Дельцы

— Ему повинуются! Это точно! — сказал Монтегю. — На всем Уолл-стрите нет человека, который продержится сутки, если Дан Уотерман начнет его преследовать.

— Как это ему удается? — спросила Люси. — Разве он так невероятно богат?

— Дело не в его богатстве, а в том, насколько велико его влияние. Он хозяин банков, и на Уолл-стрите никто и шага не может ступить без его ведома. Он может подорвать кредит любого человека, сделать его банкротом, если захочет. И способен так резко изменить биржевую конъюнктуру, что сломит кого угодно. А какую власть он имеет в Вашингтоне! Этот человек пользуется казначейством так, как будто это один из его банков!

— Как страшно! И этому старику уже за восемьдесят! Как бы то ни было, я рада, что познакомилась с ним.

Она умолкла, увидев в дверях Стенли Райдера. Он явно искал ее, чтобы повести к столу, и всякий раз, когда Монтегю украдкой смотрел на Люси, он видел, что Райдер завладел ее вниманием.

После обеда все перешли в музыкальный салон. Райдер сыграл два ноктюрна Шопена. Сидя за роялем, он не сводил глаз с Люси.

Аллан расслышал, как Бетти Уайман шепнула своему соседу:

— Манера Райдера любезничать, сидя за роялем, просто неприлична.

Монтегю уклонился от нескольких приглашений составить партию в бридж и весь вечер намеренно просидел с Люси. Когда раздосадованный Райдер ушел курить, он сказал:

— Люси, вы должны меня выслушать.

— Я буду рада выслушать вас, Аллан, — попыталась она улыбнуться.

— Вы должны прислушаться к моим словам, — возразил Монтегю. — Вы совершенно не представляете себе, с каким человеком имеете дело и что о нем думают.

Она молча сидела и нервно покусывала губы, пока Монтегю не рассказал ей все, что мог, о той репутации, какой пользовался Райдер.

— Но он такой интересный человек! — Это было все, что она смогла ответить.

— Здесь много интересных людей, — отпарировал Аллан, — но вы никогда не встретите их, если станете предметом сплетен.

Люси всплеснула руками.

— Аллан! — воскликнула она. — Я так старалась убедить его не появляться тут. Вы правы. Я последую вашему совету и порву с ним. Вот увидите! Он сам виноват, что приехал, и пусть ищет себе другую собеседницу.

— Хорошо бы вы ему так и сказали, Люси, — заметил Монтегю. — Даже если он рассердится. Тогда Стенли поймет вас раз и навсегда.

— И скажу! — заявила она.

Монтегю полагал, что Люси тут же выполнит свое обещание, поскольку весь остаток вечера Райдер развлекал всех присутствующих. Когда в полночь Аллан случайно заглянул в библиотеку, он увидел президента Готтамского треста среди возбужденно спорящих гостей. Речь шла о разводах. До его слуха долетели слова Стенли Райдера:

— Супружество — грех, который церковь не отпускает!

3

Несколько дней спустя Монтегю поджидал приятеля, которого пригласил отобедать в своем отеле. Аллан сидел в холле с газетой, когда заметил пожилого господина с отличным цветом лица и седой козлиной бородкой, который шел по коридору. Минуту-другую спустя, подняв голову, он перехватил взгляд этого господина. Внезапно на лице у того отразилось удивление. Он подошел к Аллану и спросил:

— Простите, вы случайно не Аллан Монтегю?

— Он самый, — ответил Аллан, глядя на незнакомца с недоумением.

— Вы меня не узнаете?

— Должен признаться, нет.

— Я полковник Коул.

Монтегю еще в большем недоумении нахмурил брови.

— Полковник Коул? — переспросил он.

— Вы были слишком молоды, чтобы запомнить меня. Я не раз бывал в вашем доме. Я служил в бригаде вашего отца.

— В самом деле! — воскликнул Монтегю. — Извините меня, пожалуйста!

— Ничего, ничего! — сказал полковник, садясь рядом с Алланом. — Право, это удивительно, что я вас узнал. А как поживает ваш брат? Он в Нью-Йорке?

— Да; — ответил Монтегю.

— А ваша мать? Надеюсь, она жива?

— О, да! И живет в этом отеле.

— Как я рад! Мне уже казалось, что я не знаю никого в Нью-Йорке.

— Вы проездом?

— С Запада, — ответил полковник. — Удивительное стечение обстоятельств, — продолжил он, помолчав. — Именно сегодня я думал о вашем отце. Мне предложили продать акции Северной миссисипской железной дороги, имеющиеся у меня.

Монтегю вздрогнул.

— Неужели?

— Да. Ваш отец убедил меня приобрести небольшой пакет еще в те давние времена. С тех пор они у меня, и я даже забыл о них.

Монтегю улыбнулся.

— Когда вы избавитесь от них, дайте мне знать, пожалуйста, кто их купил. Насколько мне известно, кое-кто тоже хотел бы их продать.

— Не сомневаюсь, — сказал полковник, — но вряд ли они сейчас в цене. Не помню, чтобы эти акции когда-либо приносили мне доход.

Последовала пауза.

— Любопытное совпадение, — сказал Монтегю, — я тоже думал об этой железной дороге. Моя приятельница, миссис Тэйлор, недавно приехала из Нового Орлеана. Она урожденная Люси Дюпрэ.

Полковник мучительно старался вспомнить:

— Дюпрэ? — переспросил он.

— Дочь судьи Дюпрэ. Его брат, Джон Дюпрэ, был первым президентом этой дороги.

— О, да! — воскликнул полковник. — Конечно, конечно! Теперь я припоминаю судью. Ваш отец говорил мне, что он приобрел большой пакет этих акций.

— Да, он был большим энтузиастом этой затеи.

— А кто же тот другой джентльмен? — напрягал свою память полковник. Он еще так часто бывал у судьи…

— Вы имеете в виду мистера Ли Гордона? — спросил Монтегю.

— Да, кажется, его так звали.

— Это был кузен моего отца. Он вложил столько денег в эту дорогу, что его семья и поныне нуждается.

— Какая неудачная затея! Хорошо бы за это дело взялся кто-нибудь из крупных воротил и постарался его спасти.

— И я так считаю. И уже предложил это такому человеку.

— В самом деле? Уж не от него ли исходит предложение, полученное мной? Кто это?

— Джим Хиган.

— Ого! — воскликнул полковник. — Скорее всего Хиган действует через посредника. Можно, я дам вам свою визитную карточку? — продолжал он. — Не исключено, что я тоже сумею заинтересовать кого-нибудь этим делом. У меня есть друзья, которые верят в будущность Юга. Как, по-вашему, сколько акций могли бы вы мне передать и сколько они стоят?

Монтегю достал карандаш и бумагу и стал припоминать местожительство известных ему держателей акций Северной миссисипской дороги. Он и его новый знакомый увлеклись этой темой и обсуждали ее с разных точек зрения. К моменту, когда друг Монтегю явился, полковник Коул получил все нужные сведения и пообещал написать Аллану в ближайшие дни.

После обеда Монтегю спустился к матери.

— Сегодня вечером я встретил старого друга отца, — сказал он.

— Кого именно?

— Полковника Коула.

Миссис Монтегю посмотрела на него удивленно.

— Полковник Коул, — повторила она.

— Да, так он назвался. Вот его визитная карточка. — Он вынул ее и прочел: — «Генри У.Коул. Сиэтл — Вашингтон».

— Но я никогда о нем не слыхала, — сказала миссис Монтегю.

— Никогда не слыхала? — воскликнул Аллан. — Но он не раз бывал у нас в доме, знал отца, дядю Ли, судью Дюпрэ — всех.

Но миссис Монтегю только покачала головой.

— Возможно, он и бывал у нас, — сказала она, — но я уверена, что с ним не знакома.

Монтегю подумал, что все это странно, но не придал бы этому значения, если бы не происшествие, случившееся на следующее утро.

Он приехал в свою контору довольно рано из-за необходимости закончить важное дело. В конторе еще не было никого, но он застал там уборщицу, которая уже собиралась уходить.

Монтегю и не подозревал о существовании уборщицы и был удивлен, когда она с ним заговорила.

— Извините, сэр, мне нужно вам кое-что сказать.

— Что именно?

— Кто-то собирает о вас сведения.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил он в недоумении.

— Прошу прощения, сэр, но здесь рано утром был какой-то господин, который предложил мне деньги за то, чтобы я передала ему содержимое вашей корзины для бумаг.