Нежданное счастье

— Не упрямься, Джейн! — Билл разгорячился. — Я беспокоюсь и о Барби. Она не переживет разлуки с тобой. Ребенок не поймет, почему ты больше не приходишь к нам!

Я попрощаюсь с девочкой, когда найду в себе силы, думала она. Билл лишал ее воли, присутствия духа, здравого смысла. Когда он был рядом, Джейн не могла противиться своему чувству.

— Джейн, ты все равно выйдешь за меня замуж. Чем быстрее ты поймешь неизбежность этого, тем лучше для нас обоих!

Сжав ее милое лицо в своих ладонях, Билл приник к алому рту. Их сердца бились в унисон, пальцы Билла утонули в густых каштановых волосах, губы Джейн раскрылись, словно два лепестка, навстречу страстному поцелую.

Приятная истома разлилась по разгоряченному телу Джейн. Прижимаясь к любимому, она чувствовала, как всем его мужским естеством овладевает страстное желание…

— Нам надо уединиться… Пойдем в твою спальню, — прошептал Билл, почти не отрывая губ от ее рта.

Слова «в твою спальню» вывели, девушку из оцепенения, охватившего ее.

— Ты в своем уме, Билл? — Джейн притворилась рассерженной, чтобы скрыть свое бессилие. — Может быть, ты еще и мою мать позовешь ко мне в спальню? Ведь это все-таки ее дом!

— Как всегда, нас выручает твой неистощимый юмор, любовь моя. Каждый раз я открываю в тебе что-то новое и с каждым днем все сильнее и сильнее люблю тебя. И не сомневаюсь, что ты согласишься на наш брак!

Самоуверенный слепец! Джейн страдала от безысходности!

— Хорошо. Я открою тебе мою ужасную тайну. — Голос ее дрожал. — Я отказывалась выйти за тебя замуж не потому, что не способна к деторождению, а потому, что не имею морального права заводить детей. Никогда! Понимаешь? И по этой причине никогда не выйду за тебя замуж! Я обречена на одиночество.

— Джейн, ты меня разыгрываешь? Может быть, скрываешь от меня своего супруга?!

Джейн нервно рассмеялась.

— Если бы все было так просто! Я могла бы развестись!

Ответ прозвучал серьезно.

— Тогда в чем дело? — Билл оторопел. — Ты больна? Неизлечимо больна? Думаешь, из-за этого я брошу тебя?

— Нет! Все хуже — гораздо хуже! Мой отец страдал болезнью Хантингтона… Пятьдесят на пятьдесят, что я тоже больна. Мои дети могут получить неизлечимый недуг по наследству! — Слезы брызнули у нее из глаз. — Теперь ты понимаешь, что я не упрямлюсь.

Билл нежно привлек ее к себе, убирая с лица Джейн мокрые от слез пряди и прижимая голову к своей груди.

— Болезнь Хантингтона? Объясни мне, это что-то вроде… сумасшествия?

Голос Билла казался неестественно спокойным.

— Объясняю: ты сходишь с ума… да! — произнесла она бесстрастным тоном. — Постепенно теряешь рассудок, не владеешь собой, а затем наступает смерть! И эта болезнь может проявить себя в любую минуту. Она уничтожила моего отца — он не вынес мучений и выбросился из окна. Его болезнь и смерть чуть не свели в могилу мою мать. И это чудовище может уничтожить тебя, Билл. И Барби тоже, если я совершу такой грех и выйду за тебя замуж. То, что сотворила с твоей жизнью Клавдия, — ничто по сравнению с тем, что могу совершить я. Неужели ты допустишь, чтобы твое и Барби будущее находилось под угрозой?

Билл молчал, но все еще не хотел сдаваться.

— Может быть, у тебя и нет этой болезни. Ты ведь сказала, что вероятность пятьдесят на пятьдесят. Наверное, можно провести какой-нибудь тест?

— Да, можно… Но я бы не перенесла нежелательных результатов. Пока не будет найдено лекарство, я ни за что не решусь на брак. Знать наверняка, что ты неизлечимо больна, и согласиться рожать? Нет!

— Хорошо. У нас не будет детей. Мы не станем рисковать. Но ты моя, дорогая… Это совсем другое дело. — Глаза Билла излучали любовь и нежность. — Мы просто забудем об этой напасти и будем радоваться жизни. А там, будь что будет. Что бы ни случилось, я всегда рядом с тобой.

Джейн была глубоко тронута преданностью Билла, но согласиться с ним не могла.

— А как же Барби? Ты забыл о ней? Мне повезло — я оставила семью еще до того, как моему отцу стало совсем плохо. Просто ухватилась за первую же попавшуюся возможность уйти от этого кошмара, — призналась Джейн, краснея. — Дело было не в моем отце. И не в матери. Я любила ее, но… мать была слишком властной, назойливо оберегала меня. Дома я… задыхалась.

— И… — Билл прищурился. — Ты посоветовала мне дать свободу Барби, основываясь на собственном опыте?

— Знаешь, я была единственным ребенком. У моей матери случилось несколько выкидышей, а после меня уже не могло быть детей. Наверное, поэтому она так… дрожала надо мной. Не сочти меня неблагодарной дочерью. Я люблю мать, но самым разумным оказалось уйти из семьи. Обрести самостоятельность и независимость. Так я и поступила. У меня выработался стойкий характер, и я почувствовала себя личностью.

Билл с уважением пожал ей руку.

— Твой отец долго болел до того… как покончил с собой?

— Пять лет. Сначала это было просто небольшое нервное расстройство. Его положили в больницу. Потом появилась дрожь в руках и ногах. Но самое ужасное — приступы ярости. Матери было крайне тяжко, но она боролась как могла, чтобы облегчить его страдания. Точного диагноза никто не знал. Врачи предполагали, что это болезнь Хантингтона, но он покончил с собой и унес навсегда тайну страшного недуга. Наверное, отец знал о своей болезни, потому что мой дед умер от нее. Дома все держалось в секрете. Я узнала об этом уже взрослой.

— Наверное, отец не хотел, чтобы ты знала об этом дамокловом мече, посчитав неведение благом.

— Но ведь ничего не подозревая, я передала бы болезнь своим детям! И совершила бы преступление! — Джейн произнесла эти слова с отчаянием. — К счастью или к несчастью, мне стала известна правда. Я ведь медсестра и подозревала, что это болезнь Хантингтона. Втайне от матери, я побывала в Новой Зеландии. Найдя семью отца, я и узнала, что мой дедушка умер от этой болезни, но скрыла это от мамы.

— И ты хранила эту страшную тайну в себе! Беспокоилась только о судьбе других! — Билл был потрясен услышанным. — Так вот, любовь моя. Можешь сказать своей матери, что отказалась от своей клятвы. Потому что ты станешь моей женой, Джейн.

Они услышали, как отворилась парадная дверь. Лора вошла в дом, громко покашливая.

— Билл, пойми же, я не могу выйти за тебя замуж! — воскликнула Джейн. — Ты же знаешь, что риск… огромен!

— Джейн! — В дверном проеме застыла Лора Уилсон. — Ты не можешь выйти замуж? Какой риск?!

— Страшный риск того, что я унаследовала от отца болезнь Хантингтона.

Лицо матери исказилось от боли.

— Дорогая, у твоего отца была шизофрения, а не болезнь Хантингтона. Тебе не о чем беспокоиться. Я всегда тебе говорила, что опасности нет, и надеялась, что ты мне доверяешь.

— Мам, мне открылась правда в Новой Зеландии. В семье моего отца. Я все знаю.

Лора прижала руку к груди.

— Ты никогда мне не говорила, что была в Новой Зеландии!

— Я не хотела расстраивать тебя. Зачем? Но сама имела право знать истину. Ведь я могла унаследовать болезнь! Поэтому и не пойду замуж ни за Билла, ни за другого мужчину. Но в этом нет трагедии, клянусь тебе, родная. Я никогда не хотела выходить замуж и иметь детей. Моя профессия медсестры…

— Твоя профессия медсестры — только ширма, и ты это знаешь! — взорвался Билл. — Миссис Уилсон, попытайтесь убедить вашу упрямую дочь в неизбежном: она должна стать моей женой. Я слишком дорожу настоящим, чтобы думать о будущем. И надеюсь, что нам никогда не придется помышлять о рождении ребенка.

— Билл, это кощунство! — прошептала Джейн.

— Если она все же заболеет, я поставлю на ноги всех лучших врачей Австралии. Я люблю вашу дочь, миссис Уилсон, уверен, что и она любит меня. Моя дочь Барби тоже любит ее, как мать. Нам не нужны дети, у нас уже есть очаровательная девочка. Так что помогите мне, миссис Уилсон, пожалуйста…

— Называйте меня Лорой, — попросила растроганная мать Джейн.

— Лора… помогите мне убедить вашу дочь.