Диверсия Мухи

Ночь еще не кончилась, и она решила, что успеет обследовать чердак.

Глава XVI НОВЫЕ НАДЕЖДЫ И РАЗОЧАРОВАНИЯ

У дома, вырубленного в скале, не могло быть настоящего чердака. Если нет крыши, то какой чердак? Просто лишний этаж, только без окон. И вела на него дверь, а не люк, как обычно на чердаки.

Вот в этой двери Маша увидела первый на базе замок.

Учеников Укропольской средней школы такие мелочи не останавливают. Умение вскрывать замки они оттачивают класса с пятого. А все из-за необъяснимой привычки учителей запирать двери на черную лестницу, где так здорово списывать, курить и травить анекдоты. Машу эти прелести школьной тусовки не интересовали (разве что анекдоты иногда), но с кем поведешься, того и наберешься. Так что старый врезной замок задержал ее секунд на двадцать – три нажима вынутой из волос заколкой.

Войдя на чердак, она заперла за собой дверь и остановилась. Когда уходила яхта Петровича, где-то здесь топал прожекторист. Неизвестно, какие порядки на базе: то ли он посветил Петровичу и ушел спать, то ли обязан дежурить до утра.

Было темно и тихо.

Осмелев, Маша чиркнула зажигалкой. В оранжево-голубом трепещущем свете из тьмы проступила скальная стена с грубыми насечками от механической пилы. Сейчас Маша была прямо над своей кельей и могла сравнить размеры: келья – шагов семь в длину, и стена почти такой же толщины. Однако!

Колесико зажигалки быстро нагрелось и стало жечь палец. Боясь, что начнет оплавляться пластмасса, Маша погасила огонек и пошла вдоль стены на ощупь. Странно: по ее прикидкам уже пора было наткнуться на прожектор… Она посветила остывшей зажигалкой – ничего.

На цементном полу мусорили, видно, не один год. Тут и там попадались окурки, и Маша тихо радовалась, что кто-то нарушает порядки в семействе папы Сана. Несколько раз она поднимала окурки, надеясь, что они подскажут, в какой географической точке находится база. «Мальборо», «Кэмел», опять «Мальборо»… Эти сигареты продают по всему миру.

Пройдя чердак насквозь, Маша оказалась у второй двери. Итак, где прожектор? Где хотя бы окно, в которое он светил?! Кстати, днем с причала прожектор не заметен. И какой-нибудь площадки, на которую его могли выкатывать ночью, Маша не видела, а то бы запомнила.

Тем не менее прожектор светил, это факт. И за минуту до того, как он включился, кто-то протопал над Машиной кельей.

Чудес не бывает, сказала себе Маша и пошла назад, на этот раз стараясь держаться середины огромного пустого помещения. Шагов через пятьдесят из тьмы показалась крутая металлическая лесенка. Стертые подошвами ступени блестели, было заметно, что по ним часто ходят. Только куда? Лесенка вела к стальной, уж не броневой ли, плите в потолке. За ней мог оказаться и прожектор, и выход на волю. Ручек и замков на плите не имелось, зато рядом чернела большая кнопка. Нажать?… А если прожекторист еще дежурит наверху?

Погасив зажигалку, Маша взобралась по лесенке, нашарила кнопку и нажала, готовая спрыгнуть и удрать. Плита отъехала с еле слышным шорохом. Из квадратного проема лился слабый голубоватый свет. Луна, что ли, в окошке?

Маша поднялась еще на ступеньку и высунулась из люка…

В глаза бросились мониторы видеокамер, четыре в ряд. От них и шел свет, а окошка не было. Черная громадина прожектора глядела в стальную плиту, уж точно броневую, грубую, как старые танки на постаментах. Видимо, когда нужно было посветить, плита отъезжала в сторону. Тут уж никаких сомнений не осталось: базу строили военные. Братству преподобного Сана такие излишества ни к чему.

На мониторах Маша ясно, как днем, видела бухту и причал, по которому бродила несколько минут назад. Приборы ночного видения. Повезло ей, что здесь никого не было: засекли бы сразу. Самое же интересное – два экрана показывали окрестности базы: рощу каких-то лиственных деревьев на холме и пустынную дорогу среди скошенного поля, с домиками вдали. По очертаниям домики никак не могли быть украинскими или молдавскими мазанками: двух- и трехэтажные, с островерхими крышами, на одном башенка… Не поймешь, какая страна. Такие особняки строят скоробогачи буквально всюду, причем по заграничным проектам. На Черноморском побережье и где-нибудь на Мальте могут стоять одинаковые дома.

В железном шкафу за прожектором она разыскала кучу полезных вещей. Прежде всего, банку какой-то густой смазки – ее, наверное, держали для механизма скользящих броневых плит. Отложить себе немного было не во что, и Маша натолкала побольше смазки в пистолетный затвор.

От мотка толстой проволоки отломила кусок – вместо шомпола, прочищать ствол. В большой картонной коробке навалом лежали старые и явно не считанные батарейки. Одну Маша вытерла носовым платком и сунула за щеку – батарейка пощипывала язык, хотя и слабенько. Видно, тот, кто здесь дежурил, слушал плеер, меняя батарейки, когда звук начинал тянуть, а старые жалел или ленился выбросить.

Маша уже специально стала искать лампочки и раскопала за шкафом пульт управления не пойми чем. Интересные там были надписи. Например, «ПРОДУВКА». Или «СТАРТ». Главное, хватало нужных Маше маленьких лампочек, выключателей и проводов. Причем пульт уже наполовину раскурочили, и пропажу еще нескольких мелочей никто бы не заметил. Можно будет сделать фонарик. Маша выломала себе, что надо, и распихала по карманам.

Пора было уходить. Она и так уже слишком долго испытывала судьбу. Раз мониторы работают, кто-то должен за ними следить… Люк все время оставался открытым, чтобы слышать, что происходит на чердаке. А сейчас Маша нашла нужную кнопку, закрылась и включила свет в комнате. Надо же проверить, не осталось ли следов… Так и есть! С пульта налетело пыли, и в ней отпечаталась кроссовка. Пришлось пожертвовать носовым платком. Маша замела пыль под шкаф, огляделась – все в порядке. И выключила свет.

Она уже шагнула к люку, когда сквозь его стальную толщу слабо послышался стук чьих-то шагов по лесенке.

Глава XVII ПРЯТКИ В ТЕМНОТЕ

Маша замерла с пальцем, занесенным над кнопкой. Еще секунда – и открыла бы…

Дима, это я! – раздалось из спрятанного где-то динамика. В прошлый раз, когда Маша слышала этот голос, он говорил с ленцой, свысока, но все равно его трудно было не узнать: брат казначей.

Дима, естественно, не отозвался, и брат казначей занервничал:

Димка! Спишь, что ли?! Открывай!

До Маши начало доходить, какое ей выпало цыганское счастье. Не зря эта комнатка спрятана в толще скалы за броневыми плитами. В прежние времена у пульта дежурили офицеры, готовые запустить штуки, которые надо продувать перед стартом. Когда дежурные закрывались изнутри, попасть на их секретный пост мог только тот, кому они сами откроют. Поэтому брат казначей и зовет Димку: его кнопка у лесенки сейчас не действует. Ну и пусть зовет, пока не проголодается. Обычными инструментами люк, пожалуй, не открыть, нужен автоген или взрывчатка… Хотя брат казначей может не торопиться. Сколько Маша тут протянет без воды? Дня три-четыре, а потом, скорее всего, сама откроет.

Дима, впусти меня! Что за шутки! – злился брат казначей.

Маша на цыпочках подошла к мониторам и стала наугад тыкать кнопки. Оказалось, что каждый монитор может показывать изображение с нескольких камер. В основном на экранах была ночная тьма, но иногда попадались любопытные картинки. Жаль, не было времени все рассмотреть: морской берег у выхода из бухты, гараж с двумя легковушками и грузовичком (ура! Есть, есть отсюда выход на сушу! Даже целый выезд!). И самое удивительное: огромный зал непонятного назначения, с черной стоячей водой, под которой не угадывалось дна. Зал Маша разглядывала несколько лишних секунд, гадая, что бы это могло быть. И увидела человека. У телекамеры промелькнула голова в обтягивающем капюшоне. Почему-то человек пятился назад. Потом по воде пошли круги, и Маша поняла: ныряльщик. В ластах удобнее ходить именно задом наперед, чтобы не цепляться за землю… Но зачем нырять ночью? И что там, в непонятном зале? На обычный бассейн совсем не похоже…