Заключим пари

— Вы уверены, что не совершаете ошибку, Глен? — вклинился в его мрачные мысли голос Сьюзен.

Он встрепенулся:

— Что вы хотите этим сказать?

Сьюзен вздохнула.

— Вы ее любите, признайте же наконец этот факт. — Она взглянула на Глена и едва сдержалась, чтобы не погладить его по волосам. — И вам следовало бы перестать на нее злиться. В конце концов, вы ее использовали точно так же, как и она вас.

— Очень может быть, — помедлив, ответил он. — Но я ее не обманывал.

Сьюзен догадывалась, на что он намекает.

— Вы не слишком хорошо знаете женщин, Глен. Конечно же, Джулия чувствовала себя обманутой. Она считала, что вас интересуют только деньги.

— Чепуха! Она должна была почувствовать, что я ее люблю.

Сьюзен засмеялась:

— Вы ей это хоть раз сказали?

Глен поперхнулся:

— Я... я не знаю...

— Вот видите. А нам, женщинам, это необходимо. — Она пристально посмотрела на Глена, ощущая, как ее разочарование постепенно исчезает. Приходится смириться с тем, что с этим мужчиной у нее нет шанса. Но можно еще попробовать остаться по-прежнему хорошими друзьями и коллегами. — Вы пойдете на премьеру?

Глен покачал головой. Он уже давно раскаивался, что выбросил приглашение, но сделанного не воротишь. Когда же он попытался купить билет, выяснилось, что все давно распродано.

Сьюзен, выслушав его, прищурилась.

— Можете воспользоваться моим билетом, Глен. Я эту пьесу уже знаю, — подмигнула она. В следующее мгновение она издала вопль и чудом спасла машину от аварии: Глен поцеловал ее прямо в губы. Она глубоко втянула в легкие воздух и одарила Глена сияющей улыбкой. «Ну почему ты этого не сделал две недели назад?» — подумала она и предпочла вновь сосредоточить внимание на дороге. Что прошло — то прошло! Когда они подъехали к дому Глена, пульс у нее почти вернулся в норму. Сьюзен проводила его взглядом, пока он не исчез в подъезде, потом шины взвизгнули, и она уехала.

* * *

— Слушай, они действительно все тут! — Паола Рамирес стояла за занавесом и сквозь специальный глазок смотрела в зрительный зал. Она взволнованно замахала рукой и потянула к себе Джулию. — Даже твой отец здесь. И этот О'Брайен. — Паоло хихикнула. — А в первом ряду сидит Билл Уэзерс из «Нью-Йорк Таймс». Как ты это устроила?

Джулия усмехнулась:

— Моему отцу принадлежат тридцать процентов акций этой газеты. Неужели все собрались?

— Да. — Паола закрыла глазок. — Или почти все. Я думаю... — Она положила руку Джулии на плечо. — Он еще придет, дорогая. Абсолютно точно. Я нутром это чувствую.

— Нутром ты можешь чувствовать только половину цыпленка, которую сейчас съела, — холодно отозвалась Джулия. Но втайне она надеялась, что на сей раз предсказание Паолы сбудется. Однако уверенности у нее в этом не было. — Глен видел меня, когда два дня назад я поджидала его около университета, но прикинулся, будто не заметил. А когда я поехала за ними, он поцеловал эту Сьюзен. Прямо в рот. Она чуть не совершила наезд.

Паола дернула плечом.

— Я тебе сразу сказала, что не надо этого делать. Нельзя бегать за мужчиной. Он немедленно начинает...

— Какая ерунда! — перебила ее Джулия. — Я не бегала за ним. Я просто больше не выдержала. И если он меня любит, то...

Паола захохотала, и Джулия удивленно уставилась на подругу.

— Что, скажи на милость, в этом смешного?

— Ничего! — вырвалось у Паолы. — Видишь ли, — пояснила она, — у меня еще стоят в ушах твои слова, что ты обязана преподать ему урок, но сейчас, похоже, урок дает тебе он. Я, конечно, восхищаюсь тем, как ты заставила О'Брайена расстаться с миллионом, но не каждым мужчиной легко манипулировать.

Джулия кивнула. Счастье, что ее отец отреагировал точно так, как она ждала. Когда она рассказала ему о поведении О'Брайена, он тут же выразил готовность помочь. В конце концов, он тоже был когда-то студентом Нью-Йоркского университета, и Джулия знала, на какие кнопки нажать, чтобы задеть его самолюбие. И, кроме того, она не сомневалась, что отец ни в чем не сможет отказать своей единственной дочери, и уж тем более если дело касается человека, которого она любит. Статья же о щедром пожертвовании О'Брайена, которую ее отец тиснул в «Нью-Йорк Таймс», возымела именно то действие, на которое Джулия и рассчитывала. О'Брайен, представленный на первой странице «Таймс» в роли великодушного покровителя наук, не осмелился, разумеется, разрушить этот имидж. К тому же он понимал, что в случае отказа выплатить деньги его стали бы на бирже подозревать в банкротстве. Об этом тоже позаботился отец Джулии. О'Брайен обозвал Митчела вымогателем, но чек Форбсу вручил с улыбкой. Как и Митчелы, он отлично понимал, что на бирже девяносто процентов успеха зависят от репутации бизнесмена, и, естественно, не рискнул схлопотать неприятности. Джулия усмехнулась, затем снова поскучнела. Условие, которое ей пришлось принять, выполнить было значительно труднее. Она заверила отца, что ее отношения с Гленом — серьезные, и обещала ему представить Глена после премьеры. Но как это сделать, если он не пришел?

— Ребятки, мы начинаем! — Дерек подошел к Джулии и плюнул через плечо. — Ни пуха ни пера, — пожелал он и улыбнулся. — Все получится, дорогая, не волнуйся. Ты великолепна!

Джулия наклонила голову.

— Да, Дерек, — сказала она. — Я великолепна! — «До такой степени, что, даже сумела отпугнуть мужчину, которого полюбила». Она вздохнула, отгоняя от себя эту мысль. Сейчас нужно сконцентрироваться на спектакле, это самое важное. Она отошла от занавеса и заняла свое место.

— Великолепно, Джулия, просто великолепно. Жаль, что Джад не смог тебя увидеть. Он наверняка предложил бы тебе контракт. — Глория Митчел заключила дочь в объятия и прижала к себе. — Я и понятия не имела, что ты настолько талантлива. Сама Энн Деклерк пришла в восторг, но...

— ... но она ни черта не смыслит в театре, Глория! Дорогая, прими моя поздравления! Забудь про Джада и Голливуд. Ты для них слишком хороша. — Берт Митчел, с гордостью глядя на Джулию, тоже ее обнял.

Джулия улыбнулась. Она и сама чувствовала, что была хороша. И то, что родители сразу после спектакля явились к ней в гримерную, служило добрым знаком. Но все же полной удовлетворенности она не ощущала. Джулия в очередной раз взглянула на дверь. Та оставалась закрытой. Берт Митчел, проследивший за ее взглядом, незаметно усмехнулся.

— Я считаю, что мы должны отпраздновать твой успех в «Ритце». А ты что по этому поводу думаешь, дорогая?

Джулия сглотнула.

— С удовольствием, папа, но сначала я хотела бы немножко побыть одна, ладно?

— Разумеется, дорогая. — Глория поспешила к выходу. — Вернусь к остальным. Мне не терпится послушать, что они говорят.

Джулия, оставшись наедине с отцом, спокойно встретила его вопросительный взгляд.

— Папа, я, к сожалению, не могу выполнить второе условие, которое ты мне поставил. — Она помедлила. — То, что касается Глена. Я... я не могу его тебе представить, потому что он... я думаю... я предполагаю, что он занят, потому что... — Она окончательно запуталась и замолчала. «Все, что угодно, только не слезы», — одернула она себя.

— Ну конечно, дорогая. — Берт едва устоял перед желанием погладить ее в утешение по головке. — А сейчас я тебя на минуточку оставлю. — Он ушел, и Джулия обессиленно опустилась на стул. Снимая грим, она услышала звук открывающейся двери. Джулия посмотрела в зеркало и увидела огромный букет.

— Поставьте его на пол, — сказала она, не оборачиваясь.

— Слушаюсь.

Узнав голос, Джулия подскочила.

— Глен? Ты? Я тебя не... то есть где ты был? Я... — Она вся затрепетала, когда Глен, отложив в сторону букет, направился к ней.

— Я пришел перед самым началом спектакля. — Он остановился почти вплотную к ней. «Она чудесна, — подумал он. — Как я мог поверить, что она меня не любит?» Продолжая улыбаться, он достал из кармана маленький сверток. — Я тебе кое-что принес.