Отраженная в тебе

Он потерся своим носом о мой.

- Ты не моешь просто улыбнуться мне, а потом взять и уйти. Ну-ка выкладывай, о чем ты думала, пока я говорил по телефону.

Я скривила губы.

- Ясное дело, о том, как ты великолепен, - криво усмехнулась я. – Уже просто мутит от того, как часто это приходит мне на ум. Пора бы уже этим переболеть.

Гидеон прижал меня к себе еще сильнее, поддразнивая и возбуждая умелыми движениями бедер. В постели ему не было равных и он прекрасно это знал.

- Черта с два тебе позволю.

- Да?

По жилам моим уже струился огонь, тело буквально горело желанием слиться с ним воедино.

- Только попробуй казать, будто хочешь, чтобы другая женщина с мечтательным взглядом вешалась тебе на шею мистер Ненавистник Преувеличенных  Ожиданий.

- Чего я хочу, - проурчал он, взяв меня за подбородок и поглаживая мою нижнюю губу подушечкой большого пальца, - так это того, чтобы ты была слишком занята мыслями обо мне и не смогла забивать себе голову кем-то там еще.

Я медленно и потрясенно вздохнула, соблазненная его горящим взглядом, провоцирующим тоном голоса, жаром тела и запахом кожи. Он действовал на меня как наркотик, и у меня не было ни малейшего желания завязывать с этим дурманом.

- Гидеон, - зачаровано выдохнула я.

С приглушенным стоном он припал к моим губам с вожделеющим , жадным поцелуем, который тут же заставил улетучиться все мысли о времени…поцелуем, который чуть было не заставил меня упустить из виду только что обнаруженную им уязвимость.

Запустив пальцы ему в волосы, я ответила на поцелуй: мой язык, поглаживая, заскользил по его языку.

Как пара мы с ним были вместе совсем недолго. Меньше месяца.  Хуже того, никто из нас не знал, как поддерживать отношения того типа, который мы пытались выстроить:  отношения, отвергающие притворство, стремление показать себя людьми без серьезного внутреннего надлома.

Его руки обхватили меня и собственнически сжали.

- Я подумывал провести с тобой выходные анна Флорида-Кис – голышом.

-Хмм, звучит заманчиво.

Звучало более, чем заманчиво. Хотя, облаченный в костюм-тройку Гидеон повергал меня в полнейший восторг, я все равно предпочитала, когда на нем не было ничего. И мне очень не хотелось говорить о том, что как раз в эти выходные я буду занята…

- А дела, которыми мне следует заняться в эти выходные, могли бы и подождать, - пробормотал он, прижимаясь ко мне губами так, что я ощущала их шевеление.

- Ты откладываешь дела, чтобы побыть со мной?

Он уже отрывался от работы и раньше, чтобы провести время со мной, и я знала, что это оборачивалось для него потерями. Моя мать трижды побывала замужем, и все трое ее супругов были, каждый в своей области, успешными, богатыми и влиятельными особами. И мне ли было не знать, что платой за подобные амбиции является работа, которой приходится заниматься, не считаясь со временем.

- Я плачу своим сотрудникам достаточную зарплату, чтобы позволить себе побыть с тобой.

Звучало это приятно, но, уловив проблеск раздражения в его взгляде, я решила сменить тему:

- Спасибо на добром слове. Пойдем выпьем кофе, пока у нас еще есть время.

- Мне бы хотелось оторваться от земли завтра вечером, часов в восемь. Одевайся полегче. Аризона –место сухое и жаркое.

- Что? – Я растерянно заморгала, в то время, как он отступил и снова исчез в своем рабочем кабинете. – Так это там у тебя дела, в Аризоне?

- К сожалению.

- «Э…тпру!» Понимая, что я могу остаться без кофе, я отложила возражения на потом и по его просторным, довоенной постройки апартаментам с высокими арочными окнами, постукивая каблучками по поблескивающему паркетному полу там, где стук не приглушали расстеленные абиссинские ковры, отправилась на кухню.

Отделанное панелями из неброского дерева и светлыми тканями, это изысканное жилище, потрясало сдержанным великолепием и вкусом. И пусть все здесь дышало роскошью, ему удавалось оставаться теплым, радушным и уютным местом, где можно было расслабиться и почувствовать себя свободно.

Добравшись до кухни, я, не теряя времени, заправила и включила кофеварку на  одну чашку. Но тут появился Гидеон с наброшенным на одну руку пиджаком и сотовым телефоном в другой. Я поставила кофе и для него и подошла к холодильнику за смесью из молока и сливок.

- Может, оно и к лучшему, что у тебя дела, сказала я, повернувшись к нему, чтобы напомнить о ситуации, сложившейся в моей квартире. – Признаться, в эти выходные я планировала пободаться с Кэри.

Гидеон засунул телефон во внутренний карман пиджака, повесил пиджак на высокую спинку барного стула и заявил:

- Ева, ты летишь со мной.

Резко выдохнув, я разбавила свой кофе сливками.

- Зачем? Лежать по близости голышом и ждать, когда ты закончишь свою работу и оттрахаешь меня?

Удерживая мой взгляд, он взял кружку, с нарочито неспешным спокойствием отпил дымящийся кофе и спросил:

- Собираешься спорить?

- А ты собираешься создавать трудности? Мы с тобой это уже обсуждали. Ты прекрасно знаешь, что я не могу покинуть Кэри после того, что случилось прошлой ночью.

Вернувшись домой, я наткнулась в гостиной на клубок обнаженных тел. Все происходившее там можно было описать одним емким словом «групповуха».

Возвращая упаковку в холодильник, я почувствовала, как одна лишь сила его воли неудержимо притягивает меня  к нему. Так было с самого начала. Когда Гидеон хотел, он мог без единого слова заставить меня физически ощутить его требования. И противиться им было очень сложно, поскольку какая-то часть меня просто умирала от желания дать ему все, чтобы он ни захотел.

- Ты обираешься позаботиться о своих делах, а я собираюсь позаботиться о своем лучшем друге. А потом ты вернешься и мы позаботимся друг о друге.

-Ева, я вернусь только в воскресенье поздно вечером.

- Ох!..- Я осеклась, но при мысли о столь долгой разлуке у меня скрутило живот.

Большинство пар вовсе не стремятся провести вместе каждую свободную минуту, но мы с Гидеоном явно не принадлежали к этому большинству. И у него,  и у меня были свои заскоки, свои заморочки, к тому же наше взаимное влечение было чем-то вроде наркотической зависимости, и для поддержания отношений в норме мы нуждались в постоянном контакте. Я терпеть не могла разлучаться с ним, а если оставалась в одиночестве, то не проходило и пары часов, как я начинала думать о нем.

- Ты только представь, что это значит,- тихо произнес он, и по взгляду его было понятно, что он видит меня насквозь. – В кого мы с тобой превратимся к воскресному вечеру.

Я подула на свою кружку и быстро глотнула кофе. Да уж, мысль о том, чтобы провести все выходные без него, выбивала меня из колеи. Хуже того, мне ненавистна  была сама мысль, что он весь этот уик-энд проведет без меня. Ведь ему всегда и повсюду будут сопутствовать неисчислимые возможности и богатейший выбор. Уж кого-кого, а женщин без таких проблем и заморочек, как у меня, повсюду хоть пруд пруди. Однако сказала я совсем другое:

- Гидеон, мы ведь с тобой оба знаем, что это не совсем нормально.

- Кто это говорит? Никто, кроме нас самих, не знает, каково это – быть нами.

Ну ладно. У меня найдется что на это ответить.

- Нам на работу пора, - заявила я, прекрасно сознавая, что из-за этой нерешенной проблемы мы оба будем не в себе весь день. В конечном счете, надо полагать, разберемся и все утрясем, но до той поры придется изрядно помучаться.

Гидеон, прислонившись к барной стойке и скрестив ноги упрямо гнул свое:

- Что на самом деле нужно, так это чтобы ты отправилась со мной.

- Гидеон. – Моя нога начала непроизвольно постукивать по плитке пола. – Ну не могу я вот так просто отказаться ради тебя от всей своей жизни. А если сделаю это, то превращусь в «конфетку» и быстро тебе надоем. Черт побери, да я себе надоем еще быстрее. Да и не убьет же нас на самом-то деле, если мы разлучимся на некоторое время, чтобы подправить кое-что в других сторонах нашей жизни. Пусть даже сама мысль о разлуке нам ненавистна.