Страница 10 из 16
— Вам не кажется, что такой взгляд на мироустройство чересчур проницателен?
— Нет, ведь мне о нем поведала голубка. (Птицы летают и чаще встречаются с Облаком. Легенда, рассказанная голубкой.) Но достаточно метафизики. Если вы настаиваете, что я прибыл с Марса или, как вы туманно выражаетесь, из глубин космоса (интересно, неужели вы сумели измерить глубину свободного пространства?), я готов подтвердить — да, я посланник небес. В незапамятные времена я метеоритом упал на землю, и с 9 на 10 июля 1856 года, ровно в полночь, меня разбудил удар молнии. Я обнаружил себя сразу и во всей красе — такая гипотеза вас устраивает? Вот и воспользуетесь ею. Если кто-то выразит сомнение, сошлитесь на меня. Кстати, много ли мне осталось, ведь я собирался прожить до 110 лет?
Ошарашенный, я признался:
— Несколько дней…
— Вот видите. Скоро у вас будут развязаны руки, так что вы можете писать обо мне все что вам угодно. Только подчеркните — приоритет в использовании радиоволн принадлежит мне! [7]Итак, на чем мы остановились?
— На турнюрах.
Апрель, 1882 год
Париж, Страсбург
— Понятно, какое волнение я испытал, когда вошел в двери «Эдисон континентл» в Париже. Здесь было гнездо, в котором, как мне казалось, перелетевшие через океан птенцы Томаса Алвы Эдисона засучив рукава с неподдельным энтузиазмом взялись за электрификацию Европы. Я по неопытности сразу внес несколько конструктивных улучшений в автоматические регуляторы, чем тут же завоевал авторитет в компании. Господин Бачелор, друг и бывший ассистент Эдисона, а в то время один из управляющих «Эдисон континентл», дружески попросил меня отправиться в Страсбург, где на железнодорожном вокзале компания возводила электростанцию. Дела там шли скверно, сроки окончания работ затягивались, а это грозило не только серьезными финансовыми проблемами, но и потерей репутации, что в нашем деле пострашнее денежных потерь.
Вообразите, одну из своих самых ответственных строек в Европе соратники Эдисона доверили двадцатишестилетнему сосунку!
В 1883 году я перебрался в Страсбург и энергично взялся за работу. Трудился день и ночь и тем не менее выкраивал время на создание действующей модели. Я изготовил ее собственными руками.
Якорь вращался!
Мне казалось, более надежного аргумента в пользу моего мотора быть не может. О своем открытии я рассказал мэру города Страсбурга господину Баузену и продемонстрировал опытную модель. Он пригласил меня на деловой завтрак, где я поведал собравшимся солидным господам о своих опытах.
Следует иметь в виду, что в ту пору электричество было в моде, так что гости слушали меня разинув рты. Казалось, вот она, птица счастья, изловить которую и пристроить к делу предлагал молодой инженер.
Я не жалел слов, чтобы убедить их в преимуществах переменного тока, в его волшебной силе служить людям на каком угодно расстоянии, что значительно превосходило возможности его более старшего собрата — постоянного тока. От этого ленивца много не дождешься — одна-две мили. Другое дело переменный ток и его родной сын электромотор, который с успехом мог быть использован и как генератор. Стоит только приложить механическую силу к якорю — пожалуйста, снимайте энергию в любых количествах. Посылайте ее на любое расстояние, и мир совершенно изменится.
Меня попросили продолжить лекцию в лаборатории и продемонстрировать мою модель в действии, что я с успехом исполнил.
Каков результат?
Они были вежливы и почтительны, но вкладывать средства в новое предприятие не рискнули. С этим я и уехал из Страсбурга.
Я до сих пор не могу понять почему, ведь Вестингауз, Морган и Астор заработали на этом деле миллионы долларов!
В Париже меня ждал еще один сюрприз. Господа из «Электрик континентл» отказались выдать причитающуюся мне премию в двадцать пять тысяч долларов за усовершенствования и за работу в Страсбурге, причем исполнили они это грязное дело по ловко отлаженному «американскому» методу.
Мистер Смит, к которому я обратился за получением обусловленных бонусов, отправил меня к мистеру Стиву. Тот, признавая в принципе мое право на награду, направил меня к мистеру Ионесу, который, сославшись на строго конфиденциальное распоряжение, попросил согласовать этот вопрос с мистером Куком. После посещения еще двух мистеров меня попросили обратиться снова к Смиту, который, выразив крайнее удивление, еще раз направил меня к мистеру Стиву. В Штатах это называлось погонять просителя «по лошадиному кругу».
Они добились желаемого — я не пожелал более работать в компании, в которой так беспардонно обращаются с персоналом, и решил осуществить свои замыслы в какой-либо другой стране.
Первой моей мыслью было поехать в Петербург. Там складывалась серьезная школа местных электротехников. Имена Яблочкова, Лачинова, Чиколева [8]были хорошо известны в других странах, их статьи печатались в наиболее распространенных электротехнических журналах мира. В России я рассчитывал найти поддержку своим мыслям и планам.
За советом я обратился к Бачелору. Узнав о проделке «мистеров» парижской конторы, он страшно возмутился, а в ответ на мое намерение отправиться в Петербург заявил:
— Ехать в Петербург неразумно. Разве вы не слыхали о судьбе бедного Яблочкова, едва не погибшего в своей лаборатории? Этот известный во всем мире изобретатель вынужден был покинуть свою родину и искать возможности усовершенствовать свое изобретение в Париже. А вы стремитесь из Парижа в Петербург. Послушайте меня, я хочу вам помочь. Поезжайте в Америку. Я напишу Эдисону.
Истины ради должен отметить, что никакого письма Бачелор не написал, этого просто быть не могло, потому что с Эдисоном я познакомился еще в Париже, где во время обеда в ресторане мистер «Электрический свет» заказал мне второй стейк. В Нью-Йорке меня приняли доброжелательно и дали работу за восемнадцать долларов в неделю. Оплата, конечно, была нищенская, но я был полон сил, верил в людей и был готов к любым испытаниям.
После разговора с Бачелором я решил разом обрубить все концы — продал все свои книги и немногочисленные личные вещи и купил билет на поезд до Гавра и заодно на небольшое судно, направлявшееся в Нью-Йорк. Прощальная прогулка по Парижу навеяла грусть и родила надежду. Невелик багаж, но мне и этого было достаточно.
Приключения начались на парижском вокзале. Перед самой посадкой я обнаружил, что пропал сверток с бельем и кошелек с билетами. Слава богу, наиболее ценные вещи — две тетради, в одной из которых мелким почерком были записаны мысли, вызванные изобретением, сделанным в Будапештском городском парке, а в другой стихи сербских и хорватских поэтов, — лежали во внутреннем кармане пиджака. Они сохранились.
Пока я ощупывал карманы и терял время в раздумьях, поезд тронулся. Вагоны, набирая ход, проплывали мимо меня. Не знаю, что заставило меня схватиться за поручень и вскочить на подножку последнего вагона — мелочи в жилете едва хватало, чтобы добраться до Гавра.
А дальше?
Так я помчался в неизвестность.
На следующей железнодорожной станции приобрел самый дешевый билет до Гавра. В порту убедил владельца парохода в том, что билет потерян, и так как к отходу парохода действительно не нашлось претендента на мое место, мне было разрешено вступить на палубу. Голодный, не имея теплой одежды, я сутками просиживал в каюте. Помог случай, точнее, капитан судна, заинтересовавшийся странным пассажиром. Услышав мою историю, он пригласил меня к своему столу. Понятно, что я не стал отказываться и почти до самого Нью-Йорка не испытывал проблем с едой, пока не оказался в центре драки, которую матросы затеяли на палубе. Чтобы защититься, мне пришлось тоже помахать кулаками, и как назло на шум выскочил капитан. Трудно сказать, какое впечатление произвел на него странный пассажир, укладывающий его матросов одного за другим, однако к столу меня больше не приглашали.
7
Этот факт подтвердила история. Потомки были рады сообщить старику, что через полгода после его смерти Верховный суд США признал приоритет Никола Теслы в открытии «способа использования электромагнитного излучения для передачи сообщений», тем самым дезавуируя все патенты Гульельмо Маркони.
8
Д. А. Лачинов(1842–1902) — русский физик и электротехник. Исследовал работу электрических машин и теоретически доказал возможность передачи электроэнергии на значительные расстояния без больших потерь (путем повышения напряжения). Изобретения: гальваническая батарея особой конструкции, прибор для освещения полостей человеческого тела (дуговой диафаноскоп), оптический динамометр, способ центробежной отливки параболических рефлекторов для прожекторных установок, применение губчатого свинца для покрытия аккумуляторных пластин, прибор для обнаружения дефектов электрической изоляции и др. Л. предложил электролитический способ промышленного производства водорода и кислорода (1888).
В.Н. Чиколев(1845–1898) — русский ученый в области электротехники. В 1869 г. впервые предложил использовать в дуговой лампе принцип дифференциального регулирования, а в последующие годы разработал ряд конструкций дифференциальных регуляторов. Начиная с 1876 г.
провел ряд оригинальных исследований в области прожекторного освещения. Предложил систему «оптического дробления света» при помощи трубчатых и плоских зеркал.
П.Н. Яблочков(1847–1894) — русский электротехник, изобретатель и предприниматель. Одно из главных изобретений (1875) — электрическая свеча — первая модель дуговой лампы без регулятора, которая уже удовлетворяла разнообразным практическим требованиям. В 1875 г. уехал в Париж, где сконструировал промышленный образец электрической лампы (французский патент № 112024, 1876), разработал и внедрил систему электрического освещения на однофазном переменном токе, разработал способ «дробления света посредством индукции катушек» (французский патент № 115/93, 1876) и др. Система освещения Яблочкова («русский свет»), продемонстрированная на Всемирной выставке в Париже в 1878 г., пользовалась исключительным успехом; во Франции, Великобритании, США были основаны компании по ее коммерческой эксплуатации. Со 2-й половины 1880-х гг. занимался главным образом вопросами генерирования электрической энергии.