Страница 2 из 9
Жирный Перес был мой самый большой враг, но даже он меня так не пугал, как Густав. Вы бы тоже испугались Густава, если б его увидели. Потому что у него под бинтами нет лица, и он так сильно кашляет, что его прямо тошнит, а иногда мне кажется, будто я его выдумал, чтоб мне было с кем поговорить. А если я его выдумал, то не знаю теперь, как от него избавиться, потому что, если кто-то засел в голове, как его оттуда вытурить?
Это невозможно ведь. Потому что они живут в головах.
На свете есть законы, и если их нарушать, то попадешь в тюрьму. Но еще есть секретные правила, прямо такие секретные, что про них все молчат. Например, секретное правило насчет домашних животных. Если у тебя маленькое домашнее животное, например, хомяк по кличке Мухаммед, и если он живет дольше положенного, а им положено два года, – тогда ты можешь, если охота, убить хомяка, потому что он твой. Это секретное правило называется Правом Избавления.Можно удушить хомяка или отравить, если есть отрава – например, гербицид. Или можно уронить на него что-нибудь тяжелое – третий том медицинской энциклопедии или «Harry Potter et l'Ordre du Phénix». [10]Главное ничего не испачкать.
Жирного Переса нашел для меня Папá, а отдувалась Маман, потому что ей ведь приходилось меня возить. Папá был занят работой в облаках, он там объявляет: внимание стюардессам, пятнадцать минут до посадки, включить ручной режим открытия дверей.И еще он изучает навигационные карты и ходит на курсы по социализации, потому что…
Вообще-то я не знаю, почему он туда ходит. Я не знаю, что такое курсы по социализации.
Квартира Жирного Переса находится на Рю Мальшерб в Gratte-Ciel. Звонишь в домофон, Перес у себя дома нажимает кнопку, и дверь открывается, а на лестнице у лифта пахнет bouillabaisse [11]или иногда зеленой фасолью. Мы поднимались на четвертый этаж в старом скрипучем лифте, и мне сразу хотелось писать. Жирный Перес говорил, что это все от замкнутого пространства.
– У тебя небольшая клаустрофобия, – объясняет он. – Ничего ненормального: в замкнутом пространстве случается с детьми и даже с некоторыми взрослыми, им хочется освободить мочевой пузырь. Старайся терпеть.
Но каждую среду я все равно прямо с порога бежал в мерзкий Пересов туалет. Мочевой пузырь похож на надувной шар. Это мускульный мешочек,но он может лопнуть, если долго терпеть, точно вам говорю. Иногда я выходил из туалета и подслушивал у дверей гостиной, а уже потом шел и спускал воду. Бывало, они даже ссорились, как будто женатые. Но я ничего не мог расслышать, хотя даже приставлял к двери стакан из-под зубной щетки, у него еще на дне такая мерзкая зеленая слизь.
Если тебе платят деньги, нечего спорить.
Когда я возвращался из туалета, Маман говорила: пока, Луи, дорогой, я пошла по магазинам. Потом она уходила, и мы с Жирным Пересом разговаривали, и это стоило кучу евро из денежного автомата, который давал Папá деньги за то, что Папá сидел в кабине самолета. Иногда, когда Папá летает, стюардесса приносит ему кофе. Или, например, чай, а пиво или коньяк нельзя.
– Как тебе жилось, Луи? – спрашивает Жирный Перес.
– Если Папá будет пить пиво или коньяк, его могут уволить из «Эр Франс».
Жирный Перес – он старый, ему лет сорок, и у него большое толстое лицо, как у младенца. Если тыкнуть в лицо булавкой, оно лопнет, и оттуда брызнет желтая гадость.
– Что ж, пожалуй, ты прав, – говорит Жирный Перес. – Твоему Папá вообще нельзя принимать алкоголь. Летчикам это строго запрещено. Но ты не ответил на мой вопрос, Луи.
Вопрос Номер Один у Переса всегда одинаковый – как мне жилось.Иногда он ждет, что я заговорю, не дожидаясь вопроса, но у него ничего не выходит из-за моего секретного правила Ничего Не Говори. И вот мы сидим и молчим, пока у него не лопается терпение. Я терпеливее Жирного Переса, потому что он через пять минут уже начинает скрипеть своим креслом, а про мое секретное правило Перес не знает, потому что это я придумал. Когда он все же задает мне Вопрос Номер Один, и если я в это время не играю в Ничего Не Говори, я могу ответить, что у меня Все замечательно, благодарю вас, мсье Перес, как ваша диета? Или могу насочинять что-нибудь про школу, как мы там деремся и тра-ля-ля. Иногда у нас действительно в школе с кем-нибудь происходит что-нибудь такое, а я говорю, будто это случилось со мной. Перес такой лопух и верит или притворяется, что верит. Тогда он лопух в квадрате. Вот послушайте.
– Сегодня мне так надавали! – говорю я.
Скрип.
– Ну, рассказывай.
– На уроке столярного дела. Я мастерил винтовую лестницу из бальзы, уменьшенную такую модель. И тут ко мне подходят восемь громил и говорят: эй ты, Чекалдыкнутый. И у них в руках молотки, а у самого здоровенного еще и ажурная пила. Он схватил меня за шкирку и засунул мою голову в тиски. А потом они начали вбивать в мой череп гвозди.
– Ой, – говорит Жирный Перес. Скрип.
Какой же он мерзкий. И лопух. У нас ведь нет уроков по столярному делу, это у моего папы они в детстве были. У нас вместо труда – урок информационных технологий, это гораздо полезнее, потому что можно стать хакером.
– Больно было ужас как. И еще тот громила собирался отпилить мне голову своей ажурной пилой, но тут подошел мсье Зидан, [12]наш учитель по труду. Он раньше был звездой футбола. Но самое ужасное, что наказали меня. Без врак.
– Почему наказали тебя, а не этих громил? – спрашивает Жирный Перес. – Просто интересно.
– Потому что громилы всегда побеждают, к тому же кругом была моя кровь. Охота футбольным звездам вытирать за другими кровь – у них ведь куча призов и Кубок Мира. Когда я вытащил голову из тисков и пошел по коридору в туалет, за мной по полу капала кровь. Зеленая. Это его и взбесило.
– А почему кровь-то зеленая?
– Потому что у меня лейкемия, а после химиотерапии кровь становится зеленой. Вы разве не знали? А я думал, что вы ученый.
– Зеленая кровь, лейкемия… Чудеса! Рассказывай дальше, – говорит он. Скрип.
Надо было назвать его не Жирным Пересом, а Мсье Рассказывай Дальше. Или Мсье Тупицей, Придурком, Лопухом, Жопой.
И все равно говорить я могу что угодно, потому что любые чувства разрешаются. Дети должны свободно проявлять эмоции, даже негативные. Этот мир безопасен и тра-ля-ля.
Ха-ха, шутка.
А теперь слушай меня, Жирный Перес. Сейчас я буду задавать вопросы.
Вопрос Номер Один: когда я в школе, к тебе приходит моя мама?
Вопрос Номер Два: Когда она тебе рассказывает про себя и папу, под тобою скрипит кресло?
Вопрос Номер Три: Вы делаете после этого секс?
Если в этот момент со мною был Перес, его кресло говорило: скрип, скрип, скрип.А если со мною был Густав, он говорил: Спокойно, мой маленький джентльмен. Не трать силы напрасно. Думай о важном.
– Устроим в выходные что-нибудь замечательное, – говорит она. – В честь нашего дня рождения.
У нас почти одинаковый день рождения, и еще у нас был почти одинаковый день умирания, когда я рождался. Я родился 7 апреля, а мама на два дня раньше, так что мы с ней почти близнецы и нужны друг другу, иначе нам смерть. Наши дни рождения мы справляем одновременно, между 5-м и 7-м апреля. Мне исполняется девять, а маме сорок, это называется Четыре О! Папá приезжает из Парижа – он там вроде как живет теперь со своей зловредной мамой Люсиль. Мне подарят кучу подарков и нового хомячка. Его зовут Мухаммед, как его предшественника. Он будет жить в той же клетке и делать свои дела в ту же коробочку из-под повидла. Я всех своих хомячков называю Мухаммедами, это имя очень им подходит, Папá говорит, что это династия такая.
Мухаммеда Третьего мне подарили вместе с книжкой «Как ухаживать за маленькими грызунами».
10
«Гарри Поттер и Орден Феникса» (фр.).
11
Рыбный суп (фр.)
12
Зинедин Язид Зидан («Зизу», р. 1972) – франко-алжирский футболист, играет за национальную сборную Франции по футболу; в разное время играл за четыре европейских клуба, в том числе «Реал Мадрид».