Проигравший из-за любви

Никогда еще трава не была подстрижена более аккуратно, чем на лужайке, спускающейся к реке, никогда кедр не был так величествен, как то огромное древнее дерево, растущее здесь, никогда еще ветви ивы были более роскошны, чем те, которые опускались в воду позади причала. Леди, одетая в белое сидела на деревянной скамейке под кедром, на столе перед ней лежала книга. Она была одна, читала книгу, ее локти покоились на столе, голова была слегка наклонена, а глаза устремлены на страницу.

«Ты здесь, моя хорошая, — сказал Джарред себе, когда рассмотрел все основательно. — Ничего не могло быть более удачным. Ну, а теперь, доктор Олливент, мы посмотрим кто кого: я вас или вы меня».

Глава 31

— Высади меня на этом причальчике, — сказал Джарред Гарнер лодочнику, протягивая ему флорин.

Тот повиновался, слегка удивленный, однако, тем, что такая персона, как мистер Гарнер, может быть гостем на столь роскошной вилле. Он подогнал свою лодку поближе к ступенькам.

— Мне подождать вас, сэр?

— Да, пожалуй, Я буду здесь около получаса и затем ты мог бы отвезти меня поближе к железнодорожной станции.

Причал находился вдалеке от кедра. Мистер Гарнер легко спрыгнул на берег, оглядел сад и затем приблизился к тому месту, где находилась Флора. Насколько могли заметить его внимательные глаза, она была единственным человеком, за исключением его, в саду. Как только Джарред подошел к ней ближе, он услышал голоса и смех, доносившиеся из окна, было похоже, что смеется мужчина, но смех был отличен от тех пронзительных воплей, которые он обычно слышал в кегельбане.

Он подошел поближе к маленькому столику под кедром, передвигаясь бесшумно, как змея.

— Миссис Олливент, — сказал, он мягко.

У него был неплохой план того, что он собирался делать, алкоголь, который еще находился в нем, уже не мог действовать на него так, чтобы полностью затуманить разум. Он знал, что играет в отчаянную игру, рискуя многим, и все из-за жалкого реванша — чувства, которое принесло бы ему минутное облегчение, но которое не избавило бы его от обязательной выплаты налогов. Однако сейчас существовала и возможность того, что ему все-таки не позволят говорить, что, может, откупятся от него в последний момент. Именно этого он очень не хотел. Он был здесь для того, чтобы показать, что готов к самым решительным мерам, что его вчерашние угрозы в доме на Вимпоул-стрит были не простыми словами. Джарред пришел сюда, чтобы померяться силами с доктором Олливентом.

Флора поднялась с удивленным взглядом.

— Прошу прощения, — произнесла она, — вы друг моего мужа?

— Ваш муж и я имеем одно общее дело. Я думаю, он дома.

— Да, он дома, в гостиной, с другом. Вы хотите увидеть его?

— Да, конечно. Но сначала я бы хотел поговорить с вами немного, миссис Олливент, если вы не возражаете, — сказал Джарред, опускаясь на скамейку. — Я не знаком вам, но вы несколько знакомы мне, наш общий друг, мистер Лейбэн, часто рассказывал мне о вас.

Щеки девушки вспыхнули румянцем, в глазах появился растерянный взгляд. Флора взяла со стола свое вышивание и нервно затеребила его в руках.

— Вы знали мистера Лейбэна? — спросила она.

— Несомненно. Я никогда не считал, что мы с ним люди одного уровня. Он рисовал картины, которые никто не покупал, ну, а я, понимаете, зарабатывал на жизнь тем, что подправлял ошибки многих художников. Он был добр ко мне и платил хорошо, и я ценил его дружбу. Печальным стал тот день, когда он встретился со своей смертью.

— Да!

Она не могла позволить себе обсуждать с этим странным человеком судьбу своего погибшего возлюбленного. Ее сердце отчаянно билось, в душе всколыхнулись печальные воспоминания. Она не могла и предположить, что простое упоминание об умершем может вызвать в ней столь острую боль. Она жила своей новой жизнью и была счастлива. У нее были новые чувства, надежды, обязанности. Но позабытый мир вновь повернул к ней свое лицо.

— Странная вещь его смерть? — спросил Джарред, рассматривая ее.

— Это было очень ужасно, — сказала она. — Я бы предпочла не говорить об этом, если вы позволите. Ничего хорошего нет в ворошении прошлого.

— Вот так всегда; подальше, от глаз и поскорее бы все забыть. Мы спасаем себя от печальных мыслей о друзьях тем, что пытаемся забыть их. Но мертвые ведь в своих могилах исчезают не так быстро, как в нашем сознании. Что касается меня, я не могу забыть этого славного приятеля, исчезнувшего столь таинственным образом. Однако это было весьма кстати для доктора Олливента. Я и не предполагал, что вы можете так быстро забыть его и выйти замуж за доктора.

— Вам не стоит рассуждать подобным образом обо мне, — сказала Флора, поднимаясь, — я думаю, что вы очень дерзкий человек.

— Мне очень жаль, если так, — сказал Джарред. — Возможно, когда вы узнаете обо мне чуть побольше, то измените свое мнение. Я здесь для того, чтобы оказать вам одну услугу, Я хочу рассказать вам кое-что в присутствии вашего мужа. Не могли бы вы попросить его спуститься? Я подожду здесь.

Флора помолчала некоторое время, слегка озадаченная, а затем подчинилась просьбе незнакомца. Она чувствовала себя беспомощной и встревоженной в его присутствии, он так сильно отличался от всех тех людей, которых она знала раньше.

— А кто его хочет видеть? — спросила она.

— Мистер Гарнер.

Она слегка вздрогнула, вспоминая старую женщину в пурпурном сатиновом платье, которая поколебала веру Флоры в свою первую любовь.

— По-моему, эта фамилия знакома вам, — сказал Джарред.

— Да, я слышала уже ее раньше, — ответила она, оставляя его.

Доктор Олливент и его коллега по работе, приехавший из города, засиделись за бордо, развлекая себя разговорами на профессиональные темы.

— А я как раз собирался пойти к тебе, дорогая, — сказал Гуттберт, поднимаясь с кресла при виде Флоры. — Морлей отправляется обратно в 8.50. Я хотел лишь распрощаться с ним. О, Флора, как ты бледна.

Он поднялся и подошел к ней, внимательно разглядывая ее бледное лицо. Он так часто с профессиональным спокойствием рассматривал признаки смерти на бледных щеках и дрожащих губах, а здесь малейшее изменение на ее лице буквально ошеломило его.

— Моя любовь, ты либо долго сидела на солнце, либо вела себя не очень осторожно, — сказал он, — позволь, я налью тебе вина.

— Прошу прощения, но мне пора, — сказал гость, глядя на часы. — До свидания, миссис Олливент, надеюсь, к завтрашнему дню вы будете чувствовать себя лучше, вам поможет хорошая погода. Спасибо за очаровательный вечер. До свидания, Олливент.

К большому удовлетворению доктора, гость тут же вышел. Сейчас Гуттберт думал только о жене.

— Дорогая, — сказал он, — что-то случилось?

— Ничего, или почти ничего. К нам пришел странный человек. Он там, на лужайке, наверное приехал на лодке, хочет видеть тебя, его зовут мистер Гарнер.

— Он здесь!?

— Как ты побледнел, Гуттберт! — воскликнула Флора, испуганно глядя на его побледневшее лицо.

— Моя любовь, судьба заставляет нас пройти испытание, которое может омрачить нашу жизнь. Я и не знал, что все произойдет так скоро. Останься здесь, я спущусь к нему один. Поднимись наверх и отдохни. Это всего лишь деловой вопрос. В этом нет ничего, из-за чего тебе бы стоило беспокоиться.

В этот момент он решил предотвратить повисшую над ним угрозу и дать невольному свидетелю разыгравшейся на утесе трагедии деньги ради жены. Она была еще недостаточно сильна для того, чтобы перенести столь тяжелый удар. Он не все учел в своих размышлениях прошлой ночью, он не верил, что мистер Гарнер захочет довести дело до конца.

— Я хочу услышать, что этот человек хотел сказать, — произнесла Флора с решительным взглядом, вдруг появившимся у нее. — Позволь мне все услышать и узнать. Он со мной разговаривал очень странно. Он разбудил во мне сомнения и подозрения, что гораздо хуже неопределенности. Позволь мне все узнать, так будет лучше.