Страница 7 из 59
— Ничего страшного, мисс Климпсон, — сказал Уимзи, — у вас есть именно та квалификация, которая нам нужна, а она встречается довольно редко, так что нам повезло. Сейчас же нам нужно, чтобы вы как можно скорее взялись за это дело.
— Я немедленно отправляюсь в Сомерсет, — энергично ответила эта леди, — и, как только готова буду выехать в Хемпшир, в ту же минуту дам вам знать.
— Отлично, — сказал лорд Уимзи, вставая. — Пожалуй, нам пора взвизгнуть шинами и укатить. О! Чуть не забыл — мне же нужно выдать вам наличные на дорожные расходы и все такое. Думаю, вам лучше всего будет изобразить из себя даму на пенсии с достаточным доходом, которая ищет приятное местечко, чтобы осесть там. Не стоит делать из вас богачку — богатые люди не внушают доверия.
Пожалуй, лучше всего остановиться на доходе 800 фунтов годовых — ваш восхитительный вкус и большой опыт подскажут вам, какие вещи выбрать, чтобы создать у людей именно такое впечатление. Если позволите, я выдам вам чек на 50 фунтов прямо сейчас, а когда вы начнете расследование, то дадите мне знать, сколько еще вам потребуется.
— Господи боже, — сказала мисс Климпсон, — я не…
— Это совершенно деловой договор, — быстро перебил ее Питер, — и вы предоставите мне отчет о понесенных расходах в вашей обычной скрупулезной манере.
— Конечно! — Мисс Климпсон была польщена. — И я немедля выдам вам расписку. Надо же, — добавила она, роясь у себя в сумочке, — похоже, у меня закончились почтовые марки по пенни. Какое ужасное упущение! Это совершенно на меня не похоже — не иметь с собой маленькой книжечки марок, — ведь они так часто бывают нужны, но вчера миссис Уильяме одолжила у меня последнюю марку, чтобы отправить крайне срочное письмо своему сыну в Японию. Если вы меня извините…
— Кажется, у меня где-то были марки, — вмешался Паркер.
— О, благодарю вас, мистер Паркер. Вот вам два пенса. Я всегда стараюсь иметь при себе мелкие монетки — для бойлера в ванной, знаете ли. Такое прекрасное изобретение, и очень удобное, и предотвращает любые споры среди жильцов по поводу горячей воды. Большое вам спасибо. А сейчас я поставлю подпись прямо здесь, на этих марках. Так ведь надо делать, да? Мой дорогой отец был бы очень удивлен, увидев свою дочь такой деловитой. Он всегда говорил, что женщинам вовсе незачем разбираться в денежных вопросах, однако времена меняются, вы согласны?
Мисс Климпсон проводила их вниз, следуя за ними по всем шести пролетам лестницы, многословно возражая в ответ на их протесты, и закрыла за ними входную дверь.
— Могу я спросить… — начал Паркер.
— Это не то, что вы думаете, — искренне ответил Уимзи.
— Конечно, нет, — согласился Паркер.
— Я всегда подозревал, что у вас коварный ум. Даже ближайшие друзья на поверку оказываются тайными злопыхателями. В мыслях они обмусоливают то, о чем отказываются говорить вслух.
— Не будьте ослом. Кто такая мисс Климпсон?
— Мисс Климпсон, — ответствовал лорд Уимзи, — это образец расточительства, столь свойственного нашей стране. Вспомните об электричестве. О паровых турбинах. О приливах. О солнце. Миллионы киловатт расходуются впустую. Тысячи старых дев, прямо-таки кипящих энергией, по вине нашей дурацкой социальной системы теряют время на водах и в отелях, в пансионах и на курортах в качестве компаньонок, в то время как их восхитительная способность к бесконечной болтовне и пытливый ум не только не идут на пользу обществу, но порой оборачиваются против него, в то время как деньги налогоплательщиков расходуются на то, чтобы работу, для которой эти женщины предназначены самой природой, через пень-колоду выполняли совершенно неприспособленные полицейские вроде вас. Бог мой! И потом ученые сопляки пишут про них снисходительные книжонки под названием «Женщины зрелого возраста» или «Чем занять себя даме за 40», а пьяницы сочиняют отвратительные куплеты. Бедняжки!
— Ну да, ну да, — кивнул Паркер. — Значит, мисс Климпсон — ваш сыскной агент?
— Она мои уши и язык, — патетически вымолвил Уимзи, — и особенно мой нос. Она задает вопросы, которые мужчина не может произнести, не покраснев. Она — ангел, спешащий туда, где требуется что-нибудь разузнать. У нее нюх на любопытные факты. В общем, если сказать, что я — кот, то она — мои усы.
— Любопытное сравнение, — усмехнулся Паркер.
— Само собой, ведь его придумал я. Вообразите себе: вам необходимо задать кому-то несколько вопросов. Кого вы пошлете? Мужлана с плоскостопием и блокнотом в руках — одного из тех, что вечно бурчат себе под нос. Я же отправляю леди, которая вяжет на спицах упоительно длинный шерстяной свитер, с побрякушками на шее. Конечно, она задает вопросы — этого от нее и ждут. Никто не удивляется. Никому в голову не приходит встревожиться. И одновременно избыток энергии находит наконец полезное применение. Когда-нибудь мне поставят памятник, а на постаменте напишут:
«Мужчине, который сделал тысячи одиноких женщин счастливыми, не поставив под сомнение их добродетель и свое доброе имя».
— Болтали бы вы поменьше, — вздохнул Чарльз. — А что это за машинописные отчеты? На старости лет решили заделаться филантропом?
— Нет-нет, — сказал Уимзи, спешно бросаясь ловить такси. — Я вам расскажу. Потом как-нибудь. Небольшой приватный погром, на случай социалистической революции — если таковой наступит. «На что ты тратил свое состояние, комрад?» — «Покупал старинные книги». — «Аристократ! На костер его!» — «Стойте, пощадите меня! По моей инициативе было подвергнуто судебным преследованиям 500 ростовщиков, притеснявших бедных рабочих». — «Гражданин, ты поступал правильно. Мы сохраним тебе жизнь. Ты получаешь почетную должность в ассенизационной команде». Вуаля! Надо идти в ногу со временем. Гражданин водитель, везите меня к Британскому музею! Вас подбросить? Нет? Тогда пока. Собираюсь насладиться чтением манускрипта двенадцатого века о Тристане, пока старый порядок еще в силе.
Паркер с задумчивым видом погрузился в омнибус, идущий на запад, и покатился в сторону Ноттинг-Дейла, чтобы в интересах следствия приступить к опросу его женского населения.
По его мнению, это было не то место, где таланты мисс Климпсон могли бы прийтись ко двору.
4
Хорошие новости
И этот неумолчный лепет…
Из дома миссис Гамильтон Бадж,
«Прекрасный вид»,
Нельсон-авеню, Лихемптон, Хемпшир,
29 апреля 1927 г.
«Мой дорогой лорд Питер! Думаю, Вы будете счастливы узнать, что после двух предыдущих неудачных попыток (!) я наконец-то обнаружила тот самый случай. Свидетельство, которое мы искали, — это свидетельство о смерти Агаты Доусон, а грандиозный скандал, касающийся доктора Карра, не утих здесь до сих пор. Мне повезло снять комнаты на улице, прилегающей непосредственно к Веллингтон-авеню, где жила мисс Доусон. Хозяйка показалась мне весьма приятной женщиной, хотя и страшной сплетницей — но для нас это только к лучшему. Плата за очаровательную спальню и гостиную с полным пансионом составляет три с половиной гинеи в неделю. Надеюсь, Вы не сочтете это излишеством, ведь жилище в точности такое, какое Вы советовали мне подыскать. Я прилагаю подробный отчет о моих расходах на текущий момент. Прошу прощения за упоминание о нижнем белье, которое, боюсь, обошлось недешево, но шерсть в наши дни так дорога, а вам было важно, чтобы каждая деталь моего гардероба соответствовала моему (предполагаемому!) финансовому положению.
Я не забыла выстирать все вещи, чтобы они не выглядели слишком новыми, так как это могло вызвать подозрения.
Однако думаю, Вы ждете не дождетесь, чтобы я — если мне позволено выразиться немного вульгарно — прекратила кудахтать и перешла к делу (!!). В день после приезда я сообщила миссис Бадж, что страдаю ревматизмом (что отчасти верно, ибо мне досталось это неприятное наследство от моих предков, любителей портвейна, и спросила, какие доктора практикуют в городе. За этим немедленно последовал длинный список, сопровождаемый не менее длинным панегириком песчаным почвам и выгодному географическому положению Лихемптона. Я сказала, что предпочитаю докторов пожилых, так как молодые, по моему мнению, не заслуживают доверия. Миссис Бадж от всего сердца согласилась со мной, а заданный мною небольшой наводящий вопрос повлек за собой всю историю болезни мисс Доусон и «шашней» (как она их назвала) доктора Карра с медсестрой. «Я никогда не доверяла этой сестре, — сказала миссис Бадж, — хотя она и училась в специальной школе и должна была неплохо справляться со своими обязанностями. Коварная рыжеволосая девка, и, по-моему, доктор Карр затем только и бегал в дом к мисс Доусон, чтобы заняться непристойностями с сестрой Филлитер. Неудивительно, что бедняжка мисс Уиттакер больше не смогла этого выносить и выгнала сиделку — на мой взгляд, она и так слишком долго терпела! Похоже, доктор Карр сразу стал куда менее внимательным к своей пациентке — иначе почему он до последней минуты утверждал, что с ней все в порядке, в то время как мисс Уиттакер за день до ее смерти почувствовала, что она скоро нас покинет?»