Двойная жизнь Амелии

Сто раз энергично проведя щеткой по волосам, Амелия пропустила сквозь пальцы длинные пряди, а потом сделала на затылке большой пучок. Из косметики она пользовалась только легким увлажняющим кремом и бледно-розовой помадой. Водрузив на нос большие очки в тонкой оправе, Амелия со вздохом отправилась вниз. Пора было начинать работу в библиотеке города Тьюлип, штат Джорджия.

— Садись, девочка, — скомандовала Вилимина, поставив перед Амелией подогретую тарелку и блюдо с аппетитными бисквитами.

Девушка отодвинула тарелку.

— Нет, спасибо, тетя Вилли, я не голодна.

Вилимина Бешамп недоуменно подняла брови, и этого оказалось достаточно, чтобы Амелия села на место и пододвинула тарелку обратно. Потянувшись за бисквитом, девушка улыбнулась тетушке Рози, которая скучала над второй чашкой кофе, невидящим взглядом уставившись в окно, за которым порхали бабочки, время от времени садившиеся на синие колокольчики в саду.

— Доброе утро, тетя Рози, — проговорила она с набитым ртом.

Розмари, которую только что грубо вырвали из мира грез, моргнула, но тут же расплылась в улыбке, заметив спустившуюся к завтраку воспитанницу.

Вилимина окинула наряд и прическу девушки оценивающим взглядом, а потом сделала ей замечание:

— Не говори с полным ртом.

— Перестань, Вилли, — пробормотала Розмари, похлопав свою любимицу по руке и придвинув к ней кувшин с персиковым компотом, — дай хоть раз ребенку спокойно поесть!

— Последние восемьдесят лет я каждый день повторяю, что меня зовут не Вилли.

Нижняя губа Розмари задрожала.

— Но Амелия называет тебя…

— Я знаю, как она меня называет, — отрезала Вилимина. — Когда Амелия была маленькой, ей трудно было выговаривать мое полное имя, поэтому я разрешила его сократить.

С Амелии было достаточно и бисквитов, и вечных пререканий двух сестер. Она встала из-за стола и послала тетушкам воздушный поцелуй.

— Увидимся вечером, — крикнула она на прощание.

По дороге в библиотеку девушка испытывала легкое возбуждение. Она уже сделала первые шаги навстречу своему будущему. Хотя, честно говоря, решение поступить на работу официанткой в ночной клуб — это не просто шаг, а гигантский скачок. Самым сложным в этой работе для нее оказалась необходимость три ночи в неделю надевать алые лоскутки ткани, которые почему-то назывались платьем. Оно ничего не скрывало и не оставляло простора для мужского воображения. Но деньги, которые она зарабатывала, помогли ей побороть смущение.

Мурлыча себе под нос, девушка выехала из центра города на Главную улицу. Проехав несколько километров, она повернула и остановилась под сенью двух магнолий, посаженных на том месте, где во время войны один отважный южанин задержал банду мародерствовавших янки.

Где-то в двадцатые годы его потомки настояли на том, чтобы богатый местный пивовар увековечил подвиг их славного предка. С тех пор магнолии разрослись, превратив площадку вокруг себя в тенистый уголок. От знаменитой некогда семьи ничего не осталось. Ходили слухи, что они уехали на север во время Великой депрессии тридцатых годов, но мало кто в это верил. В конце концов, настоящий южанин скорее умрет с голоду, чем поедет жить к янки.

Захватив сумочку и пакет с ланчем, Амелия вышла из машины и, проходя мимо исторической достопримечательности, весело отсалютовала магнолиям.

Свернув с Главной улицы, Тайлер Сэвэдж поехал по Магнолия-авеню. Сильные загорелые руки уверенно лежали на руле грузовика. Благодаря усилиям Рэймонда Эрла машина снова была на ходу, и Тайлер подсчитывал в уме, сколько удобрения ему необходимо купить. Внезапно он резко нажал на тормоз и остановился.

Не обращая внимания на то, что идет по проезжей части, Эффи Деттенберг просеменила прямо перед грузовиком и соизволила оглянуться, только когда ступила на тротуар. Чтобы оправдать свою репутацию «плохого парня» (надо заметить, что некоторые горожане называли его и похлеще), Тайлер с улыбкой подмигнул старушке и помахал ей на прощание, так и не заметив, что на него смотрит еще одна пара глаз.

Амелия взяла с тележки стопку книг и аккуратно сложила их, старательно отводя взгляд от мужчины за рулем грузовика. На Тайлера Дина Сэвэджа нельзя было просто посмотреть, он так и притягивал к себе женские взгляды. Девушка не уставала благодарить судьбу за то, что вчера ускользнула от него незамеченной.

Он был почти двухметрового роста, и его по праву можно было назвать самым привлекательным мужчиной в Тьюлипе: вечно растрепанные черные волосы; синие глаза, которые улыбались даже тогда, когда сексуальные губы были плотно сжаты. С тех пор, как она себя помнила, плохой парень Тайлер Сэвэдж всегда был предметом ее девичьих грез.

Она вздохнула. Ну почему все красивые мужчины такие повесы? Вокруг нет никого, кто мог бы ответить на ее вопрос, да и так ли уж это важно? Такие мужчины, как Тайлер Сэвэдж, никогда не обращают внимания на женщин, подобных Амелии Бешамп.

Снова взявшись за книги, она переставила их на другую полку и улыбнулась Эффи Деттенберг, которая только что вошла в зал.

— Доброе утро, мисс Эффи, вы сегодня рано.

Эффи прижала сухую морщинистую руку к груди в притворном ужасе, как будто только что встретила самого дьявола.

— Ты его видела?

— Кого, мисс Эффи?

— Этого мальчишку, Тайлера Сэвэджа! Он чуть не задавил меня. Да таких, как он, и близко нельзя подпускать к автомобилю! — Устремив затуманившийся взгляд в сторону быстро удалявшихся задних фар красно-белого грузовика, мисс Эффи поджала губы.

Амелия подавила улыбку. Этот «мальчишка», которому перевалило за тридцать, уже давно превратился в мужчину.

— Да ладно, мисс Эффи, я же видела, как он затормозил!

— Ну и что? С такой репутацией, как у него, нечего показываться на глаза добрым людям. — Пожилая леди понизила голос и оглянулась, дабы убедиться, что их никто не подслушивает. — Ты же знаешь, что поговаривают об этой семейке!

Амелия тщетно старалась не обращать внимания на учащенное сердцебиение. Ее интересовало все, что говорили о Тайлере Сэвэдже.

— Нет, мэм, я ничего такого не слышала.

Голос Эффи опустился до шепота.

— Говорят, что его родственнички промышляли контрабандой. И… — она набрала побольше воздуха и поправила на носу очки в золотой оправе, — еще я слышала, что они путались с индейцами. Вот откуда у Тайлера черные волосы и острые скулы. Так мне, во всяком случае, рассказывали.

Закрывшись от собеседницы стопкой книг, Амелия широко улыбнулась.

— Но, мисс Эффи, это было двести лет назад. Нельзя винить его за то, что сделали или не сделали его предки. Я уверена, вам присуще христианское милосердие и вы не будете на него сердиться.

Сняв с плеча сумку, Эффи посмотрела в окно, представив себе, как сейчас этот мужчина неожиданно ворвется в библиотеку и утащит их обеих куда-нибудь в болото. Она всегда отличалась богатым воображением.

— Но все равно Тайлер — настоящий сорвиголова. Попомни мои слова, Амелия Бешамп. И держись подальше от таких мужчин, как он.

— Слушаюсь, мэм, — отозвалась Амелия, чувствуя, как сладко сжимается сердце. — Идите сюда, мисс Эффи. Я только что получила новую книгу по рукоделию, которое вы так любите. Там на обложке потрясающая шаль, связанная крючком.

Часы пробили шесть раз, а Амелия все продолжала водить вилкой по тарелке. Через три часа она должна будет уложить тетушек спать и ехать в ночной клуб вместе с Рэйлин Стрингер. Девушка бездумно ковыряла вилкой кусочек шоколадного пирожного, пока в тишине кухни не раздался неприятный скрежет серебра по десертной тарелке. С тетушками случится удар, узнай они, что их племянница не только работает в одном заведении с «пропащей женщиной», но еще и ездит с ней в одной машине.

Вилимина нахмурилась.

— Амелия, не скреби вилкой по тарелке! Мне кажется, я учила тебя хорошим манерам!

— Да, мэм, — пробормотала девушка, тяжело вздохнув.