Страница 13 из 24
Алек опустил голову и задумался. Борис только покачал головой и вопросительно посмотрел на подругу. Рита помолчала некоторое время, но уже через несколько секунд на её лице появилось хитрое выражение.
- Ребятки гляньте-ка. Какая неприятность. Елена забыла свою чудесную шаль. Жаль такую красоту. Придётся завтра тащить её на семинар. Как некстати!
- Я отнесу сегодня, - Зорин сразу оживился.- Где она остановилась?
- Ты меня просто выручил.
Пока Алек бегом пробирался между столиками к выходу, Борис гладил рыжеволосую бестию по коленке:
- Умница ты моя. Может, и мы пойдём... в твою или в мою?
- Как пожелаешь, мой сладкий.
Слёз больше не было. Она выплакала их все. Во всяком случае, Елене так казалось. Она скомкала в руке мокрый носовой платок и задумалась.
Алек и Нина. Даже не верится! За что ей такое наказание? Единственная подруга бегала за одним мужчиной и одновременно мостила дорожку к его другу. Зорин при Елене ни разу не посмотрел в Нинкину сторону, а тут после первой же близости взял, да и женился на ней. Или это был не первый раз?
Нет, она с ума сойдёт, если будет так думать. Алек всегда был рядом с ней - Еленой. Он не мог в это же время встречаться с другой девушкой. А если они не встречались, то, как же Нина оказалась в постели Зорина на следующее утро после их расставания? Вернее, в ту же ночь.
Тяжёлые мысли наталкивались друг на друга и оставляли в душе печаль. Сердце ныло и жалобно стучало в груди. Постепенно на Ковалевскую навалилась такая слабость, что её срочно захотелось лечь в постель и забыться сном. Ничего, до гостиницы недалеко.
Лена стала обращать внимание на дома, мелькавшие в окнах такси и, неожиданно поняла, что едет в незнакомой части города.
- Послушайте, вы адрес гостиницы хорошо знаете? Кажется, мы не туда едем.
- Хныкала бы ты дальше и не мешала мне дело делать.
Елена впервые внимательно взглянула на водителя. Крупный, с животом, упиравшимся в руль, он сжимал баранку толстыми руками и даже не смотрел в её сторону. Мужчина омерзительно жевал зубочистку, перекатывая её из одного угла рта в другой.
Страх начал узлом скручиваться у Лены в животе. "Только не паниковать", - твердила она себе.
- Вы куда меня везёте?
- А тебе какая разница? Ты ж города не знаешь. Сиди тихо.
- Вы кто?
- Ты мне уже надоела. Мало того, что меня оторвали от футбола и ящика с холодным пивом. Так ещё ты мне глупые вопросы задаёшь. Моё дело тебя в нужное место доставить, а твоё - быть послушной и не сопротивляться.
Не сопротивляться? Ну, нет, она без боя не сдастся. Елена ухватилась за руль обеими руками. Может кто-нибудь заметит виляющий по дороге автомобиль? Вдруг случится чудо, и на дороге окажется патрульная машина с парочкой, нет, лучше дюжиной милиционеров. Но здоровяк без всяких усилий оторвал женские руки от баранки.
- Ты сумасшедшая? Меня никто не предупредил, что я должен тебя связанной вести. Но если ты не угомонишься, я верёвку найду.
Ковалевская в отчаянии закусила губу. Никто не знает, что её увезли силой, никто не хватится. Мысль о Зорине она отбросила сразу. Разве что Рита захочет порасспросить о её с Алеком разговоре. Но это будет, скорее всего, только завтра. А сегодня никому нет до Елены дела. Она могла надеяться только на собственные силы.
- Кто вас от телевизора оторвал? Может, вам деньги нужны?
- Оставь свои копейки себе, - громила засмеялся, издавая клокочущие звуки. При этом его двойной подбородок противно заколыхался. - У меня в других единицах гонорар.
Чем больше Ковалевская узнавала, тем страшнее её становилось. Кому она не угодила? У неё и знакомых-то в этом городе нет. Хотя этот мужлан об этом не знает.
- Меня будут искать.
- На здоровье, - буркнул водитель.
Не выдержав напряжения, Елена принялась колотить похитителя по чему попадала. Она так разозлилась, что на миг перестала трястись от страха. И тут здоровяк вытащил из бардачка пистолет и наставил его на Елену. Глаза-буравчики опасно сверкнули.
- Прекрати сейчас же, дура! А то я тебя грохну. Нет. Я, сначала, забуду, что ты вся из себя дама и поиграю с тобой, как с девчонкой "по вызову". Тебе понравится. Я не только с виду большой парниша, - после этих слов на его толстых губах появилась хищная улыбка. - А потом грохну.
Какой ненормальный сказал, что все толстяки - добрые?
Лена тихонечко вжалась в спинку сидения и прижала к себе сумочку. Хоть бы телефон не отобрал.
Елена смотрела в темноту и думала о своей беспокойной жизни, о Лёше. Он хоть ростом и выше ее, но ещё мальчишка совсем. Ему мамина поддержка нужна, раз отца рядом нет.
Кстати об отце. Какими мелкими и несущественными казались теперь Елене их взаимные обвинения. Оказывается, не это главное в жизни. Главное, чтобы она была эта жизнь. А всё остальное можно как-то решить.
За окном яркие неоновые вывески сменились одинокими освещёнными окнами особнячков. Пригород. Под колёсами машины зашуршал гравий. Дальше дорогу освещали только фары.
Наконец, громила заглушил мотор и открыл пассажирскую дверку. Елена боялась выходить в темноту, но ещё больше она страшилась опасного водителя и его угроз. Она быстро выскочила из машины. Мужчина развернул автомобиль и бросил напоследок:
- Твоё счастье, что шеф женщин не обижает. Живи пока и убирайся из города подальше.
Автомобиль, поморгав габаритными огнями, умчался в обратном направлении.
И что ей теперь делать? Она стоит на просёлочной дороге в вечернем платье и, главное, в шёлковых туфельках на тоненькой подошве и трясется. От страха в первую очередь. Да и замёрзла, жуть. Радости избавления от попутчика Ковалевская пока не испытывала.
Телефон! Елена начала рыться в сумочке, но в темноте ничего не было видно. Нащупав, мобильник, Елена обратила внимание на время: час ночи. А вокруг - ни деревца, ни домика. Постепенно нарастала паника.
Лена ещё раз огляделась вокруг. В двустах метрах от нее стоял одинокий фонарь с тусклой лампочкой. Она светила так слабо, что Ковалевская не сразу его заметила. Рядом неясной тенью маячило какое-то строение. Лена воспрянула духом и побрела на огонёк.
Она шла, ощущая под ногами каждый камешек, и пыталась придумать, кому бы позвонить. Рита в городе плохо ориентировалась, не говоря уже о пригороде. Зорину. Елена почему-то верила, что стоит его позвать, и он землю рыть станет, но найдёт её. Но телефон Алека она не знала.
Добравшись до фонаря, Лена стала искать в сумочке записную книжку и неожиданно наткнулась на клочок бумаги. На нем было выведено неровным почерком "Филиппыч" и номер телефона. Слава Богу!
Елена начала лихорадочно нажимать кнопки. Казалось, что гудки звучали вечность.
- Филиппыч на проводе.
- Филиппыч, миленький, помните меня? Я Лена Александровна. Вы подвозили меня вчера, вернее, позавчера. Я ещё вам визитку оставила.
- Не надо так кричать, барышня. Помню я вас, помню. У меня отличная память. Вы чего не спите?
- Не до сна мне. Я стою под фонарём на какой-то просёлочной дороге и мёрзну. Здесь ни души.
- Хорошее дело. А как вы туда попали?
- Дело не в том, как попала. Мне бы выбраться отсюда.
- Ладно, а дорожные знаки или вывески рядом есть?
- Нету ничего. Только какой-то разрушенный навес. Подождите. Тут какая-то ржавая вывеска валяется.
Подняв жестянку, Лена прочитала Филиппычу название населённого пункта:
- Ольшаны. Знаете, где это?
- Далековато забрались. Стойте на месте. Постараюсь поскорее добраться.
Ковалевская дрожала как осиновый лист, когда со стороны города показались огни приближающейся машины. Она расцеловала смущённого Филиппыча в обе щёки, прежде чем сесть в тёплый салон.
- А теперь рассказывайте, ради чего я ночью катаюсь по околице.
Срывающимся от облегчения голосом Елена поведала ему о случившемся.
- Кому же вы так не угодили, барышня?