Страница 41 из 114
Помимо изучения теории, слушатели бывали на различных военных заводах, где знакомились с новыми типами вооружений и изучали их достоинства и недостатки, кроме того, для закрепления изученного материала уже на первом курсе слушатели принимали участие в выездных практических занятиях. Так, в частности, он ездил на Лужский полигон, оттуда на Главный артиллерийский полигон и в конце – в г. Кронштадт.
Приказом РВС СССР с 1 сентября 1925 г. Артиллерийская академия была слита с Военноинженерной и на их базе образована Военнотехническая академия, слушателем которой Б.С. Петропавловский стал вместе со своими товарищами. На 2м курсе он перешел на баллистический факультет, в составе которого был отправлен на практические занятия в Ленинградский политехнический институт.
21 апреля 1927 г. его назначили командиром 1го отделения (12 человек) 2го взвода слушателей ВТА.
Вернувшись из отпуска, Б.С. Петропавловский приступил к написанию диплома по теме опытноисследовательского характера по баллистике: «Исследование закона развития давлений в различных орудиях на основании обработки велосиметрических кривых».
Заместителем председателя комиссии по рассмотрению и защите дипломных работ слушателя артиллерийского факультета Б.С. Петропавловского был старший руководитель И.П. Граве, под руководством которого в баллистической лаборатории Академии Борис Сергеевич вместе с Георгием Эриховичем Лангемаком занимался выполнением заказов Лаборатории Н.И. Тихомирова.
При оценке деловых и человеческих качеств выпускника партийные органы делают вывод о его наибольшей пригодности и дальнейшем использовании. Показателем этого могут служить различные характеристики и аттестации.
Из аттестации, направленной начальником Академии в адрес начальника Командного управления ГУ РККА от 10 апреля 1929 г.:
«Обладает большой силой воли и большой инициативой. В обстановке разбирается хорошо.
Общая и учебная дисциплинированность очень хорошие. Работоспособность проявил большую. Обладает большим спокойствием. Умеет держать себя в руках. Обстоятельный, серьезный, аккуратный, очень добросовестный.
Изложение мыслей несколько вялое.
Общее и политическое развитие хорошее. Вопросами общественнополитической жизни интересуется.
К общественнополитической работе относится добросовестно, проявляя интерес и инициативу. Член ВКП(б). Общая подготовка по курсу Академии хорошая. Может быть аттестован на должность командира артиллерийского полка (К9).
Может быть использован на строевых командных должностях в учебных частях, преподавательской работе в АКУСС’е и на научной работе в ВНИК’е»28.
15 апреля 1929 г. состоялось заседание подкомиссии Высшей аттестационной комиссии, на которой была заслушана аттестация Б.С. Петропавловского. Постановление подкомиссии было следующим: «Признать соответствующим должности командира артиллерийского полка и помощника начальника отдела АУ. Может быть использован по линии научноисследовательской работы. Присвоить категорию «К9». 23 апреля это решение было утверждено наркомвоенмором К.Е. Ворошиловым29.
По окончании ВТА РККА Б.С. Петропавловский был назначен состоящим в распоряжении ГУ РККА, с прикомандированием к Военному научноисследовательскому комитету (ВНИК) при РВС СССР.
И следом за выпускником ВТА 1928 г. Г.Э. Лангемаком годом позже в ГДЛ пришел выпускник ВТА 1929 г. Б.С. Петропавловский.
Начав работать у Н.И. Тихомирова, он занимался уже знакомыми ему делами. Поступив в полное распоряжение Г.Э. Лангемака, он стал надежным помощником и верным другом Георгия Эриховича, и Г.Э. Лангемак отвечал ему тем же. Свидетельство этому не только то, что они дружили домами, но и то, что Борис Сергеевич относился к детям Г.Э. Лангемака, как к своим собственным.
Почти одновременно с Б.С. Петропавловским в ГДЛ пришел работать и молодой конструктор Валентин Глушко. Талантливые люди всегда держатся вместе. Так было и в этом случае. Они помогали друг другу, вместе работали и вместе немного хулиганили. Каждый из них делал свое дело, а все вместе – общее. Ведь это именно Борис Сергеевич обратил внимание В.П. Глушко на первейшую необходимость создания ЖРД как в первую очередь для обороны страны, так и для полетов в космос.
Валентин Петрович последовал совету своего старшего друга и учителя и не ошибся.
Еще при жизни Н.И. Тихомирова (вероятно, изза его тяжелой болезни) 25 марта 1930 г. Борис Сергеевич назначается начальником лаборатории, о чем он сообщает в одном из писем к своей будущей жене Кето Саркисовой:
«Получил вчера из Москвы телеграмму о назначении меня начальником лаборатории. Это меня и устраивает и не устраивает. Удобно то, что теперь я без всяких помех могу осуществить свои идеи, но с другой стороны – это связано с выполнением массы административнохозяйственных (функций, которые я не особенното долюбливаю…»30
Вскоре после этого умирает основатель и первый начальник ГДЛ Николай Иванович Тихомиров, и Б.С. Петропавловский становится его фактическим преемником по руководству работами в лаборатории. После своего назначения он осуществляет основное техническое руководство над всеми работами и продолжает это независимо от произошедшего позже должностного перемещения – понижения в должности.
Теперь, в своем новом положении, требующем от него определенных усилий, он предстает совсем в ином виде, чем был ранее. Прекрасный конструктор, он смог стать и хорошим организатором. Вот как он сам характеризует свое новое положение, проработав уже какоето время в новом качестве:
Б.С. Петропавловскому – экспериментатору и исследователю принадлежит передовое место в части и тех разработок по пороховым двигателям, которые он вел вместе с Г.Э. Лангемаком.
И, несмотря на то что пороховые снаряды, разрабатываемые в ГДЛ, были приняты на вооружение значительно позже его смерти, имя Б.С. Петропавловского мы вправе назвать первым в числе авторовразработчиков, так как основные работы над снарядами были выполнены в 1930–1933 гг. под его непосредственным руководством.
Как перспективно мыслящий специалист реактивного движения, он обращает внимание на неправильную ориентацию работ ГДЛ в части использования реактивных снарядов только в штатных артиллерийских системах. Эта ориентация, продиктованная вышестоящими организациями, основывалась только лишь на прикладном значении использования реактивного принципа в артиллерии для увеличения дальности полета снарядов.
Время тяжелых и громоздких орудий на неповоротливых лафетах уходило в прошлое, на смену им приходили более легкие и маневренные образцы как обычной, так и реактивной артиллерии. Будучи убежденным их сторонником, он всегда ратовал за отказ от всего старого. Его идеи подтверждались и проведенными полигонными испытаниями, показавшими, что применение реактивного принципа эффективно только для минометных систем, где начальная скорость снаряда не превышает 200 м/сек, и мало эффективно для других видов орудий, где дальность полета снаряда увеличивалась незначительно, а сложность снаряда возрастала.