Поднять Титаник!

— Решительно. Все было на своих местах. Там было что-то вроде комнаты, в ней я обнаружил застланную постель. Койки. В кухне посуда в шкафчике. Вы не поверите, я там обнаружил даже скелеты мулов, которые таскали вагонетки с грунтом. Животных заперли, каждому из мулов по разу выстрелили в лоб, и только после этого завалили вход в шахту. Так что ни о какой спешке и речи быть не могло.

— Вы еще собирались, кажется, подробнее рассказать об этих колорадах? — сказал Доннер.

— Я к этому как раз подхожу. — Коплин подложил подушку поудобнее. — По оборудованию можно было кое-что определить, тем более, что всюду были фирменные знаки изготовителей. Например, тележки для руды были изготовлены на заводе «Гатри энд Санз фаундри» в Пуэбло, Колорадо. Все бурильное оборудование было произведено в Денвере, «Тор Фордж энд Айронуоркс». Все мелочи также маркированы — там имена кузнецов и столяров. Большинство — из Сентрал-Сити и Айдахо Спрингз, шахтерских городков в Колорадо.

Сигрем откинулся на спинку больничного стула.

— Но русские вполне могли приобрести оборудование в Колорадо и переправить его на Новую Землю.

— Очень может быть, — согласился Коплин. — Однако там были и другие вещи, сделанные в Колорадо.

— Например?

— Труп мужчины на одной из коек.

— Труп?! — Сигрем прищурился.

— Рыжие волосы, рыжая борода, — невозмутимо сказал Коплин. — Сохранился превосходно благодаря постоянной низкой температуре. А меня весьма заинтриговала надпись на деревянной дощечке, прикрепленной к койке. Надпись сделана по-английски. «Здесь покоится вечным сном Джейк Хобарт. Родился в 1874 году. Замечательнейший из парней, кому выпал жребий замерзнуть в снежную бурю. Февраль, 10.1912».

Сигрем вскочил со стула и принялся ходить взад-вперед по палате.

— Хоть имя есть, это уже кое-что… С чего начать… — Он резко остановился и спросил у Коплина: — А какие-нибудь личные вещи рядом с телом были?

— Даже одежды на нем не осталось. Странно также и то, что на всех консервах этикетки — французские. Полсотни оберток жевательного табака «Майл Хай». А еще одним доказательством того, что там были колорады, оказался пожелтевший и выгоревший номер «Роки Маунтин Ньюз» от 17 ноября 1911 года. Именно газету я и потерял.

Сигрем нервно вытащил пачку сигарет, выбил одну. Доннер поспешно предложил ему зажигалку, на что Сигрем, затягиваясь, ответил благодарным кивком.

— То есть речь идет о том, что бизаний может быть совсем и не у русских, так? — раздумчиво произнес Сигрем.

— Да, и вот еще что, — спокойно продолжил Коплин. — На третьей полосе газеты был аккуратно вырезан правый верхний угол. Может быть, это и не поможет, однако порыться в подшивках вам не помешает, я думаю.

— Очень может быть, — глядя мимо Коплина, сказал Сигрем. — Большое тебе спасибо, теперь наш черед действовать.

Доннер кивнул.

— Я закажу авиабилет на Денвер. Если повезет, найду там что-нибудь для нас полезное.

— Сначала насчет газеты, потом попытайся разузнать, что можешь, про Джейка. Я же со своей стороны посмотрю, нет ли чего в военных архивах. Также я свяжусь со специалистом по истории горнодобывающей индустрии и просмотрю фамилии производителей, чьи изделия Сид нашел в шахте. Хотя едва ли мы тут что сумеем разыскать.

Сигрем поднялся и посмотрел на Коплина:

— Мы тебе необыкновенно признательны, ты нам очень помог, — тихо сказал он.

— Думаю, тем шахтерам удалось получить минимум полтонны первоклассного бизания, — сказал, потирая щетинистый подбородок, Коплин. — И ведь вся вывезенная оттуда руда где-нибудь спрятана и лежит себе, дожидается хозяина. Может быть, она и утеряна, столько лет прошло. Но если вы найдете бизаний или, лучше сказать, когда вы найдете его, вы можете отблагодарить меня, прислав маленький образец для моей коллекции.

— Заметано.

— Да, и пока вы не ушли, еще к вам одна просьба, найдите мне адрес человека, который спас мне жизнь, чтобы я мог послать ему хорошего вина. Его имя Дирк Питт.

— Ты, должно быть, имеешь в виду врача на судне, который тебя прооперировал?

— Я имею в виду того мужчину, который застрелил русского пограничника и его собаку и вынес меня с острова.

Сигрем и Доннер ошеломленно посмотрели друг на друга.

Первым пришел в себя Доннер.

— Убил русского пограничника?! — В этом восклицании скорее была констатация, чем вопрос. — Мой Бог, ну и дела!

— Но это невозможно! — наконец прохрипел Сигрем. — Когда тебя подобрало судно НУМА, ты был один в лодке?

— Кто это вам сказал?

— Ну… никто. Мы были уверены…

— Я же не супермен, — сказал Коплин саркастически. — Пограничник напал на мой след, преследовал меня, дважды ранил. Неужели вы думаете, что в таком состоянии я смог бы убежать от собаки, сесть в лодку и проплыть полсотни миль по открытому морю?

— А откуда взялся этот Дирк Питт?

— Понятия не имею. Пограничник вел меня буквально под дулом, когда из пурги вдруг появился Питт. Соткался из ниоткуда, как некий Полярный Бог. И спокойно, как будто делал это каждый день перед завтраком, застрелил сначала собаку, а потом пограничника. И ни слова при этом не произнес.

— Ну вот, русские теперь будут трепать в газетах, что это дело рук Америки.

— Не думаю, — сказал Коплин. — Свидетелей не было. Солдат и его собака уже занесены снегом, их могут никогда не найти. А если даже и найдут, то что? Кто может что-нибудь доказать? Вы оба раздуваете панику из ничего.

— Для того парня это был рискованный поступок, — вынужден был признать Сигрем.

— И слава Богу, что он пошел на это, — сказал Коплин. — Иначе бы я лежал не здесь, в стерильной больничной постели, а в стерильной русской тюрьме, выбалтывая секретные сведения о Мета Секшн и бизаний.

— В этом смысле вы правы, — согласился Доннер.

— Опиши его, — попросил Сигрем. — Лицо, сложение, одежда… Словом, все, что можешь припомнить.

Коплин подчинился. В некоторых отношениях описание получилось чрезмерно расплывчатым, но другие подробности Коплин вспомнил без труда.

— Вы разговаривали с ним о чем-нибудь, покуда плыли к ожидавшему кораблю?

— Нет. Я потерял сознание, как только он втащил меня в шлюп. А пришел я в себя уже здесь, в Вашингтонском госпитале.

— Мы выясним, что удастся, про этого парня, — обратился Доннер к Сигрему. — И сделаем это незамедлительно.

Сигрем согласно кивнул.

— Я сразу же обращусь к адмиралу Сэндекеру. Поскольку этот Питт может иметь отношение к ведомству адмирала. Может быть, его знает кто-нибудь из сотрудников НУМА.

— Даже представить себе не могу, как много он знает, — признался Доннер, глядя себе под ноги.

Сигрем не ответил. Его мысли блуждали вокруг призрачной фигуры на заснеженном острове в Арктике. Дирк Питт. Он повторил имя про себя. Так или иначе оно показалось удивительно знакомым.

Глава 10

Телефон зазвонил в 12.10 ночи. Сэндекер открыл один глаз и посмотрел на аппарат так, словно хотел испепелить его взглядом. На восьмой звонок адмирал поднял трубку.

— Я слушаю! — рявкнул он.

— Адмирал, это Джен Сигрем. Я поднял вас с постели?

— Не беспокойтесь, — адмирал отчаянно зевнул. — Я никогда не ложусь спать, покуда не напишу пять глав автобиографии, не обворую минимум пару винных магазинов и не похищу жену какого-нибудь министра. Что у вас, Сигрем?

— Кое-что обнаружилось.

— Забудьте об этом. Больше никогда ни один из подведомственных мне кораблей и моих людей не будет, выручать ваших агентов на вражеской территории. — Он употребил слово «вражеский», как будто страна была в состоянии войны.

— Я совсем по другому поводу.

— А именно?

— Я хотел, чтобы вы меня вывели на нужного мне человека.

— И ради этого вы звоните среди ночи?!

— Я думаю, вы можете знать его.

— Его имя.

— Питт. Дирк Питт. П-И-Т-Т.

— А что, собственно, дает вам основание полагать, будто я знаю этого человека?