Последняя цитадель Земли

У него не осталось вообще никаких воспоминаний. И живой, воюющий мир, покинутый бессчетные тысячелетия назад, и мертвый мир, где он проснулся, были одинаково забыты в этом странном сноподобном состоянии. Он не тосковал о своих спутниках, оставшихся на лестнице перед башней Флэнда, не интересовался, куда ушли дикари или откуда они пришли. Все, что происходило с ним, было хорошо.

Алан начал понимать многие слова текучей речи каркасиллианцев, становившиеся знакомыми от частого повторения. По мере того как сказанное тихими голосами делалось все понятней, в его затуманенный разум начало проникать знание.

Голоса поведали ему о волшебстве фонтана. Оно даровало бессмертие. Все, кто купался в его пульсирующем свете, становились бессмертными, если повторяли эту процедуру через определенные промежутки времени. Даже Флэнд иногда спускался к фонтану – так говорили голоса.

«Остерегайся Флэнда! – звенели они. – Его заклятья поражают без предупреждения. Ты должен быть сильным и бодрым, чтобы сражаться с ним, если это понадобится».

Тихие голоса каркасиллианцев нашептали Алану много других вещей. Он не ощущал ни жажды, ни голода; фонтан давал все необходимое для жизни. Когда каркасиллианцы купались в нем, все болезни проходили, раны исцелялись сами собой. А когда они уставали от жизни, фонтан дарил им Великий Сон.

Да, обитатели этого безупречного и стерильного мира знали, что такое усталость. Когда они изучали всю Каркасиллу до мельчайших подробностей, знали каждый мостик, каждое здание и каждое лицо и тоска начинала овладевать ими – тогда они спускались к фонтану и выбирали Великий Сон. Воспоминания бесследно исчезали; после пробуждения Каркасилла вместе с ее обитателями становилась новой и неизведанной и жизнь начиналась сначала.

Так было всегда. Происхождение Каркасиллы затерялось в летаргии тысяч и тысяч Великих Снов. Однако существовали легенды. Носители Света построили город и населили его. Они давно ушли, но Каркасилла осталась стоять памятником их неземных Снов. И жители города были частью этих Снов.

Лишь Флэнд никогда не погружался в Сон. Лишь он – да, может быть, сами боги – помнили все, что происходило с самого начала. Возможно, Флэнд боялся потерять свое могущество или забыть один из своих темных секретов.

Проснись, А-лаун!

Настойчивый призыв звучал в его сознании. Он слышал этот голос уже несколько минут, а может быть, часов или дней. Пелена, застилавшая мир, начинала спадать с его дремлющего разума.

Все произошло внезапно. Алан сидел вместе с Эвайей у входа в аквамариновую сферу, откуда открывался поразительный вид на город. Одно мгновение фантастическая долина внизу казалась знакомой, привычной вещью, а в следующее – как будто отступила, наполнившись красками, формами и расстояниями. Мир вошел в фокус так резко, что Алан едва не ослеп.

Он вскочил на ноги. Эвайя легким движением поднялась и стала рядом с ним.

Она неуверенно улыбнулась. Повинуясь внезапному побуждению, не размышляя, Алан наклонился и обнял ее. Мир, вращавшийся вокруг, как и его беспорядочные мысли, внезапно замедлил свой ход и выровнялся. Ничто не имело значения, кроме гибкого, отзывчивого существа в его объятиях.

Алану показалось, будто он впервые в жизни поцеловал девушку. Маленькое, но сильное тело не испугалось его рук. В конце концов, Эвайя была совсем не такой хрупкой, как казалось. Он как будто обнял фигуру из закаленной стали, прикосновение к которой давало ощущение сопротивления, но фигуру, трепещущую и живую непостижимо большим образом, чем может быть жив обычный человек.

Эвайя отступила на шаг.

– Теперь ты действительно проснулся, – прошептала она. – Но сейчас у нас нет времени говорить о чем-то другом, кроме Флэнда. Я звала тебя долго, день за днем, но ты еще не выздоровел. Фонтан удерживал тебя в своем Сне.

Алан затаил дыхание. На него нахлынули воспоминания.

– Значит, все это было на самом деле? Это не бред?

– Нет. Твой Сон был глубоким… и Флэнд не изменил своего решения. Я думаю – я боюсь, – что он ждет лишь до тех пор, пока ты не проснешься.

Глава 3

ТРОПА БОГОВ

Флэнд! Башня Дождя и схватка на текучей лестнице! Все вернулось к Алану лавиной ярких воспоминаний. Вопросы громоздились друг на друга, мешая ему говорить.

– Что случилось? – наконец выдавил он.

Эвайя чуть улыбнулась, но ее лицо тут же стало серьезным.

– Они забрали твоих друзей, – сказала она. – Я имею в виду дикарей-терази. На лестнице был жестокий бой. Тот злой молодой человек дрался изо всех сил, но в конце концов они одолели его. Рыжеволосую девушку оглушили ударом по голове и тоже унесли. – Эвайя выглядела немного довольной, несмотря на серьезный тон. Она не скрывала своей неприязни к Карен. – Пожилой мужчина сдался добровольно, когда понял, что надежды больше нет. Он выглядел почти заинтересованным. Я видела, как он пытался заговорить с вождем терази, когда они спускались по лестнице.

Алан усмехнулся. Здесь, в неведомых глубинах чужого города, приятно было услышать новости о чем-то хорошо знакомом. Очень похоже на сэра Колина – спокойно изучать топор палача, опускающийся на его шею.

– Куда они ушли? – поспешно спросил он.

Эвайя покачала головой, окутавшись облаком серебристых волос.

– Никто не знает. Терази живут за пределами Каркасиллы, в подземной глуши. Флэнд наложил на них свои чары и вызвал их сюда. А потом, когда ты лежал без сознания после атаки дикарей, он запретил мне опускать тебя в фонтан, чтобы исцелить твои раны.

Алан кивнул, что-то смутно припоминая.

– Ты… тебе удалось переубедить его? Эвайя печально улыбнулась.

– Я ослушалась его, но внутренне содрогаясь от страха, ибо он может уничтожить меня. Не знаю, откуда я набралась смелости. Хотя… иногда мне кажется, что когда-то я была жрицей, открывавшей ворота Каркасиллы для богов, обитавших здесь. Это было давным-давно, но ведь я бессмертна… как и ты.

Алан молча уставился на нее.

– Я спрашивал себя, не приснилось ли мне это, – пробормотал он через некоторое время.

Она покачала головой:

– Нет, это правда. Каждый, кто искупается в фонтане, может жить вечно, если будет время от времени повторять омовение. Тебе не приснилось. Боги сделали нас такими.

– Боги?

Девушка протянула руку, указывая вдаль. Наверху, за городом, Алан увидел черный диск, вделанный в стену пещеры. С такого расстояния он казался крошечным. Перед диском стояло нечто ослепительно яркое, чьи очертания расплывались перед глазами.

– Статуя Носителя Света. – В голосе Эвайи слышалось глубокое почтение. – Они создали Каркасиллу и нас самих ради собственного удовольствия. Они воздвигли фонтан, чтобы мы могли жить вечно. Как я уже говорила, мне кажется, что очень давно я была их жрицей и открывала ворота, когда они звали. Одни Носители Света были хорошими, а другие… нехорошими. Некоторые могли погубить нас и разрушить город, поэтому два прохода, ведущие в Каркасиллу, можно открыть только изнутри, по зову богов. Но боги давно умерли.

Эвайя с беспокойством посмотрела на Алана.

– Значит, теперь один из богов вернулся? – спросила она. Он пожал плечами.

– Тебе лучше знать.

– Я чувствую зов издалека, очень слабый, – промолвила она. – Много Снов назад было так… Все воспоминания исчезают, когда мы погружаемся в Великий Сон у фонтана, но я каким-то образом помню этот зов. Поэтому я пошла к цитадели, где когда-то жили боги, и обнаружила вас там. Но мне кажется, А-лаун, этот бог не принадлежит к хорошим Носителям Света. Если это вообще бог. Я не уверена… и я не хочу быть уверенной. Я закрыла свой разум перед ним, А-лаун, когда услышала далекое эхо призыва.

– Ты слышала его с тех пор, как я появился здесь? Она покачала головой.

Алан тяжело опустился на мягкий, едва покачивающийся пол. Он поманил Эвайю, и она села рядом с ним в ниспадающем водопаде своего одеяния и серебристых волос. Алан пытался привести в порядок свои мысли. Нужно было так много узнать, и возможно, осталось слишком мало времени, если Флэнд наблюдает за ними… если загадочное существо, которое Эвайя назвала богом, действительно взывает из своей немыслимой цитадели.