Воины

— Да кто ты такой, чтобы приказывать королевскому деснице?

Эгг и глазом не моргнул.

— Ты знаешь, кто я такой, кузен.

— Ваш оруженосец ведет себя дерзко, сир, — обратился лорд Риверс к Дунку. — Вам следует выбить из него эту наглость!

— Я пытался, милорд. Но он же принц.

— Он дракон, вот кто он, — сказал Кровавый Ворон. — Встаньте, сир.

Дунк поднялся.

— Таргариенам всегда являлись сны о грядущем еще задолго до Завоевания, — сказал Бладрэйвен. — Неудивительно, что время от времени этот дар пробуждается и в роду Черного Пламени. Дейемону приснилось, что в Белых Стенах родится дракон, так оно и вышло. Глупец всего лишь перепутал цвета.

Дунк посмотрел на Эгга. «Кольцо! — понял он отцовское кольцо. Оно теперь у него на пальце, а не спрятано в сапоге».

— Я подумываю о том, чтобы взять тебя с собой в Королевскую Гавань, — сказал лорд Риверс, обернувшись к Эггу, и держать при дворе, как... гостя.

— Моему отцу это не понравится.

— Наверняка. Принц Мейекар... вспыльчив. Возможно, мне следует отправить тебя обратно в Летний Замок.

— Мое место рядом с сиром Дунканом. Я его оруженосец.

— Храни вас боги! Что ж, как хочешь. Можете идти споен дорогой.

— Можем, — согласился Эгг. — Но нам потребуются деньги. Сиру Дункану нужно заплатить выкуп Улитке.

Бладрэйвен рассмеялся.

— Куда подевался тот робкий мальчуган, которого я встречал в Королевской Гавани? Как пожелаете, мой принц. Я прикажу казначею выдать золота, сколько захотите. В пределах разумного.

— Только взаймы, — вставил Дунк. — Я потом верну!

— Ну конечно. Когда научитесь сражаться на турнирах, да?

Лорд Риверс шевельнул пальцами, отпуская их, раскатал свиток и, взяв перо, принялся вычеркивать имена.

«Отмечает тех, кто умрет», — понял Дунк.

— Милорд, — подал он голос, — мы видели головы снаружи. А Скрипач... Дейемон... ему тоже отрубят голову?

Лорд Бладрэйвен поднял взгляд от пергамента.

— Как решит король Эйерис... но у Дейемона есть четверо младших братьев, да еще и сестры. Если я окажусь настолько глуп, что снесу его удалую голову, его матушка будет рыдать, его друзья вновь назовут меня братоубийцей, а Биттерстил коронует его брата Хейегона. После казни юный Дейемон станет героем. Оставшись жив, он сделается препятствием на пути моего сводного брата. Вряд ли он сможет объявить королем третьего из рода Черного Пламени, если второй, увы, пока еще жив. Кроме того, благородный пленник украсит наш двор и станет живым доказательством милосердия и доброты его величества короля Эйериса.

— У меня тоже есть вопрос, — сказал Эгг.

— Я начинаю понимать, почему твой отец так охотно от тебя избавился. Что еще тебе угодно, кузен?

—Кто взял драконье яйцо? У дверей была стража, у лестницы тоже стража, никто не смог бы проникнуть в покои лорда Баттервелла незамеченным.

Лорд Риверс улыбнулся.

— Хорошенько подумав, я бы предположил, что кто-то забрался через дырку в уборной.

— Но колодец уборной слишком узок!

— Для взрослого. Ребенок бы пролез.

— Или карлик! — выпалил Дунк.

«Тысяча и один. Почему бы одному из этих глаз не оказаться в труппе карликов?»