.).