Страница 34 из 50
— Наверное, это очень глупо, доктор, но совсем недавно, — опустив глаза, произнесла Сильви.
— То есть? — не понял он.
— Всего несколько месяцев назад, — уточнила Сильви.
— Значит, вы оставались девственницей до двадцати пяти лет?
— Да. Глупо, правда? — улыбнулась девушка.
— Нет, мадемуазель. Наоборот, это достойно уважения, — серьезно ответил доктор. — Ваш ответ мне многое объясняет. Если бы вы имели половые сношения на протяжении нескольких лет, можно было бы объяснить чрезмерное развитие вашей груди влиянием мужских гормонов. Но раз ситуация иная, напрашивается вывод, что это связано с работой желез и элементарно лечится на ранней стадии. Но в настоящий момент целесообразно прибегнуть к хирургическому вмешательству, эффект будет наилучшим. Но данную операцию можно будет сделать лишь после курса худения. Что касается бедер, их нельзя изменить хирургическим путем, но весьма эффективен курс массажа. Вам повезло, у вас тонкие щиколотки и маленькие ступни, и, когда уйдет жир с бедер, все автоматически придет в гармонию, и ваши ноги, которые вполне пропорциональны, станут стройными. Вот, мадемуазель Марвель, все, что я могу вам сейчас сказать.
Немного помолчав, Сильви решилась.
— Доктор, вы объяснили все так подробно, означает ли это, что я могу надеяться на ваше согласие заниматься мной?
— Не буду скрывать, мадемуазель: на работу в целом, то есть на выполнение поэтапно всех необходимых операций, потребуется время, поскольку нельзя все делать сразу! Операции придется делать примерно в том порядке, которого я придерживался в этой короткой беседе. Сначала нос, потом уши, глаза, закончим грудью. Что касается зубов, это не в моей компетенции. Я думаю, зубы следует оставить на самый конец, когда вы будете проходить курс послеоперационного лечения по коррекции бедер. При условии, конечно, что вы выдержите и то и другое. Я в этом не совсем уверен.
— Вы не можете сказать, сколько примерно времени займет все это?
— Примерно столько же, сколько вынашивают ребенка: скажем, девять месяцев. Надеюсь, вы понимаете, что после каждой операции вам потребуются перерывы: швы должны срастись, а вы должны оправиться, так сказать, после операционного шока. Вы производите впечатление мужественной женщины, но все же! Речь идет не о простой подтяжке, для чего пациентка остается в клинике двадцать четыре или сорок восемь часов. Речь пойдет, я бы сказал, об основательной переделке.
— Я все очень хорошо поняла, именно по этой причине я обратилась к вам. Я знаю, вы — единственный хирург, который может все сделать с максимальной надеждой на успех, — убежденно произнесла Сильви.
— Вы действительно так мне доверяете? — улыбнулся он.
— Да, доктор.
— Это очень важно: доверие пациента. Вы заметили, я не сказал «больной», потому что вы нисколечко не больны! Женщины и мужчины, которые приходят ко мне, как правило, имеют отменное здоровье. Они хотят только изменить свои внешние недостатки, из-за которых становятся психически нездоровыми! Это ваш единственный недуг. Мы, пластические хирурги, — врачи здоровых людей. Если мы сегодня с вами примем окончательное решение, вам придется перед каждой операцией проходить медицинское обследование: я должен быть уверен, что вы в хорошей форме. В противном случае придется отложить операцию до тех пор, пока вы не восстановитесь. Начнем с общего обследования.
— Есть еще один вопрос, доктор, который мы пока не обсуждали: расходы. Какую сумму они могут, по-вашему, составить? — спросила Сильви.
— Вы задаете, мадемуазель, пожалуй, самый деликатный вопрос. Сначала ответьте откровенно: у вас есть деньги?
— Я никогда не позволила бы себе просить у вас консультации, доктор, не имея средств оплатить операции. Я не богата, но смогла скопить кое-что. Думаю, этих денег должно хватить. Во сколько примерно обойдется полный курс?
— Трудно сказать. Некоторые операции, например операции на груди, требуют более длительного пребывания в клинике. Вам следует предусмотреть и расходы на послеоперационное лечение, например электропроцедуры, чтобы избежать образования рубцов на швах, регулярный массаж, чтобы швы стали невидимыми. Та часть работы, которую проделаю я лично, а также плата за пребывание в клинике, думаю, составят около двадцати тысяч франков. Прибавьте гонорар дантисту, а насколько я знаю, он довольно высок, коронки и прочее…
— Благодарю вас, доктор, за столь полную информацию. Смею вас заверить, что у меня есть необходимая сумма. Каков порядок: должна ли я, как только решение будет принято, внести аванс? — деловито спросила Сильви.
— Милая девушка! Вы расплатитесь со мной после того, как все будет закончено и результат окажется положительным. Конечно, если к этому времени у вас возникнут финансовые затруднения, мы всегда сможем найти выход предположим, вы сможете погасить задолженность в рассрочку. Мы, врачи, обязаны проявлять понимание к тем, кто в нас нуждается. У меня к вам единственная просьба: если возможно, расплачиваться со мной наличными или чеком на предъявителя. Увы! Налоги непомерно высоки! Да, обращаю ваше внимание на следующее. Расходы за пребывание в клинике идут отдельной статьей, их пациент оплачивает в момент выхода из клиники. Вы будете находиться в клинике неоднократно, через более или менее длительные промежутки времени, в зависимости от скорости заживления швов. Да, вот еще. Вы не сможете получить компенсацию по социальному обеспечению. Пластические операции не рассматриваются нашим законодательством как необходимость.
— Я и не рассчитывала на это, доктор. Будем считать, что решение принято, — решительно сказала Сильви.
— Мадемуазель Марвель, я советую вам еще подумать. Спешить незачем.
— Нет, доктор, напротив! Свой тяжкий крест — а иначе я не могу это назвать — я несу лет двадцать… Хочется поскорее избавиться от него.
— Я понимаю. И все же прошу вас набраться терпения. Хотите, я приму вас в следующий понедельник? За это время вы сможете взвесить все за и против. И если вы не измените своего решения, я сразу же приступлю к делу.
Доктор встал, давая тем самым понять, что консультация слишком затянулась. Сильви ничего не оставалось, как сделать то же самое. Ей хотелось подольше задержаться в кабинете и говорить без конца с этим человеком; его спокойствие и здравый смысл словно бальзам успокаивали ее душевную рану.
— Бесконечно вам признательна, доктор, за то, что вы проявили столько понимания, — поблагодарила Сильви.
Доктор раскрыл свой блокнот:
— Вы сможете прийти в следующий понедельник в это же время? Для меня это самые удобные часы. Утром приема нет: у меня операции. Не забудьте принести фотографии, которые сделал ваш друг. И запомните: если вы не будете готовы к этому дню принять окончательное решение, это не имеет никакого значения! Приходите на прием даже только потому, что испытываете потребность выговориться, излить душу тому, кто очень далек от вашей личной жизни, но внушает вам доверие.
— Большое спасибо, доктор. — Сильви была очень тронута последним предложением.
— И если есть вещи, о которых вам трудно было сказать сегодня, поскольку мы встретились впервые, не раздумывайте! Мы, врачи, к которым чаще всего обращаются отчаявшиеся люди, — своего рода исповедники. С той лишь разницей, что мы всегда отпускаем грехи, стараясь принести облегчение ближнему. Приходите в понедельник и постарайтесь найти в себе силы назвать мне истинную причину, почему вы хотите «все изменить». Я знаю: главное то, что вы называете вашим уродством. Но между тем вы сами признались, что до последних месяцев мирились с ним, а решение прийти ко мне приняли недавно. Значит, есть что-то еще?
Сильви не ответила, доктор улыбнулся:
— До понедельника, в пять часов вечера.
Как только за Сильви закрылась дверь, доктор обратился к ассистентке:
— Что вы скажете об этой мадемуазель?
— Это одна из самых уродливых молодых женщин, которых я видела здесь за пять лет, что работаю с вами!