Дом плоти

В окне торчала голова Алека.

— Там не опасно?

— Иди, я впущу тебя через дверь.

Логан обошел комнату по краю и вышел в прихожую. Из замка торчал большой ржавый ключ. Сержант покрутил его в разные стороны и открыл дверь.

Алек заглянул внутрь:

— Ничего интересного, так?

— Начнем со второго этажа.

Хитер сидела, скрестив ноги, на матрасе, тарелка с печенкой и луком на ее коленях остывала. Не то чтобы было невкусно — всё, что ОН готовил для нее, было вкусно, — но беда в том, что она уже не знала, что реальность, а что нет.

ОН находился с другой стороны решетки, сидел, прижавшись спиной к ржавой красной металлической стене, — теперь это было видно в свете, падающем из коридора. Лицо — резиновая маска без всякого выражения.

Она взяла вилку и нож и отрезала еще кусок, поджаренный с одной стороны и нежно-розовый с другой, положила в рот и принялась жевать. Ммм… печенка сочная и нежная. Хитер никогда раньше не ела женщину-полицейского.

— Скажите, вы… — Она попыталась вспомнить, как звали брата Келли. — Вы Джимми?

Мясник склонил голову набок — кошачье движение, ОН всегда так делал, когда хотел спросить.

— Она в порядке? Келли? Она… — Хитер закусила нижнюю губу, ей не хотелось произносить эти слова. — Она умерла?

ОН положил руку на сердце. Затем показал на тарелку с едой.

— Да, очень вкусно. — Хитер съела еще кусок, добавив пюре и жареный лук. — Можно мне с ней поговорить?

Молчание.

— Она моя подруга.

Кивок.

— Пожалуйста, не обижайте ее.

Мясник поднял руку, ухватился за резиновую маску и дернул… затем замер, стянув маску только наполовину. Откуда-то доносился шум, напоминающий электронную музыку, бухающую на расстоянии. Он снова надел маску и встал. Затем вынул большой нож из кармана фартука. Нож выглядел точно так же, как и тот, что прятала Хитер.

Только на этот раз она знала, что нож настоящий.

— Подожди минуту… — Логан остановился на верхней ступеньке лестницы, ведущей в подвал, вытащил вибрирующий телефон и сказал: — Алло?

Звонил взволнованный Ренни:

— Я нашел! Ура и слава мне!

— Ты что, нажрался?

— Детские дома! Я прошерстил всех поганцев в системе социального обеспечения, пока не наткнулся на старую кошелку, которая помнила что-то о маленькой девочке, которая попала под их опеку, потому что отец потерял руку на скотобойне. Теперь можешь петь мне хвалу…

— А что насчет других детей, Келли и Джимми?

— Никто не знает. Мне повезло, что я хоть это из нее вытащил.

— И какая нам от этого польза, черт бы тебя побрал? — Логан начал спускаться по ступенькам, свет его фонаря усиливала лампа на камере Алека. — Мы уже знаем…

— А… вот тут-то и проявился мой гениальный ум. Она сама этим делом не занималась, но знает человека, кому… — Треск. — …было поручено. Мы… — Молчание. — …в одно время… — Шипение. — …вечером?

— Эй?

Тсссссссссссссс:

— … ло?

Логан замер на лестнице, затем сделал два шага назад:

— Эй?

— Алло? Ты слушаешь?

— Что он сказал?

— Я с ним не разговаривал, решил, что ты захочешь сделать это сам. Его номер ноль, один, два, четыре…

Логан зажал телефон между плечом и ухом, вытащил блокнот и записал номер:

— Спасибо.

— И теперь, дамы и господа, Симон Ренни покидает здание!

— Ничего такого он не сделает.

— Что? Да ладно, я…

— Никуда не уходи, пока я не поговорю с этим человеком, понял? Ты мне можешь понадобиться.

Он отключился, прежде чем Ренни начал ныть, и набрал номер.

— Алло? — Старческий голос.

Логан спросил его про Элизабет Сотер. Последовала длинная и задумчивая пауза.

— Нет, я такой не припоминаю, простите.

— А как насчет Келли? Нет? Джимми Сотер?

— Джимми Сотер? Вот это имя я не слышал уже много-много лет. Вы не поверите, сколько неприятностей кому-то может принести один-единственный человек. Если что-то сломается, разобьется, сгорит, всегда виноват Джимми Сотер.

— Не знаете, что с ним случилось?

— Элизабет… Келли… теперь я вспомнил… Мы все вздохнули с облегчением, когда кто-то ее удочерил. Семье, конечно, было нелегко, но я слышал, что у нее всё получилось отлично.

— А что произошло с Джимми?

— Гм?.. Ну, полагаю, он просто уехал, как уехали все ее воображаемые друзья.

Логан нахмурился:

— Воображаемые?

— Келли Элизабет Сотер была очень неуравновешенной молодой женщиной, когда попала к нам, сержант. Как я понял, она говорила Джимми,имея в виду своего отца. И когда у нее что-то было не так, виноват был Джимми.

Через тридцать секунд Логан опять позвонил Ренни:

— Заткнись и слушай, ясно? На моем столе лежит факс от «Гери Юнайтед», не помню дальше. Я хочу, чтобы ты сравнил даты и месторасположение с теми случаями, что мы получили через Интерпол.

— Но это же займет несколько лет. Я…

— У тебя же всё это в компьютере, правильно? Включи поиск, и всё. Займет не более двадцати минут.

— Ладно, черт побери.

— И позвони мне сразу же, как что-нибудь найдешь?

— А что я Бейну скажу?

Логан снова посмотрел на лестницу, ведущую в подвал:

— Просто поставь его в известность, хотя…

— Что… — Дрррррррррр. — … надо? Эй? — Тссссссссссс. — …втре….

Телефон отключился. Что ж, во всяком случае, Бейну пока ничего говорить не придется. Старший инспектор не слишком обрадуется, когда узнает, что Логан начинает охоту на воображаемогодружка Элизабет Николь в национальном масштабе.

Подвал был сильно захламлен: комоды, набитые заплесневелой одеждой; картонные коробки с дешевыми книгами, раздутыми и почерневшими от влаги и времени; сломанная мебель; ржавые велосипеды.

— Черт! — Алек крутанулся, осветив лампой на камере всю эту разруху. — Это что было, крыса?

Логан прошел в середину гниющего хаоса. Хотя сам дом был построен из легкого песчаника, стены в подвале были фундаментальными, каменными. Неудивительно, что мобильный телефон здесь не принимал. Он заглянул в одну из коробок. Миллз и Бун, Кэтрин Куксон, Барбара Картленд…

Алек еще раз в панике подпрыгнул:

— Клянусь, это крысы. Готов поспорить, их тут сотни в подвале… кормятся отходами со скотобойни…

— Ты успокоишься?

Оператор вздрогнул:

— Ты никогда не читал Джеймса Герберта?

Логан снова посветил фонарем на стены:

— Там что, дверь под лестницей?

— Наверное, просто электрощиток или что-нибудь в этом роде. Не могли бы мы уйти отсюда, покуда нас что-нибудь не съело? Пожалуйста. Я ненавижу крыс, мать твою.

— Расскажи им историю про несварение желудка, это их охладит.

Логан пробрался через мусор к двери и открыл ее:

— Мать твою за ногу…

Перед ним был длинный грязный коридор, который тянулся в обе стороны футов на двадцать, не меньше. Пол почти блестел, отполированный долгими годами хождений взад и вперед. Логан покачал дверь. Ни звука. Даже скрипа не слышно.

Алек перелез через стопку разлагающихся коробок и заглянул Логану через плечо:

— Ну что?

В коридоре странно пахло — чем-то навязчиво цветочным, запах сильный, даже с перебором. Освежитель воздуха, а может, ладан, решил Логан и осветил фонарем неровные стены.

— Поднимись по лестнице и позвони Фолдсу. Пускай они с Джекки немедленно идут сюда.

— Это то?

Но Логан уже крался в темноту, говоря себе, что только дойдет до конца с одной стороны, и всё.

Ярдов пятнадцать, и коридор сделал резкий поворот направо. Логан дошел до поворота и осторожно выглянул: небольшой аппендикс, прокопанный в земле, в конце висело одеяло, служащее временной дверью.

Возможно, ничего такого… эти дома стояли здесь десятилетиями. По крайней мере, с 1890-х годов. Это могло быть бомбоубежище или потайное место, чтобы прятать что-то запрещенное… Чем бы это ни было, один он туда не полезет.

Когда за спиной раздался голос, Логан едва не вскрикнул.

— Они идут сюда, — прошептал Алек, держа камеру наготове. — Думаешь, он здесь их держал?