Страница 29 из 74
– Подумать только! Это не мой благодетель барон де Леско! Ему бы больше подошли желтые цветы, да и вообще он, наверное, считает, что лучше быть обманутым, чем слепым. А вот и альфонс появился!
Тот, кого Зизи обозвал «альфонсом», был на самом деле доктором Морисом Юбером. Он шел размашистым шагом, несколько свысока поглядывая на толпу, заполнившую тротуары, прогуливаясь, очевидно, с целью поддержания режима, а не для того, чтобы покрасоваться в лесу в такое время. Было не похоже, чтобы он кого-то ждал или выслеживал кого-то.
Но вопреки безукоризненному поведению молодого человека, Зизи подумал о нем плохо: «Для меня старается. Знаем мы эту комедию. И он, и Валентина только вид делают, что удивлены встречей. Держу пари, ставлю слона против блохи, что речь идет о свидании».
Между тем двухколесный экипаж уже приближался к доктору Юберу.
Валентина обратилась к нему:
– Мсье Юбер, мсье Юбер?
Доктор тотчас обернулся:
– Вы, мадам? Очень рад вас видеть.
Валентина остановила свою лошадь, протянула руку услужливому молодому человеку.
– Я тоже очень рада. Разве вы не знаете, что я часто утром встречаю здесь своего мужа.
– Барон в лесу?
– У нас здесь назначено свидание с ним.
«Правильно», – подумал Зизи, скрестив руки на груди с безгрешным видом, внутренне ликуя при мысли, что он причиняет много хлопот своей хозяйке, злоупотребляя ее доверием, но все-таки он не настолько простодушен, чтобы позволить себя одурачить.
Морис Юбер, приблизившись к коляске, стоял, опираясь на трость, и, казалось, приготовился к продолжительной беседе с молодой женщиной. Он спросил:
– Вы не сойдете с коляски, чтобы немного пройтись?
«Как бы не так!» – хотелось крикнуть груму.
Он уже приготовился открыть дверцу, но Валентина покачала отрицательно головой.
– Нет, это невозможно из-за пони! – сказала она. – Когда я вот так держу его, – это послушное животное, но, в сущности, он очень пуглив. Только одна я могу править им.
«Одна… но вместе с другими», – опротестовал мысленно Зизи.
Между тем Валентина де Леско и Морис Юбер продолжали поддерживать разговор.
Молодая женщина, казалось, и не торопилась уходить, доктор Юбер тоже никуда более не спешил.
– Вы не собираетесь нас навестить в один из вечеров? – спросила Валентина. – Вы знаете новость?
– Какую новость?
В тот самый момент, когда Валентина хотела ответить, всадник в лице барона де Леско остановил свою лошадь и слишком проворно для своего возраста спрыгнул на землю рядом с коляской.
– Очень рад видеть вас, Юбер, – сказал он. – Но, Бог мой, так удивительно встретить вас в лесу утром. Вы уже успели прогуляться пешком?
Любопытно было в этот момент наблюдать за лицом Зизи…
«Вот это да! – подумал грум. – Вот так ревнивец! Очень хорошо! Черт возьми! Как они его, должно быть, проклинают!.. Однако она сказала правду, что собирается встретиться с мужем».
Валентина действительно сказала правду. Барон не выразил никакого удивления, встретив свою жену здесь. После того как он сердечно пожал руку доктору, он склонился перед Валентиной и галантно поцеловал кончики ее пальцев:
– Вы очаровательны, моя дорогая, и я благодарен вам за то, что вы приехали забрать меня с собой!..
Юбер отвечал барону де Леско в такой же насмешливо-шутливой манере:
– Ну, разумеется, я здесь! Время от времени, барон, я не пренебрегаю тем, что совершаю прогулку пешком, и я вознагражден за это, так как имел удовольствие встретить вас здесь. Вы как раз прибыли в тот момент, когда мадам де Леско собиралась сообщить мне новость…
– И даже большую новость, – продолжала Валентина. – Мой дядя Фавье, мой единственный родственник, весьма своеобразный, но славный человек, только что сообщил мне вчера депешой, что собирается провести некоторое время во Франции. Это сообщение – большое событие для нас, и вы, наверное, знаете, Юбер, что мой дядя имеет огромное поместье в Америке и только изредка может вырваться оттуда.
Конь барона де Леско начал проявлять нетерпение. Это было красивое животное, нервное и горячее, которое с трудом можно было удержать на месте.
– Вы позволите? – извинился барон. – Я только поднимусь вверх до мостика, чтобы вернуть на конюшню мою верховую лошадь, и затем присоединюсь к вам.
Он прыгнул в седло, пришпорил коня…
«Вот так дела! – подумал Зизи. – Он скромный, но глупый этот „законный“ супруг! Не успеешь и оглянуться, как эти голубки устроят себе свидание…»
По мере того как барон удалялся, Морис Юбер, имевший ранее насупленный вид, становился все более жизнерадостным. Посмотрев внимательно на Валентину, он сказал:
– Вы восхитительно прекрасны, вы превосходно выглядите. Но я не буду добавлять «в это утро», ибо, действительно, вы хорошеете с каждым днем!
Валентина пожала плечами и, как бы не обращая внимания на комплимент, спросила его:
– А вы все продолжаете заниматься? Вы не изменили тему вашей работы в больнице?
При слове «больница» Юбер снова наморщил лоб.
– Конечно, – вздохнул молодой человек. – Я все время несу это бремя, притом достаточно тяжелое. Но я хотел бы вам задать один вопрос…
– Какой же? Вопрос, связанный с клиникой?
– Почти.
Юбер колебался, так что у Зизи было время для рассуждения.
«Вот как они говорят о любви! – думал грум. – И ничего удивительного! Черт возьми! Какие глупые эти богатые люди!»
Юбер, однако, снова возобновил разговор:
– Представьте себе, мадам, что вчера вечером ко мне поступил один несчастный, слепой, может быть, даже сумасшедший, в общем, я о нем ничего не знаю. И этот странный человек, жертва несчастного случая на набережной, имел в петлице странные цветы… черные розы.
Валентина тотчас переспросила:
– Черные розы?
На что намекал доктор Юбер?
Почему он сообщил ей о черных розах, тогда как она сама несколько дней тому назад совершенно неожиданно получила букет из черных роз?
– Ну так что же, – спросила Валентина немного раздраженно, – что вы хотели бы узнать?
– Позвольте мне закончить, – спокойно ответил доктор Юбер. – Естественно, услышав об этих странных черных розах, которые мне так и не пришлось увидеть, я вспомнил, как совсем недавно вы упрекали меня в том, что именно я послал вам столь странный букет…
– И тогда?
– И тогда я специально занялся раненым. Любопытная вещь, было почти невозможно заставить говорить этого человека, вытянуть из него хотя бы что-нибудь понятное. Он произносил только одно ничего не значащее слово, которого я не понимал. Он повторял все время: «Жап»… «Жап».
Валентина очень удивилась. Зизи же, не пропускавший ни одного слова из разговора, был просто ошарашен.
– «Жап», – продолжал доктор Юбер, – так мало значит, что мне пришла в голову мысль, вдруг совершенно случайно вы знаете кого-нибудь с таким именем. Допустим, продавца цветов… Разумеется, совершенно случайно… Слово «Жап» произносил человек, носящий в петлице пиджака черные розы, точно такие же редкие цветы, которые вы получили совсем недавно… И поэтому…
– Вы безумец, – возмутилась она. – Я ничего не поняла из того, что вы мне здесь рассказали!
Молодая женщина выглядела встревоженной, это сразу бросалось в глаза. Ее голос дрожал, когда она обратилась к только что вернувшемуся барону де Леско:
– Вы пропадали так долго, мой дорогой, я даже подумала, что вы уже уехали.
– Ничего не поделаешь, мой друг, но я попросил накрыть чем-нибудь в моем присутствии мою бедную лошадь, она очень разгорячилась.
Еще несколько минут трое друзей поддерживали разговор, затем после сердечного обращения барона де Леско к доктору с просьбой прийти к ним отобедать в один из ближайших вечеров, они разошлись. Супруги покинули молодого человека, уехав в карете.
Оставшись один, доктор Юбер продолжал свою прогулку в глубокой задумчивости. Он шагал, опустив голову и приподняв трость, ударяя ею по совершенно безобидным грудам булыжника.