Формула Клипсис

— Джесс, что произошло между тобой и Крэгом? Вы действительно друзья? У него был такой вид, будто он ждал от тебя только ненависти. Он правда должен тебе деньги?

Джесс довольно долго молчал, прежде чем ответить. Майк обернулся и увидел, что Джесс задумчиво смотрит на него с легкой улыбкой.

— Прости, — сказал Майк, решив, что перешел границы. — Я не хотел вмешиваться. Джесс, улыбаясь, покачал головой.

— Да нет, Майк, я просто задумался. Задумался о том, как дико я себя с ним вел... Да, мы действительно поссорились, и он должен мне кучу денег, которых у него не было, а я думал, что они у него были. Но я был не прав, — он сделал паузу, чтобы проверить положение корабля, и продолжил:

— Понимаешь, Шоу такой человек — он всегда старается делать добро ближнему. Даже если это дорого ему обходится. Просто в тот раз ближним оказался не я, — Джесс расхохотался. — Не пойми меня превратно. Он не святой. Но, во всяком случае, старается им быть.

— Но, — Майк был смущен. — Почему он..?

— Я узнал все только полгода спустя. Целых полгода я на него злился!

— А зачем ему нужны были деньги? Джесс хихикнул.

— Чтобы выручить одного малого из беды. Гонщика, как я потом узнал.

Парень задолжал и натворил глупостей, а потом впал в отчаяние и был готов наделать еще больших глупостей, что-то действительно ужасное совершить. И тут подвернулся Крэг, который выкупил его собственными деньгами. Джесс с восхищением покрутил головой.

— И твоими?

— И моими. Точно. Вот только он мне не сказал, на что ему нужны деньги, и я только случайно узнал обо всем позже. По-моему, он боялся, что я скажу, что этот малый того не стоил, или еще что-то в этом роде. Не знаю.

— А ты бы сказал? Ну, то есть стоил парень этого или нет? Джесс улыбнулся.

— Туше. Не знаю, честно говоря. Он сам был бывший контрабандист, как мы, — из нашей космической братвы. Но, знаешь, у меня никогда не было желания так заботиться о контрабандистах. Я все считал себя каким-то исключением, — он снова покрутил головой, на этот раз без восхищения. Майк задумчиво запустил пальцы в волосы.

— Хм, выходит, это правда, что большинство гонщиков начинали как контрабандисты?

— О да, безусловно, — сказал Джесс. — Абсолютно. Одним парням просто нравится рисковать. Для других — таких, как я и, думаю, как ты, — это единственная возможность выбраться из той дыры, где они сидели, и добраться до Клипсиса. Самому мне это никогда не нравилось, хотя, должен признаться, иногда я получал заряд бодрости от хорошей погони... Майк припомнил мир Йолаан... и тот всплеск адреналина в крови, когда он боролся за спасение своих товарищей... и те мысли, которые пришли потом. Интересно, чувствовал ли все это Джесс?

— Во всяком случае, — продолжал Джесс, — одну вещь о мире гонок ты усвоишь поразительно быстро. Это то, что люди там разные. Некоторым ты можешь доверять, как самому себе, а к другим лучше не поворачиваться спиной. И не всегда легко отличить одних от других.

— Ты имеешь в виду самих гонщиков?

— Я имею в виду и гонщиков, и спонсоров, и менеджеров, и механиков, и ремонтников, и игроков... — Он взглянул на Майка и усмехнулся. — Ну, это будет частью твоего образования. Ты просто должен научиться остерегаться, следить за каждым своим шагом.

Майк слушал его молча. Клипсис и Питфол — места, которые он знал только по голографическому экрану телевизора. И теперь он пытался совместить слова Джесса с теми представлениями, которые у него сложились раньше. Джесс уже попытался развеять надежды Майка на легкие пути в гоночном мире. Большинство претендентов в звезды ломаются, так и не попав в заезды, они никогда не получают шанс узнать настоящие гонки, говорил он. Но статистика не производила на Майка особого впечатления. Он проделал весь этот путь не для того, чтобы сломаться.

— А на что это похоже? — спросил он через некоторое время. Джесс как раз закончил уточнение курса, и у них оставалось несколько минут перед входом в субпространство.

— На что похоже что?

— Гонки. Я знаю, как они выглядят. Но что при этом испытываешь?

Джесс улыбнулся.

— Ах, ты об этом.

— Да, об этом!

— Ну, я скажу тебе. Это сложно объяснить. — Он подумал с минуту. -На самом деле, это ни на что не похоже. Будто съезжаешь с горки на скорости, в пять раз превышающей световую и при этом знаешь, что стоит зазеваться, и тебя вынесет за верхний предел ко всем чертям — если ты понимаешь, что я имею в виду.

Майк хмыкнул — он это понимал.

— Конечно, ты знаешь, что вся система — это гоночная трасса. Это нужно просто увидеть. — Джесс мечтательно склонил голову и, кажется, собирался сказать что-то еще, но тут подошло время для перехода в субпространство.

За три дня Майк засыпал Джесса вопросами. Вопросами о системе, о гонках, о жизни начинающего гонщика, обо всем, что ему приходило в голову. Он чувствовал себя с Джессом вполне свободно, и было очевидно, что этот старый пилот может многому его научить. Между тем он думал — не без некоторого цинизма, потому что в последнее время ему слишком часто приходилось расставаться с друзьями, — что следует воспользоваться случаем и извлечь как можно больше пользы из общения с Джессом. Возможно, впрочем, на этот раз все получится иначе, и расставаться не придется. В конце концов, ведь они оба направлялись в одно и то же место. Со своей стороны Джесс, казалось, был рад поговорить с Майком о гонках и Клипсисе, но в то же время он хотел знать, как готовился Майк к своей новой, столь желанной карьере.

— Я вижу, тебе довелось посидеть за компьютером, — сказал он как-то, чтобы похвалить навигаторские способности Майка.

— Совсем немного, — ответил Майк. — Твоя система достаточно легкая по сравнению с той, на которой меня гоняла Вики на «Королеве Болот». В самом деле усовершенствованная навигационная система на «Ночном Ястребе» делала субпространственные расчеты детской забавой по сравнению со сложнейшим вводом данных, которых требовал компьютер на старом сухогрузе капитана Бента.

— Что ж, радуйся, что научился этой чепухе, — сказал Джесс. — Сейчас тебе это не понадобится, но когда-нибудь может здорово выручить. А еще что ты освоил?

Майк старался, чтобы его слова не звучали хвастливо.

— Я получил три свидетельства об окончании компьютерных тренажерных курсов. Я прошел полный телевизионный курс общего космического пилотирования плюс технология ядерных двигателей и навигация.

Джесс поднял брови.

— Вот как? А ведь по возрасту тебе еще в школу ходить положено.

Майк пожал плечами.

— Я только и делал, что учился, сколько себя помню.

— М-м. — Джесс кивнул и встал, чтобы приготовить ригелианского кофе. Вернувшись, он протянул Майку дымящуюся кружку и сел рядом, держа в руках такую же. Прямо над его головой красовалась табличка, запрещавшая есть или пить за панелью управления. Джесс проследил за взглядом Майка и хихикнул.

— А, черт, — сказал он, смеясь. Майк вопросительно посмотрел на него.

— Может, ты и добьешься этого в конце концов, — пробормотал Джесс. — Может, и добьешься.

Майк не ответил, только отодвинулся подальше в своем кресле и с наслаждением отпил крепкий и сладкий кофе.

Первое, что они увидели после выхода из субпространства, был блеск гоночной системы. «Ночной Ястреб» плавно вращался, и экран заполнился захватывающим зрелищем Клипсиса и его планет. В центре сияла сама звезда, ослепительное желтое солнце, окруженное полудюжиной планет различных размеров и оттенков. «Ночной Ястреб» летел над плоскостью эклиптики, так что практически вся система была в поле зрения. У Клипсиса была одна уникальная особенность — огромный хвост солнца, поток разъяренной плазмы, который радугой вздымался с поверхности звезды, тугой спиралью вонзался в космос и оканчивался крошечным блестящим кольцом возле самого солнца. Майк знал, что этот необычный феномен называется Коготь Дракона и это фонтан звездного вещества, который засасывала в себя алмазоподобная структура в центре этого кольца на самом кончике «когтя». «Алмаз» представлял собой туго свернутое пространство, неизвестное поле, создающее «полую сферу» километров двадцати в диаметре. Знал он и то, что в центре этой сферы находился обитаемый гоночный комплекс, известный под названием Питфол.