Страница 25 из 29
— Нет! Я все скажу.
— Жаль!
Я нажал на кассетнике клавишу записи.
— Как вы после аварии уговорили Вазифа Эргюна продавать героин по вашему наущению?
Он испуганно взглянул на меня:
— Но…
— Быстро отвечайте, у меня не так много пленки. Айлер некоторое время мялся, потом решился:
— Ладно… мне уже все равно… Это была идея Футта… Я тут ни при чем… я правду говорю…
— Меня это не интересует. Говорите, как все было.
— …Ну… в общем, мы сказали ему, что авария серьезная, так что придется возвращаться в Турцию или мотать срок в тюряге… Он испугался, и тогда мы предложили сделку. Мы его прикроем, и ему ничего за аварию не будет. Даже дадим денег, чтобы втихую возместить ущерб потерпевшему.
— Две тысячи марок? — уточнил я.
— Да, столько… В общем, мы договорились: вытащим его, а он за это должен продавать наркотики. Поставки наши. Он будет получать тридцать процентов от выручки, и он согласился.
— Так, а после того, как дело пошло, вы спросили, нет ли у него кого на примете, кто бы тоже захотел торговать дурью?
— М-м… да.
— И этим человеком оказался Ахмед Хамул?
— Да.
— Зачем надо было убивать Вазифа Эргюна?
— Нет… это был несчастный случай… Не верите?.. — завизжал он.
— Не устраивайте тут театральных сцен. Футт сам признался, и у меня есть свидетели. В ваших же интересах сказать всю правду.
Моя дешевая выдумка о раскаявшемся Футте сразила его.
— Ах, подлая тварь… это он… это все он… он это придумал… Сказал, свинья, что так надо, иначе мы все влипнем… Будь он проклят… Я же не убийца… я не убивал… Правда, не убивал.
Он завопил, запричитал, его тощее тело содрогалось в истерике.
— Возьмите себя в руки! Вы погубили трех человек, а трех жестоко избили, в том числе меня. Тогда вы не вопили, скорее всего даже получали удовольствие. У меня было большое желание растерзать вас в клочья, уж поверьте. А теперь отвечайте.
— …Он хотел завязать с нами. Хотел работать в одиночку…
— И тогда вы переехали его машиной и размазали о бетонный столб?
— Да.
— Как вы узнали, что были свидетели убийства?
— Я зафиксировал аварию. Набежали люди из деревни… глазели… Она тоже там была и всем рассказывала, очень уж распустила язык… Ей, правда, не особенно верили.
— А на следующий день вы размозжили ей голову дубинкой. Где эта дубинка?
— Я ее выбросил…
— Куда?
— Не знаю… не помню…
Я вмазал ему по расцарапанной щеке. Он вскрикнул и жалобно захныкал.
— Где-то там… в лесу… за деревней…
— Георг Хош снабжал вас порошком из конфиската, вместо того чтобы сжигать его?
— Мм-м….
— Это с ним вы вчера вломились ко мне и чуть меня не угробили?
— Мм-м…
— Товар хранился у Футта?
— Да… Он всем командовал. Он нас вынудил… прижал к стенке… Правда… это он…
— Мне это неинтересно! Зачем надо было убивать Ахмеда Хамула?
— Я не имею к этому отношения… я ничего не знаю… Не навешивайте все на меня… Это не я… нас там вообще не было… Я бы знал… Не бейте меня!..
Я снова хлестал его по лицу, но не мог выбить из него ничего существенного.
— Ладно. Что вы делали в тот вечер, мы выясним сами. Где сейчас Хош?
— На дежурстве.
Я выключил кассетник и пошел на кухню. Ханна Хехт с весьма удовлетворенным видом откинулась на стуле. Она только что закончила разговор с официантом. Он, постанывая, лежал под раковиной мойки. За последние дни он сильно отощал. Я тряхнул его за плечи, чтобы усадить. Он завопил так, будто его проткнули ножом. Харри Айлер, по-видимому, сломал ему обе руки. Пришлось оставить беднягу в лежачем положении: любое прикосновение могло его добить.
Кухня напоминала поле битвы. Разбитые посуда и мебель были забрызганы кровью, на полу валялись опустошенное помойное ведро и разбросанные клочки плакатов. Я достал из холодильника бутылку водки и сделал большой глоток. Официант громко стонал.
— Желаешь клюкнуть?
Он с трудом приподнял веки. Я нацедил в чайную ложку водки и сунул ему в рот. Но основные события разворачивались в соседней комнате. Я вернулся к своему другу, набрал номер «Скорой помощи» и вызвал неотложку, потом повернулся к куче дерьма по имени Харри Айлер.
— Сейчас вы позвоните Хошу и договоритесь встретиться с ним через полчаса в квартире Футта.
Он энергично затряс головой. Я влепил ему еще разок. Это подействовало.
— Его номер телефона? — спросил я.
Айлер назвал. Я набрал нужный номер, поднес ему трубку.
— Георг? Это Харри… Нам надо встретиться через полчаса у Пауля на квартире… да, это срочно… Что?.. Не могу по телефону… Да, важно… Тогда до встречи.
Я положил трубку. С мученическим выражением Айлер смотрел на свои связанные руки.
— А сейчас то же самое скажете Футту.
— Не-е-т!.. — вякнул было он, но, когда я снова замахнулся, одумался: — Ладно, давайте!
— Только без глупостей! — предупредил я. — Его надо вызвать. Скажите ему, что тут что-то сорвалось…
— Пауль?.. Да, Харри… Это срочно… да… тут такая лажа… Нам надо как можно скорее встретиться у тебя дома… Да, очень срочно… Действительно, очень важно…
Он умоляюще смотрел на меня. Я одобрительно кивал головой.
— Пауль, это ненадолго… Я тебе вовсе не морочу голову… Да нет же… буквально на несколько минут. Хорошо. Через полчаса? Хорошо, пока…
Я набрал номер в квартире Футта.
— Катрин Футт, — откликнулась толстуха.
— Алло, госпожа Футт. Дайте трубку вашему телохранителю.
Лефф подошел к телефону.
— Это Каянкая… Осталось недолго… Я скоро буду. Все ясно. Послушайте, господин Лефф, нам понадобится прокурор. Вы можете это организовать?
Харри Айлер начал орать. Я пошел в спальню, прихватив телефонный аппарат.
— Кто кричит? Вы не поверите, это Харри Айлер… Все объясню потом. Как с прокурором? Сможете? Есть же у вас свой человек в прокуратуре… Нет, я не шучу. Скажите, что мы предъявим троих торговцев наркотиками, один из которых к тому же серийный убийца. Разве этого недостаточно, чтобы вызвать прокурора?! Да, улики есть… Есть магнитофонная запись на вашем кассетнике… Все в порядке, господин Лефф. Если я вру, плюньте мне в лицо!.. Мне нужен прокурор. Срочно! Нет времени повторять все сначала… Хорошо, буду через десять минут.
ГЛАВА 4
В тот самый момент, когда я выходил с Харри из дому, прибыла машина «скорой помощи», из которой выпрыгнули два медработника. Одного из них я придержал за руку:
— Первый этаж направо. Девушка перебрала героину, а мужик — водки.
Он мимоходом взглянул на меня, кивнул и помчался дальше.
Я затолкал Харри Дилера на сиденье рядом с водительским, сел за руль и тронулся.
Через десять минут мы сидели в квартире Футта уже впятером: Катрин Футт, Теобальд Лефф, Харри Айлер, я и Хорст (он же Хорстик) Шрамм, за которого меня приняла ветреная супруга комиссара. Я сказал ему, чтобы он исчез.
— Наплевать! — заупрямился он. — Я остаюсь. Не хочу бросать Катрин в беде.
— Господин Шрамм, сейчас здесь начнется такое, что вас совершенно не касается.
— Я не брошу Катрин! И вообще, кто вы такой, чтобы мне указывать?!
— У меня нет времени разводить с вами дискуссии. Или вы сейчас же добровольно убираетесь отсюда, или я вышвыриваю вас! Мой друг не даст соврать, я не очень-то церемонюсь. Хватит корчить из себя рыцаря, убирайтесь вон!
Он с отвращением посмотрел на рожу Харри Дилера:
— Вы дикарь, вот вы кто! Нельзя же так обращаться с женщиной!
— А вы думаете, что, если вы тут распустили слюни, это ей поможет?
— Ей нужна моя помощь! — никак не мог угомониться он.
Катрин Футт тем временем малость протрезвела:
— Хорст, думаю, тебе лучше уйти. Встретимся сегодня вечером.
— Катрин, я не оставлю тебя…
Я взял его за плечо.
— Считаю до трех… На счет три чтоб вас здесь не было… Раз…
Хорст стряхнул мою руку с плеча, насмешливым взглядом окинул всех нас и вышел.