Город воров

— Мы из тех, кого лучше иметь на своей стороне, — заметил Джем. — Еще помним тот Город, который был раньше. И у нас еще есть силы, чтобы вернуть его в прежнее состояние.

Глоунси слушал внимательно, но бесстрастно, как человек, который не хотел облажаться.

— Вы хорошие воры, — похвалил Ферги. — Но эта десятипроцентная дань, которую вы мне платите… — Он повел плечами, словно его одолели болезненные ощущения. — Десять процентов бросают официанту, который плохо работал. Так что? Я вам не нравлюсь?

Джем поежился, что выглядело забавно. Дуг сложил руки на груди. А Глоунси вообще не собирался рта раскрывать. Эту миссию он возложил на Джема.

— Но я тут за вами четверыми поглядывал, — продолжил Ферги. — Неплохо вы повеселились. Мне по сердцу ваш стиль. Не шумите, дела ведете тихо. У меня вот последняя команда безбашенная была. Просрали хорошее дело. А вы уже давно вместе. Чего вы от меня ждете?

— Хотим отличиться, — ответил Джем. — Считаем, что заслужили серьезное дело.

Ферги положил стебель на колени и отряхнул руки.

— Забавная штука — судьба. Потому что она спустя такое долгое время заставила вас надеть штаны и постучать в мою дверь, как положено мужикам, — и оказывается, очень вовремя. Прямо кстати. Потому что у меня как раз кое-что есть, яблочко, которое скоро упадет с ветки. Серьезное дело. Настолько серьезное, что по зубам только лучшим. Есть у меня там свои люди, которые мне должны.

Джем кивнул.

— Нам это интересно.

— Ну еще бы. Кого же такое не заинтересует? Но вы готовы? Потому что тут за участие в игре придется платить. Это делается так. Небольшой откат мне за то, что я все обговорю. Ну и плюс мой процент от добычи. Да, кусок я себе отрежу большой. Но без моего участия вы столько нипочем не возьмете. Сделайте все правильно, и будет вам счастье.

— И сколько стоит поддержка?

— Нормальная работа средней сложности — между пятьюдесятью и семьюдесятью пятью кусками, деньги вперед.

Джем кивнул, ожидая продолжения.

— А за эту?

— Ну тут в два раза больше. Без всяких.

Глоунси сдержался, выпрямился и сжал руки. Сто пятьдесят? Не послышалось? Поделить на четыре?

— Вы на меня так смотрите, как будто у вас бабла нет. Не забывайте, что мой десятипроцентный друт нашептывает мне, сколько вы добываете. И не думайте, что я помалкиваю, потому что мне не под силу заговорить. Я не мешаю таким, как вы, потому что это ваша специальность. Я нанимаю профессионалов. Щедрый я. Люблю со всем Городом делиться, чтобы всем польза была. Вот вы пришли и говорите, что готовы работать по-крупному? Ну так у меня дельце побольше тех, что я Бухарику давал. И все уже готово — иди и бери.

Глоунси покосился на Джема, затем на Дуга — тот не шелохнулся, потом на Деза — тот тоже сидел, не шевелясь. Тогда Глоунси пожалел, что начал ерзать.

— Кто знает? — ответил Ферги на их молчание и неподвижность. — Может, вы не так уж готовы, как вам кажется. — Он снова поднял нарцисс с коленей, и Глоунси удивился тому, что цветок не увял от одного его прикосновения. — Вот нарцисс. Кому он принадлежит? Мне, верно? А вот и нет. Мне он не принадлежит. Он не мой, не я его создал. Кто-то где-то (никому не известно, кто) вырвал его из земли. Тот, кто привык брать. Против того, кто не может сохранить. Если кто попытается взять у меня этот цветок, не заплатив, получит от меня хороший урок. Потому что я его поймаю и в уплату возьму что-нибудь другое. Руку. Ногу. Вот вы думаете, ваша рука или нога — она вам принадлежит, думаете она ваша? А ваша жизнь? — Ферги подождал, хотя все прекрасно знали, когда лучше промолчать. — Нет, если я смогу ее забрать. Нет, если вы не сможете ее удержать. — Он покрутил цветок между пальцами и бросил его перед собой на пол. — Я получатель. Это моя работа. А с чего еще вы ко мне пришли, так ведь? Не за красивые ж глаза. Вам, ребята, надо разобраться. Вы только охотники до куша или его получатели?

— Мы беремся за это дело, — ответил Дугги.

Глоунси повернулся к нему. Дез тоже. Звук его голоса потряс их — не говоря уже о том, что он дал согласие Цветочнику. Джем, как заметил Глоунси, вообще ни на кого не посмотрел.

— Но только ровно за сто кусков, — добавил Дуг, оборвав довольный кивок Ферги. — По двадцать пять с носа. Если все настолько шоколадно, как ты говоришь, и ты никому другому дело толкнуть не успел, тогда, видимо, тебе его и толкнуть-то некому.

Неподвижный взгляд Ферги напомнил Глоунси его покойного отца — царствие ему небесное — и то, какие тот бросал взгляды. Глаза Цветочника говорили: «Помните, вы сегодня тут передо мной сидите, только потому, что я вас вчера не убил. То, что вы сделаете прямо сейчас, решит, будете ли вы передо мной сидеть завтра».

Но Ферги встретил равного. Или по крайней мере заглянул в зеркало, которое тут же не треснуло от страха. Дуга теперь было не достать. И по перебитому лицу Ферги проплыла тень нервозности, словно мимо пролетела ворона.

— В память о смелости его отца, — безапелляционно заявил Ферги, царственно кивнув. — Я сделаю вам подарок и соглашусь на вашу цену. Одноразовая уступка, скидка на первый раз.

Он торжественно откинулся на спинку кресла. Но все понимали, что случилось: Ферги Цветочник прогнулся под другого человека.

— Мы тебя не подведем, — пообещал Джем.

— Естественно, — согласился Ферги. — До сих пор вы были мальчишками, ворующими деньги из копилки во время воскресной службы. Но я вам тут совсем о другом толкую. Это не приходская церквушка, парни. А целый римский собор.

44. База

Фроули и Дино постояли у фонтанчика с водой, поджидая, пока толстый чернокожий парнишка закинет свой рюкзак в класс, и последняя дверь в коридоре закроется. Они пришли на последний этаж Колледжа Банкер-Хилл, возведенного на месте давно закрытой тюрьмы.

На двери в конце коридора было написано: «Радиационная лаборатория. Не входить».

Фроули постучал. Парень, одетый, как аспирант, приоткрыл дверь совсем чуть-чуть, так что были видны только его очки и эспаньолка под нижней губой.

— А, привет, — сказал агент Грантин, узнав Фроули, затем пропустил их с Дино и закрыл дверь.

Второй агент сидел в наушниках у окна. Дино приложил кулак к носу.

— Тьфу ты господи.

Грантин кивнул.

— Ребята, хоть кто-нибудь, скажите моему напарнику, Билли Дрифту, чтобы он не ел фалафель, когда мы на задании в комнате, где не открываются окна.

Агент Дрифт стянул наушники и застенчиво вышел из-за парты.

— Ну я же извинился, старик. Как-то не принял еду мой желудок.

Комната была маленькая, из мебели в ней стояли только парты и учительский стол светлого дерева. На столе — магнитофон «Harpa», компьютер и цветной принтер, сотовый телефон, подключенный к розетке, и видеомонитор, связанный проводом с камерой на треноге, выставленной из окна на восточной стороне. Монитор с высоким разрешением показывал людей, переходящих улицу у цветочного магазина на Главной улице.

Фроули выглянул в окно, сориентировался и понял, что попадает в поле зрения камеры, увидел Торговый центр Банкер-Хилл и кладбище, посмотрел на запад. Потом представил Дино агентам отдела по борьбе с организованной преступностью.

— Мы ведем круглосуточное наблюдение посменно с парой из УБН, [102]— пояснил Грантин, сняв искусный грим: очки и бородку. — Я прослушивал их записи за последние дни, и тут вы приходите и спрашиваете про Цветочника, фотографии этих ваших банковских грабителей приносите. Я думаю, они у нас на крючке.

Он протянул четыре снимка, сделанных с видеозаписи, с указанием времени в углу. На первом Фроули моментально узнал Мэглоуна. Его сняли сбоку — он входил в магазин с другим человеком, одетым в фуфайку с низко надвинутым капюшоном, его лицо покрывали бинты.

— Они, — подтвердил Фроули, передавая фотографию Дино.

Следующий снимок был сделан через две минуты: Элден в бейсболке, одна рука в кармане, другая хватается за ручку двери. Обернулся проверить, нет ли кого подозрительного на улице.

102

Управление по борьбе с наркотиками.