Трах!

— Рада, что ты находишь это забавным, — презрительно фыркнула она.

— Миссис Янг, — начал было я. — Ваша дочь… — Вдруг меня охватила такая ярость, что я даже хотел ударить ее. Или как-то заставить ее понять. Я хотел сказать: «Хорошо, если она такая дура, то кто ее воспитал?» Но — к чему бы это привело? Я сдержался. Что бы я ни сказал сейчас, это только ухудшило бы ситуацию. Старая ведьма все равно собиралась устроить Али компостирование мозгов, я не хотел, чтобы она слишком переусердствовала.

Я встал, чтобы идти.

— Мне не надо было вам говорить, — заметил я. — Я мог бы обратиться в школу.

Миссис Янг посмотрела на меня так, словно я был какой-то червяк.

— Да, и сломать ей карьеру! Знаешь, тебе не надо об этом волноваться, она не вернется в школу! — И в ее словах было столько уверенности, что я ни минуты не сомневался, что так оно и будет. Уходя, она обернулась.

— Однажды ты сделаешь какую-нибудь женщину очень-очень несчастной. Я рада, что вовремя спасла мою дочь от тебя! — И она ушла, оставив меня стоять разинув рот. У меня было такое чувство, будто весь мир увидел, какое я дерьмо.

Такой ли уж я негодяй? По крайней мере, не такой, как вообразила себе мамочка Али. Мне наплевать, что она думает обо мне. Для нее Али — маленькая девочка, а я — просто очередной мерзавец, который появился, потрахался и теперь хочет слинять как раз в тот момент, когда бедняжке и так плохо! То, что я сделал, было самым ужасным, что могло произойти с Али. К ней направлялась ее свихнувшаяся мать. Али и так была в депрессии, только что пыталась покончить с собой, а тут я выпустил злого джина из бутылки. Ночные кошмары Али станут явью. Мне кажется, самым правильным было бы действительно сидеть и ждать, когда все это закончится, как посоветовал Джонатан. Может, так было бы лучше для всех. Но — ведь надо думать о себе, не так ли? Джонатан бы точно сидел и ждал, что произойдет дальше, но не потому, что он лучше меня, а просто он не осмелился бы что-либо предпринять. Для Али это было бы лучшим вариантом, но он сам еще не так бы настрадался! Я мог бы сказать: «Да ладно, это для нее — отличный урок, в следующий раз она так не сделает!» Но я в это не верю. Надо было выбирать: она или я, и кто-то должен был пострадать. Не мог же я выбрать себя? Я не собираюсь сидеть и ждать, когда она выбросит меня как ненужную игрушку, нет уж, увольте!

Я вовсе не горжусь тем, что сделал, но — знаете что? Если бы можно было все переиграть, я поступил бы точно так же. И если это доказывает, что я мерзавец, — что ж, значит, я действительно мерзавец. Нельзя быть всегда Милым Парнем. Она всегда получала то, что хотела, но только не сейчас. Сейчас все будет по-моему. Может, я даже немного горжусь этим, потому что я сделал свой выбор: лучше уж я буду негодяем, чем меня будут трахать и вытирать мной полы! Я предпочитаю быть последним мерзавцем.

И знаете что? Это сработало. Все произошло со скоростью света. Она не вышла больше на работу, на этой же неделе она съехала со своей квартиры и исчезла. От нее не осталось и следа. Уже через пару дней в школе был объявлен конкурс на ее место, пьесу отменили, и во втором полугодии у нас была новая учительница по актерскому мастерству. Просто потрясающе!

Я добился своего! Я был свободен! Какое-то время я жил в состоянии страха, что она появится и убьет меня, но этого не произошло. Прошло какое-то время, и я понял, что жизнь налаживается. Приближалось лето. Дино что-то говорил про своего дядю, который работал на пароходе, что тот плавал по озерам, и он мог бы нам помочь устроиться туда поработать на лето. Звучало очень заманчиво. Девчонки, все такое. Отдыхающие люди, развлекающиеся во время отпусков. Немного денег в кармане. Даже тяжелая физическая работа казалась заманчивой.

Как-то я разговорился с Марианной, и у меня возникло ощущение, что я ей не безынтересен.

Но это было бы слишком быстрой сменой событий. Из огня да в полымя! Нет, пока что я обойдусь без подружек! Может быть, после каникул. Думаю, к тому времени она уже кого-нибудь себе найдет, у девчонок это все легко! Ну что ж, так тому и быть. Я же просто хочу на какое-то время куда-нибудь смыться. Куда угодно. Потому что я — свободен! Свободен как птица!

39

Бен

Я стоял возле шкафчиков с Джонатаном и Беном и наблюдал, как Дебора передает ответ Джеки.

— Она снова хочет со мной встречаться, — обрадовался я. Джонатан рассмеялся. — Тебе что-то известно, чего я не знаю? — удивился я.

— Может быть!

— Так что такого смешного?

— Ты думаешь, она действительно будет снова с тобой встречаться после всего, что произошло?

— Она же всем вокруг говорила, какое ты дерьмо. И она была права, не так ли? — подхватил Бен.

— Спорим, что все так и будет!

Они переглянулись, и я не мог не улыбнуться. Они думали, что я просто самодовольный идиот, но так оно и было. Знаете что? Я не знаю, как это описать, но я снова обрел то, что потерял. Я чувствовал это. И я заметил, что на меня теперь по-другому смотрят.

— О чем еще она хочет со мной говорить? Может, о домашней работе? Не думаю!

Повисла пауза.

— Он дело говорит, — согласился наконец Бен.

— Если это правда, то я никогда больше не буду верить девчонкам! Какая жалость!

Я покачал головой.

— Да это тут ни при чем! Она просто не может без меня, вот и все.

Бен рассмеялся.

— И если все так, то что ты ей ответишь? — спросил он.

— Не знаю, — притворился я.

— Еще один шанс войти в ее золоченые врата, — пошутил Джонатан.

— Еще один шанс снова оказаться в дерьме, — отозвался я. — Ей нельзя доверять. Не думаю, что она создана для меня.

— Нельзя доверять? — повторил Джонатан, и они оба захохотали так, что я оторопел. Что такого смешного они в этом нашли?

— Ну да, нельзя доверять! А вы что думали? — удивился я. Они оба бились в истерике.

— Дино, — заговорил Бен вкрадчивым голосом. — Ведь это ты гулял с другой девчонкой! Конечно, она расстроилась!

Бен и Джонатан порой могут перегнуть палку, но они — хорошие друзья. За это время я узнал единственную стоящую вещь: стало ясно, кто есть кто. Посмотрите на Джонатана: казалось, на него меньше всего можно было положиться, однако он — более надежный друг, чем Стью или Снупс. А Бен — у него до сих пор нет девчонки, и, похоже, он не очень-то ими интересуется. Я даже думаю: а не гей ли он? Но это все абсолютно неважно для меня, потому что он — настоящий друг. А все остальные — просто трепло.

Насчет Джеки я оказался прав. Я угадал это по тому, как она на меня смотрит. Люди так не улыбаются тому, кого считают мерзавцем. Может, она поняла наконец, под каким давлением я находился.

И, несмотря на то что я говорил Бену и Джонатану, я знал, что скажу ей. До сих пор она для меня — самая красивая девушка в школе, и она мне очень-очень нравится. И мы все еще ни разу не… ну, вы понимаете, о чем я? Ведь будет просто стыдно, так ни разу и не попробовать, а?

Мы встретились за школьными воротами и пошли вниз по аллее. Она вся светилась от счастья и улыбалась. Это было чудесно. Мы болтали о всякой ерунде: как ты, как дела, как мама с папой; хорошие новости насчет моего ареста — суда не будет, и так далее. Я особо не говорил, просто отвечал на ее вопросы. Мы улыбались друг другу. Пройдя еще немного вперед, она взяла меня за руку.

— Только, пожалуйста, не думай, что это что-нибудь значит, — предупредила она. — Мы просто друзья, хорошо?

Но она сказала это таким голосом, как маленькая девочка, словно она дразнила меня. Конечно же, я не мог воспринимать ее слова серьезно!

— Ты очень сильно меня разозлил, — добавила она.

— Прости! — вздохнул я, и она слегка хлопнула меня по руке.

— Тебе не надо извиняться, но не смей больше так поступать! — заметила она. Повисла пауза. — Мне действительно было очень больно, — добавила она.

— Мне правда очень-очень жаль, — сказал я и улыбнулся, и она улыбнулась мне в ответ, и между нами проскользнула какая-то искорка. Она крепче взяла меня за руку и прижалась ко мне.