Право на поражение

— Постарайтесь пока избавиться от следов схватки, — попросил он. — Мне нужно еще время. Я могу убить это творение в любой момент, но никак не могу подобраться к той нити, которая держит его в этом мире. Никогда не изучал некромагию, негде было, не на чем, да и не дал бы мне никто.

Они растащили кости, разбросав их по ущелью, кое-где запинав их в щели между камнями, где-то просто прижав к стенам. Так же раскидали мечи и ржавые доспехи. Полностью спрятать кучу скелетов было некуда, но они постарались изобразить из костей нечто случайное, как будто бой проходил здесь давным-давно, и не имеет ничего общего с современностью.

Маг продолжал работать.

Они присели у стены, в тени, и тихо ждали, когда он закончит. Скелет продолжал извиваться, маг продолжал творить заклинания, по большей части внешне никак не заметные.

— Все. — В конце концов устало произнес он. — Разобрался. На первое время достаточно.

Маг громко, в этот раз громко, произнес два коротких ничего не значащих слова, которые напомнили всему отряду того демона, вогнавшего в них ужас в подземельях. И ударил посохом не о череп, а о камень под своими ногами. Белый свет кольцом разошелся от места удара. И как только это кольцо накрыло извивающиеся остатки скелета, подобие жизни окончательно покинуло мертвые кости.

— Пока так, — удовлетворенно произнес Виктор.

— Что? — спросил Мугра.

— Я порвал связь скелета с этой реальностью. Уничтожил то, что заставляло его двигаться и выполнять приказы хозяина. Хотя проще его было просто прибить, и значительно экономней.

— И что это нам дает? — Спросил Мугра, вставая и отряхиваясь.

— Как всегда — знания. Если я могу действовать на поле некроманта, значит, он не так и всесилен.

— Отлично, — заключил Мугра.

— Хотя все равно, он намного сильнее любого мага, которого я встречал, — тут же успокоил его Виктор. — Раскидайте и эти кости. Пора идти.

Они нашли сухой валежник на окраине леса.

Здесь, на севере, осень уже поглотила лес полностью, сорвав с деревьев почти все листья без остатка, положив их ровным слоем у корней, накрыв быстро сохнущую и тускнеющую траву хоть чем-то ярким, будто пытаясь приукрасить свои деяния, оправдать их, закончить свое правление с помпой.

Листья были сухие, в основном желтые и красные, и отчетливо хрустели под ногами, рассыпаясь в труху. Чувствовалось, что в этих местах давно не было дождей, столь обычных для осени. Поэтому лес был яркий — внизу. И пустой, словно выжженный — вверху, там, где еще недавно росли все листья, что рассыпались сейчас под подошвами их сапог.

Под этими листьями они и собирали валежник, даже не заходя вглубь леса. Лес был незнакомый, осенний, просвечивающийся насквозь, не дававший желанного укрытия, поэтому пока они предпочли решить самую важную для них сейчас задачу, прежде чем двигаться дальше.

Осенний голый лес подступал почти вплотную к тому месту, где закончилось ущелье. Они вышли из него неожиданно. Фантом просто остановился и махнул рукой, предлагая остальным присоединиться. Они подошли, увидели этот осенний лес, и на этом та часть пути, которую они прошли под скалами и среди скал, закончилась. Закончились горы. Они по-прежнему возвышались позади них, неприступные, огромные, преодоленные отрядом честно, без подвохов, от начала и до конца.

Когда валежника оказалось достаточно, костер был разожжен. На этот раз не было ни церемоний, ни слов. Они просто стояли, все восемь оставшихся в живых, большим — огромным кругом вокруг пылающего огня, в котором горела плоть их товарищей. Губы Кима шевелились, но какую молитву он читал, не было слышно.

Рем положил меч на грудь Лашана и молот — рядом с Грегом. Затем отступил от костра, последним, когда огонь уже запылал, поэтому также бесшумно, как и Ким, потирал сейчас опаленные брови. Он мог бы отступить раньше, но до последнего смотрел на лица двух своих друзей, пытаясь запомнить их, продлить последние мгновения, оставить с ними какую-то связь, которая удержала бы их в этом мире.

Двое, что прошли с ними все западные леса, основали Девятую крепость, разбили хутов близ Бухты Туманов, теперь сгорали в погребальном костре. Волей-неволей, каждый из оставшихся восьмерых думал о том, как долго Локо позволит играть со смертью остальным.

Но кроме их мыслей оставалась еще работа. Задание короля. Они сильно рисковали, разжигая огромный костер в глубине территории, которую должны были считать вражеской. Поэтому каждый смотрел скорее не на костер, а по сторонам, готовый в любое мгновение дать сигнал тревоги, и встретить сталью любого, кто решит примчаться проверить подозрительный дым на горизонте.

Именно поэтому, как только костер перешел через апогей и огонь начал медленно успокаиваться, они снялись с места, быстро уходя вглубь леса. Костер еще горел, возможно, он будет тлеть еще не один час, но им нельзя было задерживаться. Потенциальные преследователи не найдут в золе ничего, разве что оплавленный меч и молот. Пусть. Пусть догадываются, понимают, что это было прощание с воинами, делают предположения и выводы. Отряд уже уходил дальше, вглубь редкого, прозрачного, недружелюбного осеннего леса, и любой, кто пойдет за ними следом — уже отставал.

В какой-то момент они все остановились, чтобы оглянуться и постараться разглядеть в просвет между деревьями столб дыма, поднимающийся почти вертикально вверх. Каждый подумал о чем-то своем, но все они еще раз попрощались со своими друзьями, и, возможно, с тем прошлым, в котором Лашан и Грег были живы.

Наверное, лишь Вику показалось, что столб дыма, прежде чем окончательно растаять в небе, принимает причудливые формы то головы медведя, то оскала рыси. В его голове еще не было полной ясности после пережитого в подземелье, так что почудиться ему могло что угодно.

— Людям Сунары очень не повезло с верованиями. — Виктор говорил в воздух, ни для кого конкретно и одновременно для всех, как будто просто размышляя вслух. — Очень не повезло. Может быть, некромант поэтому и выбрал эту страну. Они закапывают своих умерших — роют могилы, кладут в них мертвых и забрасывают землей, чтобы до них не добрались хищники. Или кладут богатых в каменные гроты, где до них не доберется ни один зверь, и таких мест, где похоронены их предки, очень много по всей стране. Я вспомнил, я читал об этом в книгах. Мелочь, я бы ее и не запомнил, но сейчас она стала очень важна.

— Некромант, — Мугра уже понял. — Он может поднять целую армию скелетов, поколения и поколения, сотни тысяч.

— Сотни тысяч он, конечно, не поднимет, — задумчиво продолжил Виктор. — Кости тоже не вечны. Да и силы колдуна не безмерны. Но материала у него предостаточно, — насколько хватит его умения и мощи.

— Скелеты не так уж и опасны, — заметил Брентон. — Как он смог захватить всю страну с такими слабыми воинами?

— Скелетов может быть очень много. — Ответил Виктор. — Да и мне кажется, что скелеты — это так, разменная монета. Думаю, у него припасено кое-что и похлеще. Если этот маг умудрился завалить снегом все перевалы на много лет, то уверен, у него хватит и сил, и умения придумать кое-что посерьезней кучи едва шевелящихся костей.

Даже в относительно благополучных королевствах крестьянин — нормальный крестьянин, нелюдим и скрытен. Маленькие деревни, или хутора — очень мало новых лиц вокруг, ты знаешь всех, с кем видишься ежедневно и порой месяцами не увидишь ни одного нового лица. Так что крестьяне, попадая в город, становятся замкнутыми, стараются держать свои товары поближе и не вступать в ненужные разговоры. Да и правильно, — город для крестьянина лишь скопище изнеженных дворян и воров.

В деревне — то же самое. Чужаков крестьяне не любят. Кто знает, кто идет по дороге к твоему дому? Сборщик податей, рекрутер эрла или лихой человек, отважившийся на открытый грабеж? От незнакомого можно ждать чего угодно, любых сюрпризов, кроме приятных.