Страница 47 из 59
— Родственная организация, — поправил Бишоп. — Но главным образом, Убежище было основано, чтобы оказывать краткосрочную помощь. Его детективов обычно вызывают на определенное — короткое время, чтобы оказать содействие уголовному расследованию. Основная часть сотрудников ведет обыкновенную, нормальную жизнь большую часть времени, а работа на Убежище скорей похожа на временные занятия, нежели на постоянную работу.
— Верно, — подтвердила Тесса. — На прошлом задании мне даже не пришлось распаковывать вещи. А в своей нормальной жизни, я создаю сайты. Поэтому мне легко распределять время — работая дома или в дороге на ноутбуке. И отдыхать, когда мне это требуется. То, что надо для человека, ведущего двойную жизнь.
Бишоп кивнул в ответ.
— Для тех же, кто работает в ФБР, все по-другому. И не только потому, что это штатная должность. Быть агентом ООП, означает, что мы — служащие федерального правительства и обязаны следовать всем законам, правилам и регламентам.
— Что иногда создает проблемы, — пробормотал Квентин. — Некоторым из нас.
Сойер подумал, не говорит ли он о себе, но решил не спрашивать. В его длинном списке вопросов, именно этот казался наименее важным.
Бишоп не стал комментировать реплику Квентина, а продолжил:
— Стало очевидно, что нам нужны сотрудники, которые могли бы заполнить брешь между полицейскими и гражданскими. Детективы, знакомые как с уголовным правом, так и с военной тактикой, с сильными инстинктами и способностями к расследованиям и с некоторым экстрасенсорным преимуществом. Люди, способные долгое время работать под прикрытием, с незначительной поддержкой с нашей стороны, либо вообще без нее. А иногда и без официальной санкции.
С губ Холлис сорвался странный звук, а затем она сказала:
— Тебе действительно нравится ходить по краю. Верно?
— Иногда приходится. Нравится мне это или нет, — пожал плечами Бишоп. — Риз, как и остальные наши гражданские сотрудники — лицензированный частный детектив, и его военное прошлое — настоящее.
— И мне нравится работать в одиночку, — сказал Демарко.
— А твоя обычная жизнь? — спросила Холлис.
— На самом деле у меня ее и нет.
Холлис выглядела заинтригованной, но прежде, чем смогла задать очередной вопрос, Тесса потеряла терпение.
— Руби, — сказала она тоном, который невозможно было проигнорировать. — Эта маленькая девочка в беде.
— Прямо сейчас ей не грозит опасность, — обратился к ней Демарко.
— Но ты знаешь, что она в опасности?
Он посмотрел на нее — эти бледно-голубые глаза ничуть не потеплели.
— Они все в опасности. Помнишь, Пророчество Сэмюеля?
— Армагеддон. — Голос Квентина был насмешливым. — Все лучшие пророчества предсказывают Армагеддон.
— Да, — сказал Демарко. — Но разница в том, что Сэмюель в отличие от других пророков, вероятно, попытается осуществить свое Пророчество. Даже если ему придется разжечь пожар своими собственными руками. Или своим разумом.
— Ты ведь не имеешь в виду буквально? — спросил Сойер. — Неужели он может своим разумом вызвать разрушения такого масштаба, что это можно будет назвать Апокалипсисом?
— Боюсь, так и есть.
— Но ты сказал… подожди. Молния?
— Почему нет? Он использовал этот прием, чтобы убивать отдельных людей. Кто может гарантировать, что он не способен собрать и направить достаточно энергии, чтобы уничтожать их в больших количествах?
— Добро пожаловать в наш мир, — пробормотал Квентин.
— Черт, — произнес Сойер. — Без обид, но мне сложно думать об Апокалипсисе. Я никогда не верил в эту часть религиозного учения.
— Я тебя прекрасно понимаю, — сказал ему Квентин. — У меня у самого были проблемы с этим. Но я видел это. Я полагаю.
— Это было твоим видением? — уставилась на него Тесса. — Как Сэмюель уничтожает весь мир?
— Большую часть этого мира. Всех своих последователей. И Руби. Тебя, Кавено и Холлис. Может, это — начало его Апокалипсиса — во всяком случае, мне так показалось. И никто не пытался остановить его.
— И Руби, — неожиданного заговорил Бишоп.
Квентин удивленно поднял бровь.
— Да. И что?
— Ты не включил Руби в число его последователей. Почему?
Отвечая на вопрос, Квентин сказал:
— Не знаю. Судя по всему, она была одним из его последователей. По крайней мере… она сидела у его ног как помощник. Но он убил и ее.
Бишоп нахмурился.
— Ты абсолютно уверен, что видел именно это?
— Нет. Видения — новы для меня, мы оба знаем это. Они длятся всего несколько секунд, и я стараюсь увидеть так много, как только смогу. И запомнить увиденное, потому что пока в них все буквально, а не символично.
— Так что ты видел? — спросила Холлис.
Так как Квентин не рассказывал Бишопу всех деталей видения, сейчас он старался вспомнить и рассказать все. Если он чему и научился за годы своей работы в ООП, так это тому, что детали могут быть очень важны для понимания событий и способностей, и часто именно так и происходило.
— Все случилось возле «природной» кафедры. В воздухе искрилась энергия, ужасные грозовые тучи заволокли небо. И везде лежали тлеющие тела. Сэмюель стоял на гранитном выступе, его руки дымились, Руби стояла на коленях у его ног. И за ним…
— За ним?
Квентин посмотрел на Холлис, Тессу и Сойера, а затем скривился.
— Вы трое были распяты.
— Буквально?
Сойер подумал, сколько раз он уже задавал этот вопрос, полный недоверия.
— Да. Кресты, веревки и железные штыри. Вот такие дела. Не хватало только римских центурионов. Четыре креста, три заняты. Ты и Холлис были без сознания. Но Тесса нет. Она выкрикивала имя Руби. Сэмюель посмотрел на девочку, улыбнулся и положил руку ей на голову — она загорелась. Тесса закричала. Сэмюель повернул голову и посмотрел на нее, затем вытянул вперед свободную руку, и с его пальцев ударило то, что казалось волной чистой энергии. Вот так все было. Вот, что я видел.
Рут взяла свитер Мары и плащ Руби как только девочки вошли в церковь. Она повесила и то, и другое в гардеробную, а затем присоединилась к ним в передней.
— Ваша обувь, девочки.
Они покорно сняли обувь, ставя ее сразу за дверью гардеробной. Маре так же пришлось снять носки.
Хихиканье прекратилось. Все девочки были серьезными, пока Рут проверяла — все ли так, как должно. Их халаты были чистыми и выглаженными, волосы аккуратно уложены, ногти подстрижены и опрятны.
Затем Рут повела их через прихожую в один из боковых коридоров, который шел по всему периметру церкви, только под землей. Коридор был достаточно однообразным, с простыми стенами, обычным ковром и весьма уродливыми настенными канделябрами. В конце коридора находилась закрытая дверь. Рут достала связку ключей и отперла дверь, предоставляя обзору еще одну лестницу, которая вела вниз на еще один уровень.
Девочки начали спускаться вниз по лестнице. И все они услышали звук закрывающейся двери и запирающегося замка. Она присоединилась к ним на нижней площадке лестницы. Девочки молчаливо стояли, пока женщина с неторопливой церемонностью открывала маленькую комнату за лестницей. Она была обставлена качественной мебелью, но все было металлическим и сделанным из матированного стекла так, чтобы внутри были заметны только неясные очертания.
Почему? Потому что это должно казаться загадочным для нас? Или здесь, в Церемониальной комнате действительно что-то важное?
Руби не знала. Но она ненавидела этот уровень церкви, где в строгой секретности проходили ритуалы. Где она вынуждена была так сильно стараться, чтобы защитить себя.
Используя другой ключ, Рут открыла холодильный шкаф из нержавеющей стали. Внутри на стеклянной полке в хрустальных вазах стояли четыре белые розы. Рут вытаскивала по розе и прикрепляла их к волосам девочек, чуть выше левого уха. Каждая девочка при этом склоняла голову.
Руби была последней и послушно склонила голову, пока женщина прикрепляла розу. Идеальные розы. За исключением того, что у них совершенно нет запаха. Хотя сегодня это неважно, так как Руби все еще могла ощущать приторный запах роз от мыла, которым пользовалась.