Страница 97 из 191
История с Шр[аммом] не особенно приятна {493} . Лучше было бы, если бы мы оказались совсем в стороне от всего этого свинства. То, что протокол с милыми дрязгами по поводу вверенных Б[ауэру] {494} и Пф[ендеру] сумм [334]находится в руках этих господ, далеко не приятная история. А Шр[амма] следует выдрать за то, что он таскает с собой такие вещи. Во всяком случае, ему поделом, пусть посидит за это некоторое время и получит 6 месяцев за фальшивый паспорт.
Что касается Хаупта, то я соглашусь считать его шпионом не раньше, чем у меня в руках будут доказательства этого.
Он мог наделать в тюрьме глупостей, да и история с Даниельсом, который будто бы был арестован по его доносу, во всяком случае, возбуждает подозрения. Но болтовня о нем мужланов с Уиндмилл-стрит тем нелепее, что она была начата одновременно с сообщением о взломе письменного стола у Дица. Хаупт, вероятно, из Гамбурга умудрился взломать письменный стол этого таракана. Почему же благородный Диц не жалуется английской полиции? Впрочем, было бы, конечно, очень хорошо, если бы удалось заставить Хаупта объясниться. Если ты пошлешь Веерту письмо для него, то мне кажется, что В[еерт] в течение двух недель сможет найти случай сам передать ему письмо и, в крайнем случае, зайти к нему в контору. Купца всегда можно разыскать.
История с Бл[индом] и его женой действительно из ряда вон выходящая. Разреветься и сбежать из-за того, что г-н Пипер плохо отозвался о Фейербахе, это уж чересчур.
Употребляешь ли ты слово «женат»в применении к Красному Вольфу {495} в английском, солидно-буржуазном смысле? Приходится этому почти верить, так как ты это подчеркиваешь. Однако это все же невероятно. Г-н Вольф — добродетельный супруг, быть может, даже почтенный отец семейства!
Я думаю, что лучше всего будет, если ты отделаешься от Эвербека несколькими тощими заметками, поддерживая в нем сносное настроение; совершенно незачем, чтобы этот молодчик распространял о нас по Франции слишком большой вздор. Впрочем, в своих попытках стать большим человеком он обладает настойчивостью, которая непонятна, ибо она побеждает даже его алчность; ведь новое «бессмертное» произведение {496} , несомненно, опять издается за его счет, с перспективой на сбыт 50 экземпляров.
Если узнаешь еще что-либо о Сазонове, сообщи мне. Это приключение весьма пикантно, и г-н Сазонов начинает вызывать серьезные подозрения.
Я как раз занят конспектированием необходимых мест из Прудона {497} . Обожди до конца этой недели, и ты получишь его обратно с моими замечаниями. Подсчеты этого молодца снова великолепны. Что ни цифра, то ошибка.
Как здесь будет развиваться кризис, еще нельзя сказать. На прошлой неделе ничего не было предпринято из-за королевы [335]. На этой неделе тоже немного сделано. Но рынок обнаруживает тенденцию к понижению цен на промышленные изделия при устойчивых пока ценах на сырье. Через несколько педель значительно упадут цены на то и на другое, причем, судя по теперешним перспективам, цены на промышленные изделия, вероятно, упадут относительно больше, чем на сырье, так что прядильным, ткацким и набивным предприятиям придется работать с меньшей выгодой. Это уже очень подозрительно. Но со стороны американского рынка существует угроза, что доступ на него будет закрыт, сведения из Германии не слишком благоприятны, и если рынки будут продолжать свертываться, то через несколько недель мы переживем начало конца. Относительно Америки трудно сказать, являются ли там депрессия и банкротства (долгов в целом на 16 миллионов долларов) уже подлинным началом или только буревестниками. Во всяком случае, в Англии уже обнаруживаются весьма значительные симптомы бури. Железоделательная промышленность совершенно парализована, и находящиеся в Ньюпорте два банка, которые специально обеспечивают ее деньгами, лопнули; кроме недавних банкротств в Лондоне и Ливерпуле, теперь обанкротился спекулянт салом в Глазго, а на лондонской бирже г-н Томас Олсоп, друг О'Коннора и Гарни. Я не видел сегодня отчетов по шерстяной, шелковой и металлообрабатывающей промышленности, там тоже дело обстоит, наверное, не очень блестяще. Во всяком случае, наличие признаков теперь больше не вызывает сомнения, и можно уже предвидеть, — больше того, есть уже уверенность, — что потрясения на континенте ближайшей весной совпадут с весьма серьезным кризисом. Даже Австралия, по-видимому, сможет мало помочь, золотоискательство со времени Калифорнии — дело не новое, и мир этим пресыщен. Оно начинает становиться нормальной отраслью промышленности, а окружающие рынки сами так завалены товарами, что, не уменьшив сколько-нибудь ощутимо своих собственных излишков, они могут создать дополнительное переполнение рынка для Нового Южного Уэльса с его 150000 жителей.
Итак, наконец, г-н Луи-Наполеон решился дать отставку г-ну Фоше. Можно было ожидать, что он на этот раз не преминет воспользоваться своей прерогативой, чтобы повторить прошлогоднюю историю с Шангарнье — с таким же ли успехом, будет видно. Он, выражаясь по-охотничьи, наконец загнан роялистами, поворачивается и показывает рога. Скоро ли он опять подожмет хвост, — это мы увидим. Позиции злосчастного авантюриста, во всяком случае, весьма сильно ослаблены, и что бы он ни делал, он пропал; однако история теперь начинает становиться интересной. В некотором отношении жаль, что знаменитая репрессия против Фоше — Карлье, все шире вводимое осадное положение, жандармская тирания и т. д. грозят слишком быстро прекратиться, и если у трусливого Наполеона действительно хватит мужества повести серьезную атаку на избирательный закон, то он сможет добиться его отмены; и это тоже было бы жаль, так как это опять дало бы ослам 13 июня [336], сторонникам легального прогресса, законную почву — но кто знает, что у этих французов хорошо и что плохо? Что ты думаешь обо всей этой дряни? Ты ведь в Лондоне имеешь больше возможности знакомиться с газетами.
Твой Ф. Э.
Джонс прислал мне циркуляр, где сообщается, что он должен иметь еще 600 подписчиков, иначе он прогорит [337], но что я могу сделать?
Впервые полностью опубликовано на языке оригинала в Marx — Engels Gesamtausgabe. Dritte Abteilung,Bd. 1, 1929 и на русском языке в Сочинениях К.Маркса и Ф.Энгельса, 1 изд., т. XXI, 1929 г.
Печатается по рукописи
Перевод с немецкого
126
МАРКС — ЭНГЕЛЬСУ [338]
В МАНЧЕСТЕР
[Лондон], 19 октября 1851 г. 28, Deanstreet, Soho
Дорогой Энгельс!
Несколько дней тому назад я получил письмо от Дронке, в котором он извещает о своем приезде в Лондон — очевидно, вследствие высылки — 23 или 24 текущего месяца. Вопрос о средствах к существованию встанет здесь перед ним с гораздо большей остротой, чем когда-либо раньше.
Вот еще более неприятное известие. Последнее время я вел с Кёльном переписку таким образом, что письма ко мне доставлялись в Льеж железнодорожным кондуктором Шмидтом; я, со своей стороны, переслал ему в Льеж письмо в конверте через третье лицо. И вот этого Ш[мидта] арестовали, затем освободили, но следствие продолжается. Тут мы, по-видимому, имеем дело с прямым предательством. Кроме того, согласно договоренности, Пипер должен был давно прислать весточку из Кёльна, где Ротшильды останавливались на день, и из Франкфурта.
334
См. примечание [166]. — 322.
335
Энгельс имеет в виду посещение королевой Викторией Манчестера в середине октября 1851 года. — 323.
336
Так Энгельс иронически называет мелкобуржуазных демократов Франции, принадлежавших в Законодательном собрании к партии Горы, намекая на неудачную попытку руководителей Горы организовать в Париже 13 июня 1849 г. массовую демонстрацию. Демонстрация была разогнана правительственными войсками. Во время событий 13 июня лидеры Горы проявили полную неспособность возглавить революционное движение народных масс. — 325.
337
Речь идет о журнале «Notes to the People». — 325.
338
Данное письмо впервые было опубликовано с большим пропуском в книге: «Der Briefwechsel zwischen F.Engels und К. Marx». Bd. I, Stuttgart, 1913. — 325.