В поисках Валгаллы

Многочисленные датчики фиксировали температуру, плотность и соленость воды. Мощные аккумуляторы обеспечивали энергией все приборы и несколько электродвигателей, приводивших в движение горизонтальные и вертикальные винты. Комплексные передатчики обеспечивали двустороннюю связь аппарата с судном-маткой.

Для сбора образцов использовался специальный манипулятор. Сложная механическая рука, выдвигавшаяся из-под корпуса, вызывала ассоциации с роботами из научно-фантастических фильмов. Она выдерживала груз в четыреста фунтов, но могла захватить и хрупкую чайную чашку.

В отличие от первых подобных конструкций «Следопыт» не связывался с судном с помощью кабеля. Он работал автономно, двигатель и видеокамеры управлялись по радио с пульта, находящегося в одном из отсеков «Изыскателя».

Питт помогал Джордино устанавливать манипулятор, когда к нему подошел матрос:

– Капитан Берч просил известить вас, что мы находимся в трех милях от цели.

– Спасибо, – ответил Питт. – Передайте шкиперу, что мы скоро присоединимся к нему.

Бросив отвертки в инструментальный ящик, Джордино встал и с удовольствием потянулся всем телом:

– Готово.

– Давай поднимемся на мостик и посмотрим, как вы глядит «Изумрудный дельфин» на экране гидролокатора.

В командном центре, размещенном за штурманской рубкой, собрались Берч и несколько инженеров из НУМА. Лица и руки присутствующих едва различались в полумраке, рассеиваемом лишь голубоватым свечением полудюжины мониторов.

Все смотрели на экран компьютера, где ультразвуковой сканер рисовал изображение морского дна на глубине двадцати тысячи футов. Оно выглядело неправдоподобно реальным. На цветном экране была видна ровная поверхность, круто обрывающаяся вниз. Берч обернулся к вошедшим Питту и Джордино и указал на экран системы спутникового позиционирования, где обозначалось расстояние до цели.

– Нам осталось не больше мили, – пояснил Берч, вчитавшись в цифры.

– Это то место, где находился буксир?

Берч кивнул:

– Да. И там же лайнер пошел на дно, едва не утянув его с собой. Спасибо, трос оторвался.

Присутствующие в командном центре внимательно разглядывали картинку на мониторе. Морское дно, над которым проходил «Изыскатель», представляло собой равнину, покрытую серовато-коричневым илом. Не было видно ни скал, ни нагромождений камней. Все как зачарованные ждали, когда на экране покажется затонувший «Дельфин».

– Осталось пятьсот ярдов, – объявил Берч.

Все затаили дыхание. В командном отсеке стало тихо как в склепе. Для не занятых в проекте ожидание могло оказаться тяжелым испытанием. Иначе воспринимали происходящее те, кто привык исследовать глубины моря. Это были спокойные, терпеливые, уравновешенные люди. Они неделями сидели у экранов, ожидая появления интересующего их объекта, будь то затонувший корабль или необычное геологическое образование. Но чаще всего им доводилось созерцать пустынное и бесконечное морское дно.

– Что-то вроде замаячило, – азартно сообщил Берч, ближе других находившийся к монитору.

На экране начали проявляться смутные очертания какого-то продолговатого объекта с несущими металлическими конструкциями. Изображение казалось слишком маленьким для того огромного круизного лайнера, который все ожидали увидеть.

– Это он, – уверенно заявил Питт.

Берч улыбался как счастливый жених:

– Прямое попадание с первого раза!

Вглядевшись в экран, Джордино сдержанно заметил:

– Но его размеры не совпадают с «Дельфином». Он гораздо меньше.

Берч указал пальцем на экран:

– Ал прав. Мы видим только часть. А вот еще один кусок.

Питт задумчиво изучал картинки на экране:

– Итак, лайнер разломился на части. Когда тонул или при ударе о дно?

На экране появился еще один обломок, в котором Берч сразу же узнал корму. Между фрагментами корпуса виднелось множество мелких обломков, как будто разметанных в стороны подводным вихрем.

Джордино быстро срисовал картинку в блокнот:

– Похоже, он раскололся на три части.

Изучив его наброски, Питт сравнил их с изображениями на гидролокаторе.

– Они разбросаны в четверти мили друг от друга.

– Возможно, он разломился при падении из-за повреждений во время пожара, – предположил Берч.

– Никогда не слышал ни о чем подобном, – заметил кто-то из инженеров. – Когда затонул «Титаник», он разломился только на две части.

– Здесь трудно сравнивать, – возразил Берч. – Я разговаривал с капитаном буксира, который вел «Изумрудный дельфин». Он утверждал, что судно ушло под воду под углом в пятнадцать градусов. А «Титаник» – под сорока пятью.

Джордино бросил взгляд в иллюминатор на простирающуюся вокруг морскую гладь и высказал свою версию:

– А если предположить, что он затонул целиком, а раскололся потом, от удара. Что ни говори, к тому моменту скорость «Изумрудного дельфина» составляла около сорока миль в час.

Питт покачал головой:

– В этом случае все крупные обломки должны лежать близко друг от друга. А мы видим, что они разлетелись в разные стороны.

– Выходит, судно разломилось во время падения? Но почему? – недоуменно спросил Берч.

– А на этот вопрос, – тихо сказал Питт, – мы получим ответ, если «Следопыт» оправдает свое название. И если удача будет на нашей стороне.

Когда «Морской следопыт» завис под стрелой нового крана, из голубоватой дымки над горизонтом выплыло необыкновенное оранжевое солнце. Спокойное море было покрыто легкой рябью. Высота волн не превышала трех футов.

Кран установили на верфи, а позже, уже в открытом море, судовые механики поставили на него лебедку и кабели, завершив работу всего несколько часов назад. Осмотрев аппарат, второй помощник капитана, руководивший спуском, махнул матросу, стоявшему за лебедкой. «Следопыт» осторожно опустили на воду. После проверки электронной системы аппарат отцепили от троса.

Теперь управление «Следопытом» перешло в руки Джордино. Он уже расположился перед пультом с многочисленными переключателями и кнопками. Подводный аппарат был его детищем. Джордино руководил его постройкой и сам написал управляющую им программу. Увидев на мониторе изображение аппарата, свободно плавающего рядом с кораблем, Джордино открыл клапаны, и балластная система стала медленно заполняться водой. Ал наблюдал, как подводный робот начал погружение и вскоре исчез в глубине.

Питт уселся за пульт рядом с ним и принялся вводить команды в бортовой компьютер. Пока Джордино настраивал силовую установку и систему позиционирования, Питт включил камеры и осветительные приборы. Рядом с ними за столом сидела Мисти Грэхем, изучавшая планы «Дельфина», полученные от судостроителей. Все остальные стояли сзади, всматриваясь в ряд мониторов, куда передавалось изображение с телевизионных камер.

Мисти считалась в НУМА одним из лучших специалистов по биологии моря. Эта миниатюрная женщина с поистине неуемной энергией всю свою жизнь посвятила науке, едва ли не на совсем переселившись на судно из своей вашингтонской квартиры. Короткая прическа, удобная во время экспедиций, очень подходила к ее светло-карим глазам, слегка вздернутому носику и мягким губам. Если бы не фигура зрелой женщины, издали ее можно было принять за мальчишку. Оторвавшись от чертежей, Мисти обратилась к Берчу:

– Если внутренняя структура лайнера сложилась при ударе о дно, «Следопыту» будет нелегко обнаружить что-либо заслуживающее внимания.

– Об этом мы узнаем, когда подберемся поближе, – пробормотал Берч.

Аппарат должен был достичь дна часа через три, пока же собравшиеся вели пустопорожние разговоры или откровенно бездельничали. На мониторах было пусто, лишь изредка мелькали на экране глубоководные рыбы.

Обычно считают, что подводные исследования – увлекательнейшее занятие. На самом деле они достаточно скучны и однообразны. Большая часть времени уходит на ожидание того, что на профессиональном языке обозначается как «событие». Немногим удавалось зафиксировать на мониторе какую-нибудь аномалию или изображение редкого животного.