Страница 30 из 56
Иное дело школьная столовая. Миссис Битти всерьез огорчилась, что Кейко исчезла. То ли возмущалась несправедливостью ее внезапного отъезда, то ли просто была недовольна, что теперь ей самой придется мыть посуду. Миссис Битти что-то ворчала себе под нос, ставя на прилавок последний противень с горячим блюдом, которое она именовала «кукарекуцу». Генри никогда о таком не слыхал, но на вид — чем не блюдо японской кухни? Или японо-американской. Куриные котлетки в сухарях, под бурым соусом, очень даже аппетитные. И пахнут вкусно.
— Пусть попробуют — поглядим, что скажут… — буркнула миссис Битти и удалилась.
Если школьники и догадались, что им подали японское блюдо, то не обратили внимания и, судя по всему, не возражали. Генри улыбнулся про себя: и миссис Битти не так проста, как кажется.
Что касается самого Генри, то никаких приятных сюрпризов ему не выпало.
— Гляньте, одного япошку забыли! — взвизгивали четвероклашки, когда Генри оделял их едой. — Эй, кликните солдат — тут один узкоглазый удрал!
На Генри сегодня не было значка. Ни старого, ни нового. Что от них толку? Сколько еще терпеть? — устало размышлял он. Шелдон считает, что война не может длиться вечно. Долго ли еще ждать?
В ту же минуту, будто на молитву Генри откликнулось жестокое и мстительное божество, появился Чез. Громыхнул о прилавок подносом.
— Ну что, сграбастали твою подружку, Генри? Будешь знать, как брата… братать… с врагом путаться! Эта японская гадина наверняка яду нам подмешивала!
Генри яростно зачерпнул целый половник, собираясь плеснуть его содержимое в рожу Чезу, как вдруг толстые пальцы стиснули ему локоть. Генри обернулся — за его спиной стояла миссис Битти. Отобрав у Генри черпак, она жестко глянула на Чеза:
— Вон отсюда, еды на всех не хватит.
— Да вы что, еды полно…
— Для тебя кухня закрыта. Катись!
Генри потрясенно смотрел на миссис Битти. Не лицо, а каменная маска, не кухарка, а просто неумолимая убийца какая-то!
Чез, как нашкодивший щенок, которого ткнули носом в содеянное, бросился прочь с пустым подносом, чуть не сбив по пути малыша.
— У меня этот поганец давно в печенках сидит, — сказала миссис Битти, когда Генри принялся раздавать еду оставшимся мальчишкам, страшно довольным увиденной сценой. — Хочешь в субботу подзаработать?
— Я? — удивился Генри.
— Кто же еще. Или ты в субботу занят?
Генри смущенно мотнул головой, его слегка пугала женщина, которая только что танком проехалась по Чезу.
— Меня как армейского подрядчика попросили помочь организовать столовую, и мне пригодится помощник — тот, кто от работы не бегает и знает, чего я хочу. Так как? Или боишься сложностей?
— Нет.
Да и что тут сложного? Миссис Битти стряпает, Генри накрывает и раздает, убирает и моет посуду. Работа тяжелая, но привычная. Хотя миссис Битти заставляет вкалывать не разгибаясь, но он ни разу не слышал от нее худого слова. Впрочем, как и доброго.
— Вот и хорошо. Встречаемся здесь в субботу в восемь утра. И не опаздывай. Платить буду десять центов в час.
— А где мы будем работать?
— В лагере «Гармония», на ярмарочной площади в Пуйяллапе, близ Такомы. Сдается мне, ты про него слышал. — Лицо миссис Битти по-прежнему было невозмутимо.
Генри знал, где лагерь «Гармония», — отыскал дома на карте. Он хотел сказать: буду в субботу, ровно в восемь, ни за что не опоздаю, — но смог выдавить лишь «спасибо».
Если миссис Битти и знала, как это важно для Генри, то виду не подала.
— Ах, вот они где! — Она сгребла со стола спички и удалилась, бросив напоследок: — Закончишь — кликни меня.
До субботы Генри жил, думая лишь об одном. Он должен найти Кейко. А там кто знает? После разберемся.
Генри не совсем понимал поступок миссис Битти, но и расспрашивать не решился. Эта громадная женщина — к тому же не любительница разговаривать — пугала его. И при этом он был ей благодарен. Родителям Генри сказал, что в субботу будет помогать миссис Битти, за деньги. — всей правды не открыл, зато и не солгал. В лагере «Гармония», за сорок миль к югу отсюда.
Генри поджидал миссис Битти на заднем крыльце школы Рейнир. Сидя на ступеньках у входа на кухню, он издалека заметил ее красный пикап. Драндулет, похоже, только что вымыли, но массивные с белыми ободами покрышки были уже заляпаны сиэтлской уличной грязью.
Миссис Битти швырнула в лужу окурок.
— Садись! — рявкнула она и хлопнула дверцей с такой силой, что пикап тряхнуло.
«С добрым утром и вас!» — подумал Генри, обходя грузовик кругом и надеясь, что «садись» означает — в кабину, а не в кузов. В кузове громоздились коробки, укрытые брезентом и обвязанные толстой веревкой. Генри забрался в кабину. У родителей машины не было, хотя их сбережений вполне хватило бы на автомобиль. В нынешние времена, когда бензин по карточкам, покупать машину нет смысла, считал отец. Вот они и перемещались электричками и автобусами. Иногда их подвозила тетя Кинг, в основном на семейные мероприятия — свадьбы, похороны, дни рождения, юбилеи пожилых родственников. Генри нравилось ездить на машине — так весело, так современно! Неважно, куда ехать и долог ли путь, в машине у него всегда поднималось настроение, вот как сегодня. Или на этот раз всему виной ожидание встречи с Кейко?
— За время в дороге я тебе не плачу.
Генри не понял, утверждение это или вопрос.
— Хорошо, — пробормотал он. Вообще-то, он и задаром бы поехал.
— Армия дорогу не оплачивает, зато бензином у них можно разжиться.
Генри кивнул.
— Вы служили в армии? — спросил он нерешительно.
— В торговом флоте. То есть папаша мой служил, еще до создания Морской комиссии. Коком, а я ему помогала, когда они стояли на рейде в порту. Закупала провизию, меню придумывала, стряпала, консервировала. Однажды даже в двухмесячный рейс с ним ходила, на Гавайи. Папаша звал меня своей крошкой-тенью.
Генри едва не рассмеялся: миссис Битти уж точно не «крошка».
— Я так наловчилась, что папаша, стоило им в порт зайти, тут же за мной присылал. Его лучший друг, тамошний стюард. — он мне почти как родной дядя, тебе бы понравился — тоже китаец. Так уж повелось на флоте — все повара цветные.
Генри заинтересовался:
— А где ваш папа сейчас?
— Слал мне открытки из Австралии, из Новой Гвинеи, из других мест. Но дело это уже давнее. Два года назад папашин корабль фрицы захватили. Красный Крест прислал фотокарточку, на ней папаша в лагере для пленных, получила от него несколько писем, но вот уже больше года нет вестей.
Генри молчал. Их беседы напоминали игру в одни ворота, и Генри привык к роли молчаливого слушателя.
Миссис Битти откашлялась, швырнула в окно не докуренную сигарету и тут же зажгла новую.
— Ну так вот, местное армейское начальство знает, что могу накормить целую ораву, ну мне и позвонили, а отказаться я не сумела. — Она сердито глянула на Генри, будто в том была его вина. — Ладно, почти приехали.
Пикап запрыгал по грунтовой дороге, огибающей огромное пастбище. Глядя на пасущихся на лугу коров и лошадей, — таких огромных ему не доводилось еще видеть — Генри размышлял о рассказе миссис Битти.
Интересно, этот лагерь «Гармония» похож на лагерь для пленных, где отец миссис Битти? Вряд ли. Наверняка условия здесь получше. По слухам, в этой «Гармонии» японцев поселили временно, пока военные не определятся, где будут построены постоянные лагеря, подальше от границы. Постоянные. Грустное слово. И все же «лагерь» звучит совсем не страшно. В летнем лагере Генри никогда не бывал, но как-то раз видел в детском журнале снимок — домики на берегу озера, закат. Горят костры, у воды сидят рыбаки. Улыбки, беззаботное веселье.
Правда, Пуйяллап, фермерский городок, окруженный полями с нарциссами, совсем не походил на те журнальные картинки. Среди желтых полей то и дело сверкали стеклами теплицы, а на горизонте виднелась снежная шапка горы Рейнир. Они въехали в городок, и в витринах замелькали плакаты: «Япошки, убирайтесь домой!» Мрачное напоминание о том, что «Гармония» — вовсе не летний лагерь.