Зной пустыни

— Неужели? Не хотите ли вы сказать, что вас мучает чувство вины?

— Не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал Квинси, пытаясь освободиться.

Но у Арчер были сильные руки, руки скульптора, и его попытка оказалась неудачной.

— Я думаю, именно вам, как никому другому, известны подлинные обстоятельства смерти Марианны, — возвысила голос Алан.

— Не говорите ерунды.

— Ни я, ни следователь Гонсалес не считаем это ерундой.

Арчер заметила, как у него задергался левый глаз, и уже почти кричала, понимая, что еще больше смутит этим Квинси.

— Вы — последний, кто видел Марианну живой. Отправляясь в ваш дом, она была счастлива. Вернувшись от вас, она покончила жизнь самоубийством. Думаю, это обстоятельство вам придется объяснить. И объяснить хорошенько.

Реджинальд моментально лишился напускного спокойствия и невозмутимости.

— У вас нет доказательств.

— Не будьте так самоуверенны. — Теперь Арчер слышали все. — Марианну изнасиловали в тот вечер, когда она находилась у вас. Вы всегда разрываете свои помолвки таким образом?

Квинси вздрогнул. Что происходит? Его допрашивают, обвиняют, судят какие-то первые встречные. Господи, теперь ему невозможно показаться в Скоттсдейле. И это еще полбеды. Рано или поздно до матери дойдет, что его имя опять связывают с громким скандалом.

Постепенно вокруг них собралась толпа любопытных.

— Оставьте меня в покое, вы все, оставьте меня в покое! — воскликнул Квинси, затравленно озираясь.

Вырвавшись из рук Арчер, он бросился к ожидавшему его лимузину, рывком открыл заднюю дверцу и упал на сиденье. Левый глаз невыносимо дергался.

— Вы отвратительно выглядите, — заметил Кейт, включая зажигание. — Что там случилось?

— Не твое дело, сукин сын. Заткни глотку и поезжай.

Когда они выехали со стоянки, Квинси поднял стекло, отгородившее его от водителя. Он видеть не мог этого мерзавца, не то что разговаривать с ним. Во всей передряге с Марианной виноват только Кейт, и никто другой.

Вечером Роман и Арчер сидели за столиком кафе «Стеклянная дверь».

— Не приведи Бог встретиться с тобой на узкой дорожке, — усмехнулся Де Сильва.

— Да, кажется, мне удалось вывести Квинси из равновесия. Во всяком случае, я очень старалась.

Роман ласково пожал ее руку.

— Ты — поразительная женщина.

— Марианна заслуживает большего.

— И подтверждение тому — люди, которые пришли с ней попрощаться. Ты же видела, сколько было народу.

— Если бы она могла это видеть, — глаза Арчер наполнились слезами.

— Поплачь! — Роман достал носовой платок. — Ты слишком долго сдерживала слезы.

— Я уже наплакала целое море слез, а что толку.

Арчер взяла чашку. Горячий кофе растопил ледяной ком, застрявший у нее в груди с тех пор, как Марианну предали земле.

— Сейчас это, конечно, звучит не к месту, но горе со временем проходит, — сказал Роман.

— Мое горе пройдет лишь в том случае, — возразила Арчер, — если я буду знать, что человек, виновный в смерти Марианны, за это заплатит.

Остаток дня Квинси провел в комнате, которую называл своим убежищем. Всего месяц назад его украшали картины Марианны Ван Камп, и теперь голые стены, казалось, обвиняли Реджинальда. Он пытался читать, но не мог уследить за сюжетом. Бросив книгу, он поставил «Времена года» Вивальди, но и прекрасная музыка тоже не завладела его вниманием. Отчаявшись, он налил целый коньячный бокал «Курвуазье» и залпом выпил.

Однако невыносимый факт продолжал мучить его, и с этим фактом невозможно было смириться. Его, Реджинальда Амброуза Ардмора Квинси, публично унизили, с ним, потомком благородного рода, обошлись, как с никчемным плебеем! Нет, не следовало ездить на похороны.

Квинси вскочил и лихорадочно забегал по кабинету. Если бы не Кейт, то он бы остался дома. Если бы не Кейт, возможно, не было бы и никаких похорон. Где только он откопал своих ублюдков? Это он — причина всех несчастий.

Кейт. Имя действовало на мозг Квинси, как разъедающая кислота. Подогреваемый жалостью к себе и выпитым коньяком, он выскочил из кабинета в огромный гулкий холл и заорал:

— Кейт! Сию же минуту иди сюда, тварь!

Вопль эхом разнесся по трем этажам шикарного дома.

— Немедленно оторви задницу от дивана и иди сюда, — вновь заорал он, не дождавшись ответа.

Постояв секунду, Реджинальд бросился на кухню, где кухарка и горничная пили кофе. В другое время он не преминул бы отчитать прислугу за безделье, но сейчас его воспаленный мозг занимала лишь одно.

— Где Кейт? — закричал Реджинальд, и горничная испуганно вскочила.

— Кажется, в своей комнате, сэр.

Не обращая внимания на прислугу, он как сумасшедший кинулся прочь.

— На твоем месте я бы провела остаток дня на кухне, — посоветовала кухарка.

— Но я должна убрать комнаты мистера Квинси, — возразила горничная.

— Когда он в таком состоянии, к нему лучше не заходить. Ты видела, какие у него сумасшедшие глаза? Он хорошо платит, а то бы я давно уволилась.

Но Квинси было не до заговора, который зрел на его кухне. Он, перескакивая через две ступеньки, бежал по лестнице.

Комната дворецкого находилась на втором этаже в конце длинного коридора. Реджинальд с такой силой толкнул дверь, что она, отскочив от стены, чуть не свалила его с ног. Это еще больше распалило ярость Квинси.

Кейт лежал на кровати с расстегнутыми штанами, держа в одной руке напряженный член, а в другой — порнографический журнал. Во рту тлела сигарета с травкой. Кейт бессмысленно таращил глаза.

— Я же говорил тебе, чтобы ты не курил свое дерьмо в моем доме!

— Это первый раз за несколько месяцев, — начал оправдываться тот, пытаясь застегнуть штаны.

— Лжешь, мерзавец! — Квинси сорвался на визг.

— Клянусь, я больше не буду.

— Будь ты проклят! Ты ничем не отличаешься от этой шлюхи Марианны. Вы оба не способны говорить правду, а мне приходится расплачиваться за то, что я постоянно общаюсь со всяким сбродом.

Заправив наконец член в штаны, Кейт вскочил на ноги и угрожающе вытянул мускулистую руку.

— Думаю, вам не стоит переходить на личности.

— Вот-вот, ты стал много себе позволять. Убирайся отсюда. Я так хочу, — Квинси смерил наперсника яростным взглядом и вышел из комнаты.

Кейт догнал его в холле.

— Что вы имеете в виду?

Резко остановившись, хозяин расправил плечи и с высоты своего роста презрительно взглянул на молодого человека.

— Я всегда подозревал, что у тебя не слишком много ума, но, надеюсь, ты понимаешь простейшие английские фразы? Ты уволен. Собирай вещи и вон отсюда, пока я не вызвал полицию.

— Послушайте, босс, вы, конечно, расстроились из-за Марианны, но рассудите здраво. — Кейт говорил разумные вещи, но глаза его горели наркотическим безумием. — Я знаю вас лучше, чем вы сами. Рано или поздно, завтра, через неделю, через месяц, вам опять захочется провести такую же вечеринку. И что вы станете без меня делать, босс?

Не желая ничего слушать, Квинси повернулся к нему спиной и пошел в кабинет. Дворецкий схватил его за руку. Второй раз за сегодняшний день над Квинси совершали насилие.

— Не прикасайся ко мне. Если через час ты не уберешься, я вызову полицию.

Кейт издевательски расхохотался.

— Давай, звони в полицию, ты, гребаный извращенец, и я расскажу копам про ночку с Марианной. Про другие ночки я тоже молчать не буду…

Квинси изо всех сил ударил его по лицу, и они, обхватив друг друга руками, закружились, как слившиеся в экстазе танцоры.

Квинси, пытаясь освободиться из железных объятий, вонзил ногти в лицо противника и, пока тот ощупывал раны, с силой оттолкнул его от себя. Кейт упал, но и Реджинальд не удержался на верхней ступени винтовой лестницы. Несколько секунд он балансировал на одной ноге, а затем полетел вниз, ударяясь головой, грудью и ногами о балюстраду, услышал, как хрустнуло бедро, попав в капкан фигурных перил, затрещали ребра. Последним усилием Квинси хотел схватиться за что-нибудь, но равнодушный металл оттолкнул его слабеющую руку. Он закричал от невыносимой боли, и вместе с криком изо рта вырвалась струйка крови. Эхо еще вибрировало под сводами башни, а тело Квинси уже лежало у подножия лестницы.