Поверженный Рим

– Мне нужна курия, княжич.Верен обнажил меч и вскинул его над головой. Этот жест не остался незамеченным. Сотни варваров ринулись вслед за своим вождем. Верен, несмотря на заметную хромоту, бежал очень быстро. Во всяком случае, Андрогаст с Максимом с трудом за ним поспевали. Паризий был охвачен паникой, но все-таки в нем оставалось еще очень много людей, способных носить оружие. На головы варваров из окон домов летели стрелы, дротики и даже глиняные горшки. Один такой сосуд разбился на мелкие осколки прямо у ног Максима, обдав обескураженного дукса нечистотами. Будущий император не успел даже вытереть грязь с лица, как навстречу атакующим варварам вывалилась целая толпа полуодетых легионеров, успевших, однако, вооружиться мечами и секирами. Андрогаст с большим трудом отбил направленную в его голову секиру и быстро отступил за спины варваров. Дукс Максим последовал его примеру. Мятежу еще предстояло разгореться на землях Галлии, и было бы сущей нелепостью, если бы его вожаки пали сейчас бездыханными на залитую кровью мостовую Паризия. Однако подобные опасения, видимо, не особенно заботили княжича Верена, и он безостановочно работал мечом в первых рядах своих дружинников.– Хорош! – не удержался от похвалы в сторону варвара дукс Максим, с тревогой поглядывая на распахнутые окна.

Легионерам Нанния не удалось удержать варваров на подступах к курии. Русколаны прорубили проход в их рядах и ринулись на главную площадь Паризия, двумя потоками огибая фонтан, из которого к усыпанному звездами небу взлетали копьями струи воды. За каким чертом викарию Авсонию понадобилось запускать фонтан, комит Андрогаст так и не понял. Скорее всего, это было сделано в честь приезда императора. Но так или иначе, а у дукса Максима наконец-то появилась возможность смыть нечистоты с лица и одежды.

Перед курией уже выстроилась фаланга гвардейцев, прикрывшихся щитами и ощетинившихся копьями. К чести магистра Нанния и комита схолы императорских гвардейцев Клавдия, они успели приготовиться к обороне, стянув к курии пехотинцев из ближайших казарм. Вместе с гвардейцами легионеры составили внушительную силу, приблизительно в две тысячи человек. Возможно, Нанний полагал, что судьба битвы за город Паризий решится именно здесь, перед курией. Не исключено, что готовил какую-то хитрость. В любом случае, Андрогасту именно сейчас предстояло принять, возможно, самое важное в своей жизни решение.

– Сколько у тебя людей? – спросил комит Андрогаст у княжича Верена.

– Более тысячи, – небрежно бросил русколан.

Варваров на площади становилось все больше, но численностью они вдвое уступали гвардейцам и легионерам. При таком раскладе было бы чистым безумием атаковать римскую фалангу.

– Надо отходить к воротам, – предложил Магнум Максим. – И попытаться вырваться за стены.

– Я не за тем пришел в этот город, чтобы бежать отсюда, как заяц, – усмехнулся княжич Верен и, обернувшись к своим людям, крикнул: – Лучники вперед!

Град стрел обрушился на фалангу, но не нанес римлянам особого вреда. Легионеры и гвардейцы, прикрываясь тяжелыми щитами, перестроились в каре и медленным шагом двинулись вперед, прямо на вставших стеною варваров. Андрогаст наконец понял, чего добивается Нанний и зачем он собрал в кулак почти всех своих людей именно здесь, на площади. Главным для магистра было спасение императора, а вовсе не защита города. Не зная точно, сколько варваров проникло в Паризий, он решил пожертвовать городом, но во что бы то ни стало спасти божественного Грациана.

– А где находятся твои люди, Андрогаст? – спросил княжич Верен.

– Два легиона стоят под стенами Паризия и ждут, когда откроются ворота, – спокойно сказал комит. – Еще тысяча клибонариев прячется в лесу неподалеку.

– Так почему ты не впустишь их в город? – рассердился Магнум Максим. – Они нужны нам здесь, а не там.

– Ошибаешься, дукс, – усмехнулся комит. – Именно там они нам очень скоро понадобятся.

– Я прошу тебя, княжич Верен, сделать все возможное, чтобы Нанний и Клавдий поверили в серьезность твоих намерений покончить с ними здесь в городе.

– А что собираешься сделать ты, комит Андрогаст?

– Я со своими легионами встречу Нанния и Клавдия за воротами, и вот тогда мы узнаем, чья возьмет.

Дукс Максим был окончательно сбит с толку. Поначалу он полагал, что Андрогаст атаковал Лодочные ворота с одной целью: уйти из города на первой же подвернувшейся галере. Внезапное появление варваров в Паризии повергло дукса в шок. Конечно, он сам поручил комиту договориться с франками о возможных совместных действиях против Грациана, но Андрогаст ни словом не обмолвился о том, что договор с рексом Гвидоном заключен. Он промолчал даже о том, что перебросил к Паризию два британских легиона и тысячу клибонариев, и это было нарушением всех договоренностей, существующих между дуксом и комитом. Магнум Максим почувствовал себя пешкой в чужой игре, но время для выяснения отношений с Андрогастом, обманувшим его, выдалось не самым подходящим.

Высокородный Максим испытал громадное облегчение, выскользнув вслед за комитом из объятого страхом и ненавистью города. Шум битвы за его спиной усилился, похоже, римляне перешли в наступление, дабы вырваться из приготовленной хитроумным ругом ловушки. Интересно, высокомерный Нанний догадывается, какой сюрприз ожидает его за стенами города? План Андрогаста стал окончательно ясен Максиму, когда он увидел пышные султаны, развевающиеся на шлемах клибонариев, изготовившихся к атаке.

– Почему нам не открыли ворота? – крикнул всадник, выехавший навстречу Андрогасту. – Неужели все потеряно?

– Все еще только начинается, трибун Евсевий, – бодро отозвался из темноты комит. – Приведите нам с дуксом коней.

Ждать пришлось недолго, сказалось, видимо, численное преимущество римлян над варварами. А возможно, княжич Верен, хорошо уяснивший замысел Андрогаста, не слишком усердствовал в обороне городских ворот. Эти ворота хоть и были узки, но все-таки позволили тоненькому ручейку облаченных в доспехи людей вытечь по опущенному мосту прямо на обширное поле перед городом. Комит Андрогаст не спешил с атакой. Судя по всему, он ждал, когда двухтысячная римская фаланга разделится на две примерно равные части. И только когда это действительно произошло, Максим услышал из уст Андрогаста заветное:

– Пора!

Сеча выдалась жаркой, но недолгой. Легионеры и клибонарии Андрогаста почти втрое превосходили гвардейцев Клавдия, которые не успели даже построиться в ряды для отражения внезапной атаки. Частью они были сброшены в ров, частью порублены на месте. Самые расторопные из гвардейцев попытались вновь укрыться за стенами города, но были сброшены с моста потоком выдавленных из Паризия римлян. Судя по всему, варвары княжича Верена тоже не оставили легионерам шанса на спасение.

– Бросайте оружие, – орал трибун Евсевий, носясь черным призраком по полю, заваленному трупами, но его призыв был услышан далеко не сразу.

С рассветом выяснилось, что уцелело только четыре сотни легионеров, составлявших гарнизон города Паризия. Гвардейцы императора Грациана полегли все, до последнего человека. Потери варваров были несущественны, ну разве чуть больше сотни человек. Примерно столько же потерял Андрогаст. Взятие столь хорошо укрепленного города, да еще со столь малыми потерями, можно было смело считать деянием воистину великим, однако на уставшем лице высокородного Андрогаста не было даже тени торжествующей улыбки.

– Они все-таки обвели нас вокруг пальца, – сказал он, сплевывая на мостовую сгусток крови с разбитой губы. – Пока мы дрались у Северных ворот, Грациан успел ускользнуть через Торговые. Видимо, он с самого начала прятался не в курии, а в отдаленной от главных событий части города. Ну, Нанний, ну, хитрец!

– Магистр тоже сбежал? – огорчился не на шутку Максим.

– Нет, – утешил дукса комит. – Нанний убит. Вон его тело. А рядом тело комита Клавдия. Оба они заплатили жизнями за спасение божественного Грациана. По-моему, мальчишка не стоит такого самопожертвования. А ты как думаешь, император Максим?