Черные рейдеры

Они держали ее на гладкой, ровной и холодной поверхности. Тут, когда глаза привыкли к темноте, она разглядела отдельные предметы: что-то похожее на стул, какой-то шкаф, еще что-то и фигуру незнакомого человека. Так прошло минуты три – она с любопытством смотрела на мужчину, которого совершенно не знала, и не сразу поняла, что это такой же узник, как и она.

Рите все это изрядно надоело:

– Эй, вы, подонки, развяжите, мне больно!

– Девушке плохо, откройте дверь! – вновь послышался незнакомый мужской голос.

– Че?! Че – готова?! Я тебе, блин, ща так буду готова, что ты у меня забудешь, как тебя зовут, падла!!!

– И все-таки надо кого-нибудь позвать, – послышался за дверью голос. – Может, шефу позвонить? А вдруг она сегодня коньки откинет и что тогда?

– Посмотри на нее – еще несколько дней она выдержит. Ей же наркотик ширнули вчера и сегодня и перебрали немного – вот ее и ломает.

– Тогда под твою ответственность, – вновь за дверью послышался голос.

– Я отвечаю только за себя, – осек его второй голос, как ей показалось, знакомый.

Затем Рите послышалось, как голоса и шаги удалились. И она, снова придя в себя, осмотрелась по сторонам, с трудом подняв голову. Со стороны можно было подумать, что тело уже не слушается Риту, и она парит, а падению мешают ремни, в которые были облачены ее руки и ноги.

– Эй, а ну вернитесь, сволочи!!! – истошно закричала Рита, но без реакции. – Черт! Бляха-муха! Где я?!

– Это у вас галлюцинации, – неожиданно близко раздался голос.

– Кто вы?

– Меня зовут Сергей Борисович.

– Как вы сюда попали?

– Это долгая история. Но, по всей видимости, мы оба не нравимся Аганесяну. Мне только жаль, что у меня связаны руки, а так бы я вам смог немного помочь. Я, в некотором смысле, медик. Точнее, по диплому, а так всю жизнь занимался научными разработками в сфере фармацевтики.

– А что, я так ужасно выгляжу? – спросила Рита.

– Ну, понятное дело, не совсем хорошо. У вас наблюдается наркотический стресс. Организм и мозг несколько дней не могут перестроиться на работу с героином. А я думаю, что именно героин вкалывают вам ежедневно. Кстати, сколько раз вас уже кололи?

– Раза три, – машинально ответила Рита. – Но, возможно, я что-то упустила.

– Ваша проблема в том, что дозы большие и частые. Тут даже периодичность – это не самое главное. Страшнее, если эти сволочи будут и дальше вводить такое количество наркотика. Кроме того, вам бы не мешало обработать ссадины.

Рита секунды три не отвечала на вопросы. Молчал и ее новый собеседник. И снова в ее мыслях были звуки падающей откуда-то сверху воды.

– Как вас зовут? – неожиданно спросил Барулин, нарушив тишину этого помещения.

– Рита.

– Хорошее имя. А чем же все-таки такая хрупкая девушка не угодила Аганесяну?

– Тоже долгая история. Отец мой, может быть слышали, известный московский авторитет Ашот, был с Артуром партнером по бизнесу. Но потом его кинули. И кинул не кто иной, как Аганесян.

– Извините, но я ничего не знаю об этом, не слежу за криминальными разборками.

– Почему же криминальными? – скорее удивилась, чем обиделась Рита.

– Не обижайтесь, я и вправду далек от этой среды, мне только от нее больно достается. В Москве вообще трудно работать. Куда ни кинь – все на лапу дают, бизнес и рэкет существуют, как два родных брата.

В этот момент Рита вспомнила, что советовала Ашоту не связываться с Аганесяном. Конечно, никто ее не послушал, а сейчас все получили то, что получили. Прошло немного времени. Рита лежала тихо, затаив дыхание. Ее мучили три вопроса: где она? где Славка? и почему сегодня люди Аганесяна не только оставили ее в живых, но и привели сюда еще одного узника? Может быть, этот Барулин «прописался» здесь не случайно. И вполне возможно, что его приставили сюда, чтобы наблюдать за ней, а потом рассказывать все, что она разболтает в состоянии аффекта.

Она попыталась присесть на пол. И сразу почувствовала вибрацию твердой поверхности. Голова немного кружилась. В ней беспорядочно вертелись мысли: «Вот если бы мне сейчас оружие!»

Барулин уже целых два часа находился в этой комнате. И ей, измученной сомнениями и недоверием к этому человеку, тяжело было пребывать в молчании.

– Эй вы там, – уберите отсюда этого человека! – прокричала девушка.

– Зачем же вы так кричите! – озабоченно заметил Барулин, всем видом показывая, что с этим шутки плохи. Но Рита его не слышала. Она вновь потеряла сознание, и вошедшие в подвал братки увидели девушку лежащей на полу.

– Что с ней? – спросил у Барулина Олег, которому было поручено наблюдать за узниками.

– У нее проблемы со здоровьем. Ей нужно хорошенько отоспаться, но не здесь, а в нормальной кровати и нормальном помещении.

– Если ты думаешь, что это смешно, то ошибаешься, – прервал Барулина Олег. Он потрогал неподвижное тело ногой.

Барулин никак не прореагировал на эту реплику, поняв, что споры с братками ни к чему хорошему не приведут. А его положение из узника может быстро перейти в положение смертника, тем более он боялся, что эксперименты с наркотиком будут проводить и на нем. Однако другая мысль, которую он по-настоящему боялся произнести вслух, бередила его сознание. Он знал, где находится этот подвал и куда его привезли.

Просто когда его везли, кто-то из братков после разговора в «Фармацеи» не совсем туго завязал ему глаза, его повезли по знакомому маршруту на юг – в ближнее Подмосковье в район поселка Бачурино, которое находилось буквально в нескольких километрах от МКАД. Сюда еще в студенческие годы, когда Москва была гораздо меньше в своих размерах, Барулин с коллегами студентами-медиками ездили на велосипедах. Поэтому выберись отсюда Барулин, он даже знал, куда сразу бежать и где в конце-концов Москва.

Но как подать кому-то знак – в этом была проблема. А рассчитывать на обессиленную дозами наркотика девушку было невозможно. Тем более, что Барулину еще необходимо завоевать ее доверие.

– Что ты делаешь? – не выдержал Барулин, когда увидел, что Олег подносит к Рите шприц.

– Не твое дело, все равно вам недолго осталось, – засмеялся Олег.

– Ты – сволочь!

– Конечно.

В этот момент он развернулся и буквально нанес удар иглой в руку Барулину. Тот только успел вскрикнуть и почувствовал, как наркотик овладевает его телом. – Вот и все, – он вытащил иглу, – теперь можешь еще час спать. Потом ты мне как миленький все выскажешь, ясно? Тебе как раз хватит 60 минут.

Оставив Барулина, Олег подошел к Рите, которая с ужасом наблюдала за происходящим.

:– Завтра все закончится. И не думаю, что с перевесом в вашу пользу, – Олег посмотрел Рите в глаза.

– Что значит – все кончится?

Олег нарочно замолчал.

– Что значит – все кончится? – повторила вопрос Рита.

– Завтра все узнаешь.

– Да, я узнаю, что ты убийца и лох! Бессовестная тварь!

– Ну, это, Ритуля, всего-навсего твое мнение. А еще ты знаешь, что я – псих. А с психами надо вести себя осторожно. – При этом он ладонью обхватил Ритину шею и знаком показал, как он ее сломает.

– Ты думаешь, я боюсь тебя? Все насильники, которые мне встречались, попадали в морг.

Олег покачал головой:

– Меня можешь не опасаться, меня женщины не интересуют. А если бы и интересовали, ты бы стояла последняя в списке.

– Я все поняла, ты – гомик? – она чуть скривила губы в презрительной ухмылке и подвинулась к нему ближе. – Я тебя не боюсь. Более того, я тебя презираю! – Рита надменно подняла голову и посмотрела на Олега. – Если ты хоть пальцем тронешь моего сына, я сделаю все, чтобы ты стал трупом. Причем самым первым. И поверь мне, хоть сейчас у меня нет возможности, я сделаю это так быстро, что ты не успеешь сообразить, что произошло.

– Ты – стерва. Я ненавижу стерв.

– Наши чувства друг к другу взаимны.

– Точно!

На Енисейской он остановился в двухстах метрах от того самого дома, где, по словам Ашота, находилась его квартира, а в ней его родные. Припарковавшись на платной стоянке и закрыв машину, Филатов быстрым шагом зашел во двор высотки и дворами направился к нужному дому.