Страница 32 из 48
Армия «Лодзь» (2-я пехотная дивизия легионеров (польская «гвардия»), 10, 18, 30-я пехотные дивизии, Волынская и Кресовая кавалерийские бригады, Серадзская бригада национальной обороны);
Армия «Модлин» (8-я и 20-я пехотные дивизии, Мазовецкая и Новогрудская кавалерийские бригады, Варшавская бригада национальной обороны);
Армия «Поможе» (4, 5, 9, 15, 27-я пехотные дивизии, 16-я Поморская пехотная дивизия, Поморская кавалерийская бригада, Поморская и Хелмнинская бригады национальной обороны);
Армия «Познань» (14, 17, 25, 26-я пехотные дивизии, Великопольская и Подольская кавалерийские бригады, Калишская и Познаньская бригады национальной обороны);
Оперативная группа «Нарев» – 18-я и 33-я резервная пехотные дивизии, Подлясская и Сувалкская кавалерийские бригады.
Почему 23 марта? Потому что 22 марта Англия и Франция создают военный союз и приступают к стратегическому планированию будущей войны, объявляют гарантии ряду государств Европы, оставляя, однако, без гарантий Прибалтику. 19 мая к военным соглашениям присоединяется Польша.
Таким образом, вопрос о начале Второй мировой войны был решен 22 МАРТА 1939 года – и решили начать эту войну отнюдь не немцы!
Англо-французская «Общая стратегическая политика ведения войны», разработанная в апреле – мае 1939 года, предусматривала планирование длительной войны против Германии (и ее возможных союзников) на всех театрах с расширением состава участвующих государств, в Европе же предусматривалась многолетняя оборона до того времени, когда Германия будет истощена и не сможет оказать сопротивления наступлению союзных сил. Польша заранее обрекалась этим планом на роль жертвы – ее последующее восстановление планировалось лишь после общей победы.
Вторая мировая война для немецкого Генштаба – это экспромт, и отсутствие каких-либо планов боевых действий против своих соседей подтверждает это лучше, чем что бы то ни было.
Все доказательства исконной агрессивности немецкого национал-социализма послевоенные историки черпают в книге Гитлера «Моя борьба» (ибо больше неоткуда). Что же это за книга?Поговорим о ней в первой главе. Надеюсь, будет интересно!
Глава 1 О «Майн кампф»
Как известно, произведение Адольфа Гитлера «Моя борьба» в нашем богоспасаемом отечестве категорически запрещено к изданию и реализации через розничную сеть. Ибо, как однажды сказал небезызвестный телеразоблачитель, борец с коррупцией и почетный ниспровергатель дутых авторитетов Андрей Караулов, это – «чудовищная книга». Впрочем, свирепость наших законов, как известно, с легкостью компенсируется возможностью их невыполнения, и посему те, кто хочет иметь в домашней библиотеке плод литературного творчества германского фюрера, – его имеют и соответственно могут читать. Все же остальные граждане, не горящие желанием обладать оной книжкой, верят на слово уважаемому ведущему «Момента истины» и полагают, что запрет на «Майн кампф» обусловлен некими страшными ужасами, которые в этой книге изложены и которых обычному человеку, дабы спокойно спать, лучше и не знать.
Очень может быть, что, с точки зрения господина Караулова, «Майн кампф» действительно является чудовищной книгой – ибо он ее не читал. Я же ее читал и, хуже того, держу у себя на рабочем столе, дабы иногда перечесть особенно захватывающие моменты. И, признаюсь, довольно долго не мог понять, отчего это довольно скучное политологическое чтиво столь ненавистно нашим властям – до такой степени, что запрещено к продаже через книжные магазины, через которые много разной пакости ныне проходит невозбранно.
Не буду голословен, а приведу несколько цитат из «чудовищной книги», с которыми, как мне кажется, согласится любой здравомыслящий человек.
Ну вот, например: «Чтение не является самоцелью, а только средством к цели. Чтение имеет целью помочь человеку получить знания в том направлении, какое определяется его способностями и его целеустремлением. Чтение дает человеку в руки те инструменты, которые нужны ему для его профессии, независимо от того, идет ли речь о простой борьбе за существование или об удовлетворении более высокого назначения. Но, с другой стороны, чтение должно помочь человеку составить себе общее миросозерцание». Вполне себе разумно, не правда ли?
Или вот: «Общественная деятельность никогда и ни при каких обстоятельствах не должна сводиться к смешной и бесцельной благотворительности, она должна сосредоточиваться на устранении тех коренных недостатков в организации нашей хозяйственной и культурной жизни, которые неизбежно приводят или, по крайней мере, могут приводить отдельных людей к вырождению». Или, к примеру, вот такой пассаж: «Политические партии не должны иметь ничего общего с религиозными проблемами, если они не хотят губить обычаи и нравственность своей собственной расы. Для политического руководителя религиозные учения и учреждения его народа должны всегда оставаться совершенно неприкосновенными». « Разве не Божья воля создала человека по образу и подобию Творца Всевышнего? Кто разрушает дело Божие, тот ополчается против воли Божией. Поэтому мы и говорим: пусть каждый остается при своей вере, но пусть каждый считает своей первейшей обязанностью бороться против тех, кто задачу своей жизни видит в том, чтобы подорвать веру другого». Или вот этот абзац – вполне себе политкорректный: «Идеализм всегда был, есть и будет главной предпосылкой всей человеческой культуры. Идеализм есть не что иное, как подчинение интересов и всей жизни отдельного лица интересам и всей жизни общества, действительное развитие человечества возможно только при наличии готовности к самопожертвованию со стороны индивидуума в пользу общества».
Опять же – страниц сорок в «Майн кампф» посвящено вопросам образования и воспитания молодежи. И по большей части никакого криминала там нет: «Вопрос о здоровом национальном сознании народа есть в первую очередь вопрос о создании здоровых социальных отношений как фундамента для правильного воспитания индивидуума. Ибо только тот, кто через воспитание в школе познакомился с культурным, хозяйственным и, прежде всего, политическим величием собственного отечества, сможет проникнуться внутренней гордостью по поводу того, что он принадлежит к данному народу. Бороться я могу лишь за то, что я люблю. Любить могу лишь то, что я уважаю, а уважать лишь то, что я, по крайней мере, знаю».
Или вот о профсоюзах: « Пока профсоюзная деятельность имеет целью улучшение жизни целого сословия, которое является одной из главных опор нации, это движение не только не враждебно отечеству и государству, напротив, оно «национально» в лучшем смысле слова. Уже на рубеже XX столетия профдвижение давно перестало служить своей прежней задаче. Из года в год оно все больше подчинялось социал-демократической политике и в конце концов превратилось исключительно в рычаг классовой борьбы. Его задачей стало изо дня в день наносить удары тому экономическому порядку, который с таким трудом едва-едва был построен. Подорвавши экономический фундамент государства, можно уже подготовить такую же судьбу и самому государству. С каждым днем профсоюзы стали все меньше и меньше заниматься защитой действительных интересов рабочих».
О политической работе с массами: «Психика широких масс совершенно невосприимчива к слабому и половинчатому. Душевное восприятие женщины менее доступно аргументам абстрактного разума, чем не поддающимся определению инстинктивным стремлениям к дополняющей ее силе. Женщина гораздо охотнее покорится сильному, чем сама станет покорять себе слабого. Да и масса больше любит властелина, чем того, кто у нее чего-либо просит. Масса чувствует себя более удовлетворенной таким учением, которое не терпит рядом с собой никакого другого, нежели допущением различных либеральных вольностей. Большею частью масса не знает, что ей делать с либеральными свободами, и даже чувствует себя при этом покинутой».
Германский фюрер не жаловал парламентскую демократию: «Парламент принимает какое-либо решение, последствия которого могут оказаться роковыми. И что же? Никто за это не отвечает, никого нельзя привлечь к ответственности! Да разве вообще колеблющееся большинство людей может всерьез нести какую-либо ответственность? Парламентарный принцип решения по большинству голосов уничтожает авторитет личности и ставит на ее место количество, заключенное в той или другой толпе. Прежде всего, парламентаризм является причиной того невероятного наплыва самых ничтожных фигур, которыми отличается современная политическая жизнь». «Большинство не только всегда является представителем глупости, но и представителем трусости. Соберите вместе сто дураков, и вы никак не получите одного умного. Соберите вместе сто трусов, и вы никак не получите в результате героического решения».