Замануха для фраера

– Да. Но мы не…

– Там вы взяли лодку и стали кататься.

– Да. Но мы…

– Кто сидел на веслах?

– Вахтанг.

– Как случилось, что он упал в воду?

– Он стал открывать бутылку. У него не получалось. Мы предложили ему помочь, но он сначала отказался.

– А потом согласился?

– Да.

– Дальше.

– Мы стали держать бутылку, а он открывать. У него был такой нож, со штопором, – Даша заметно волновалась, что, конечно, не ускользнуло от проницательного взора оперуполномоченного. – Мы договорились, что на счет раз-два-три он дернет пробку.

– Угу.

– Он дернул… – девушка провела ладонью по лбу, – пробка неожиданно легко вышла, и он перевернулся за борт лодки. И исчез под водой. Это было так неожиданно, что мы не успели ничего сообразить. А потом, – она какое-то время помолчала, собираясь с силами, и даже пресекла желание поплакать, – мы стали звать на помощь. Наверное, он не умел плавать, – закончила она и все же заплакала.

– Может быть, может быть, – пробормотал Минибабаев, записывая показания Даши в блокнот. – Это мы, конечно, проверим.

Он поднял на Дашу глаза:

– А вы знали, что он не умеет плавать?

– Нет, – она покачала головой и закрыла лицо ладонями. – Откуда? Мы с ним были знакомы только часа два.

Минибабаев оставил ее и подошел к белобрысому спасателю.

– Вы спасатель?

– Да, спасатель.

– Ваше имя, отчество, фамилия?

Белобрысый ответил. Оперуполномоченный записал его данные в блокнот и спросил:

– Ну, а что вы можете сказать по поводу случившегося?

– Как только последовали крики о помощи, я немедленно приплыл к их лодке и стал нырять за этим парнем. Но обнаружить не смог. Там, около моста, слишком глубоко. И ил там толщиной несколько метров.

– А вы не должны курсировать на лодке возле отдыхающих? – спросил Минибабаев.

– Если есть купающиеся или много катающихся на лодках и яликах, – пояснил белобрысый, глядя мимо оперуполномоченного. – А так лодка была одна, и достаточно было наблюдения с берега. Погода сегодня спокойная, и случиться ничего не должно было.

– Но – случилось, – заметил оперуполномоченный.

– Да, – кивнул белобрысой головой спасатель. – Парень взял, да ни с того, ни с сего кувырнулся за борт. И сразу топориком на дно. А там, около моста, глубоко, метров двенадцать и…

– Ил толщиной несколько метров, – иронически закончил за белобрысого оперуполномоченный.

– Именно, – немного обиженно сказал парень и добавил: – И не видно ни черта.

– Ладно, с вами мы подробнее побеседуем позже, – многозначительно и с некоторой зловещинкой в голосе произнес Минибабаев. – А теперь… Можно вас? – обратился он к Маше.

Маша кивнула и, опустив голову, подошла.

– Вас зовут…

– Мария Филипповна Кущина, – сказала Маша.

– Скажите, гражданка Кущина, вы видели, как Вахтанг Геворгадзе упал в воду? – спросил Минибабаев.

– Да.

– Как это случилось?

– Он никак не мог откупорить бутылку с вином, долго с ней возился. Пробка оказалась очень тугая. Попросил нас помочь. Мы стали держать бутылку, а он вынимать пробку. А когда пробка вынулась, он не удержался на ногах и упал в воду…

– И утонул.

– Да.

– И вы не пытались его спасти? – быстро спросил оперуполномоченный.

– Все произошло так быстро. Мы просто ничего не поняли, – всхлипнула Маша.

– А потом? Что было потом?

– Потом мы стали звать на помощь.

– Дальше.

– Дальше приплыл на лодке вон тот парень, – Маша кивнула в сторону белобрысого, – и стал нырять.

– Как долго вы звали на помощь?

– Недолго.

– К тому времени, как появился спасатель, сколько времени прошло? – Минибабаев застыл с карандашом в руке.

– Не знаю, – ответила Маша.

– Ну, пять, десять минут? Может, полчаса?

– Минут пять, – ответила Маша, подумав.

– Пять минут? Вы не ошибаетесь? – посмотрел на девушку Минибабаев. – Может, семь минут, восемь?

– Я не знаю, у меня нет часов, – растерянно произнесла Маша, моргая короткими ресницами. – Да, наверное, минут семь-восемь.

– Минут семь-восемь, – повторил Минибабаев и сделал запись в блокноте. – Хорошо. Пока вы свободны.

Минибабаев записал адреса девушек и спасателя, опросил старика и через несколько минут уехал, наказав участковому немедленно позвонить ему, как только будет найдено тело футболиста.

Степан с белобрысым спасателем закинули сеть на месте, где, по их мнению, мог находиться труп, но вытащили лишь несколько мелких серебристых карасиков да с пяток огольцов.

Закинули еще.

Пусто.

На третий раз, как обычно и бывает в сказках, невод за что-то зацепился.

– Есть! – прошептал Степан и посмотрел на белобрысого.

– Есть! – крикнул белобрысый участковому.

– Давай, тяни. Да не торопись, не так шибко. По малу давай, – загорелся азартом Степан.

Вдвоем, медленно, они стали выбирать сеть.

– Что-то он больно тяжелый, – усомнился спасатель.

– Покойники всегда тяжелые, – веско заметил Степан. – Да еще когда в воде, липнет всякое разное…

Тянули они долго. Центрфорвард прямо-таки напрочь отказывался появляться на поверхности. Наконец, в мутной воде озера показался какой-то темный силуэт.

– Давай, еще немного, и держи крепче, – сказал белобрысому спасателю Степан и наклонился, чтобы посмотреть в воду.

– Что за черт? – в крайнем удивлении говорил он. То, что он углядел в сетях, было похоже на ящик, но уж никак не на человеческий труп.

– Что? – спросил Степана белобрысый. – Может, веревки под него подвести? Все легче будет. И вернее.

Степан разогнулся, буравя взглядом воду:

– Выходит, правду про это озеро говорят. Что есть в нем…

Он замолчал, задумавшись.

– Что ты сказал? – спросил спасатель.

– Так, ничего, – ответил Степан, – лезет в голову всякая чушь.

В это время сеть неожиданно ослабла, и тянущие едва не опрокинулись за борт, как незадолго до этого вошел в соприкосновение с озером и пропал в его мутных водах ведущий футболист клубной команды «Динамо» Вахтанг Георгиевич Геворгадзе.

Теперь выбрать всю сеть в лодку было проще простого. В самом ее конце зияла дыра, будто неведомое озерное чудище выгрызло себе свободу острыми клыками.

– Вот те раз! – воскликнул белобрысый. – Порвалась. Что за досада такая! Гнилая была, что ли?

– Ста-арая, – неопределенно протянул Степан. Говорить спасателю или кому бы то ни было о том, что он видел под слоем воды, старый рыбак не собирался.

– А что взял такую? – спросил белобрысый.

– У меня что их, десяток, что ли? – по-стариковски проворчал Степан и добавил: – Где я тебе новую-то возьму? И эту вот порвали.

Изо всех сил изображая досаду, он бросил сеть на дно лодки.

Если бы вместо белобрысого спасателя рядом с ним находился маэстро Станиславский, то знаменитый режиссер тотчас бы заметил в словах рыбака фальшь и изрек бы свое хрестоматийное: «Не верю». Но рядом со Степаном стоял и глазел на дыру в сети простоватый парень по имени Володька, который летом работал на лодочной станции спасателем, а по зимам обслуживал каток на Ближнем Кабане, правя лезвия коньков точильным камнем и очищая от снега лед. И который будет «Володькой» и в тридцать, и в сорок и, скорее всего, в пятьдесят лет.

Поэтому он не заметил наигранности в словах рыбака и посочувствовал ему из-за порванной сети. На обратном пути к берегу он даже предложил Степану помочь в починке снасти.

– А-а, ладно, сам как-нибудь разберусь, – отмахнулся Степан, раздумывая, как бы ему, не привлекая внимания, еще раз пошарить по дну озера около моста.

Слышал, и не единожды слышал он про золото на дне озера. Будто бы перед самым приходом чехословаков и «учредиловцев» в город в восемнадцатом году, власти, спасая часть золотого запаса России, повезли по Оренбургскому тракту целый вагон золота на подводах, но было уже поздно, и чтобы оно не досталось врагу, золото было сброшено в озеро. Поговаривали еще, будто это не власти вовсе, а громилы-налетчики, ограбившие Государственный банк перед самым захватом города чехословаками и Каппелем, везли золото по Оренбургскому тракту на подводах, и это они сбросили золото в озеро, не имея возможности прорваться через заставы и разъезды белых.