Снег в апреле

— В этом я специалист.

Она пошевелила пальцами, зажатыми в его руке, и доверительно произнесла:

— Мы встретились как раз вовремя, правда?

Горло Оливера, непонятно от чего, сжалось.

Он наклонился и поцеловал ее.

— Да, — ответил он просто. — Мы едва успели. Но мы сделали это.

К тому времени как приехала санитарная машина с пухлой и любезной медсестрой, он чувствовал себя так, будто прошло несколько дней жизни. Он смотрел вслед машине «Скорой помощи», ехавшей по пустой улице среди домов, пока та не скрылась из виду.

Джоди дотронулся до него рукой:

— Правда, Оливер, все будет хорошо?

— Конечно будет.

Они возвратились в гостиницу с чувством выполненного долга.

— Что мы будем делать теперь? — спросил Джоди.

— Я думаю, ты догадываешься.

— Позвоним Диане.

— Правильно.

Он купил Джоди кока-колы, усадил мальчика за стол рядом с телефонной будкой и стал звонить в Лондон. Через двадцать минут, уставший от длинных объяснений, он открыл дверь, позвал Джоди в кабинку и вручил ему трубку:

— Твоя мачеха хочет поговорить с тобой.

Джоди шепотом спросил:

— Она сердится?

— Нет. Но она хочет поговорить.

Джоди осторожно приложил трубку к уху:

— Здравствуй. Привет, Диана. — По его лицу медленно расплылась улыбка. — Да, у меня все отлично...

Оставив его, Оливер пошел к стойке бара и заказал виски с содовой. Джоди попрощался с Дианой и повесил трубку. Сияя, он появился из кабины:

— Она не ругалась, и она прилетает в Эдинбург завтра.

— Я знаю.

— И она говорит, что я могу оставаться с вами до тех пор.

— Это хорошо?

— Хорошо? Это здорово! — Он увидел высокий стакан в руке Оливера. — Я чувствую ужасную жажду. Можно мне еще коку?

— Конечно можно. Иди и попроси у бармена.

Он решил, что на сегодня все сюрпризы уже кончились, что ничего неожиданного больше за сегодня не произойдет. Но он был не прав. Когда Джоди ушел к стойке, раздался звук подъезжающего автомобиля. Хлопнули двери гостиницы. Раздались голоса, шаги, и в следующий момент в холле появилась маленькая седая леди, шикарно одетая, в розово-белом костюме, словно засахаренная, и в туфлях из крокодиловой кожи. Ее сопровождал молодой человек, который нес клетчатые чемоданы. Молодой человек с трудом преодолел вертящуюся стеклянную дверь, так как руки у него были заняты. Он был высок и красив. Длинные волосы спадали на высокий лоб, у него были широкие скулы и крупный рот. Он был одет в голубые вельветовые брюки и широкое ворсистое пальто. Оливер наблюдал, как молодой человек несет чемоданы к столу, ставит их на пол и протягивает руку, чтобы позвонить в звонок.

Но он не успел этого сделать. Именно в этот момент из бара вернулся Джоди. Это было подобно замедленным кадрам какого-то фильма. Их глаза встретились, и они уставились друг на друга. А затем события начали развиваться с молниеносной быстротой. Молодой человек закричал:

— Джоди! — И Джоди бросился в объятия своего брата.

Той ночью они все вернулись в Карнеи. На следующий день Оливер, оставив братьев вместе, поехал в Эдинбург встречать Диану Карпентер с лондонского самолета. Он стоял в зале ожидания и смотрел сквозь стеклянную стену, наблюдая идущих с самолета пассажиров, и, как только она появилась, он сразу узнал ее. Высокая, стройная, одетая в свободное твидовое пальто с небольшим норковым воротником. Он пошел ей навстречу. Он заметил морщинки между ее бровями, беспокойное выражение на лице. Когда она прошла через стеклянную дверь, он произнес:

— Диана.

Ее светлые волосы были закручены толстым узлом на затылке, а глаза ее были ярко-синими. Увидев Оливера, она сразу облегченно вздохнула, и беспокойное выражение пропало с ее лица.

— Вы — Оливер Карнеи. — Они обменялись рукопожатиями, и затем, непонятно почему, но, очевидно имея серьезные на то основания, он поцеловал ее.

Она коротко спросила:

— Каролин?

— Я видел ее этим утром. С ней все хорошо. Она выздоравливает.

Он все рассказал ей вчера вечером по телефону, но теперь, ведя машину по шоссе, продолжил свое повествование и заговорил про Ангуса.

— Он прибыл вчера вечером. Рассказывает, что возил американку по горам. Он вошел в гостиницу, и Джоди увидел его. Произошла шумная встреча.

— Изумительно, как они признали друг друга. Они не виделись много лет.

— Джоди очень любит Ангуса.

Диана тихо сказала:

— Теперь я понимаю.

— Но вы не понимали прежде? — Он говорил осторожно, чтобы не сделать ей больно.

Она покачала головой:

— Это трудно... трудно быть мачехой. Вы не мать, и все же вы должны попробовать быть больше, чем просто друг. И они не были похожи на других детей. Они привыкли быть сами по себе, полностью свободными. В то время, когда был жив их отец, это было в норме, но все изменилось после того, как он умер.

— Я понимаю.

— Вряд ли. Это было подобно хождению по лезвию бритвы. Я не хотела давить на них и все же чувствовала, что должна дать им нормальное воспитание для самостоятельной жизни. Каролин была всегда очень уязвима. Именно поэтому я пробовала отговорить ее от поступления в театральную школу и от попытки получить работу в театре. Я так боялся, что она разочаруется, потом мои опасения оправдались. И было настолько изумительно, когда она полюбила Хью. Я думала, что Хью сможет заботиться о ней и она будет защищена. Возможно, я немного... немного способствовала их сближению, но я клянусь вам, это было из лучших побуждений.

— Вы сообщили Хью то, что я рассказал вам вчера вечером по телефону?

— Да. Я села в автомобиль и поехала к нему, потому что я не смогла сообщить ему это по телефону.

— Как он принял эту новость?

— Никогда нельзя узнать, что думает Хью. Но мне показалось, что он ожидал чего-то в этом роде. Но он ничего не сказал. Он очень самостоятельный мужчина, очень воспитанный. Факт, что Каролин в больнице, объясняет необходимость отложить свадьбу, а ко времени ее выздоровления все утрясется.

— Надеюсь, что так.

Голос Дианы изменился.

— И после того, как я посетила Хью, я поехала к Калебу, глупому старому козлу. Безответственный человек! Одолжить детям такую развалину! Удивительно, как только она не взорвалась по дороге! Я чуть не убила его!

— Он сделал это из лучших побуждений.

— Он мог, по крайней мере, проверить автомобиль на станции техобслуживания.

— Он, очевидно, очень любит Джоди и Каролин.

— Да, он любил их всех. Их отца, и Джоди, и Каролин, и Ангуса. Вы знаете, я хотела, чтобы Ангус остался с нами после того, как их отец умер, но ему не нравился мой образ жизни, не нравилось все, что я предлагала ему. Ему было девятнадцать, и я не могла отговорить его от поездки в Индию. Я только надеялась, что в конечном счете он переменится и возвратится к нам, заживет нормальной жизнью. Но нет. Я полагаю, Каролин все вам рассказала. Он не переменился.

— Я знаю, — сказал Оливер, — вчера вечером мы проговорили до утра. И я сказал ему, что Джоди хочет, чтобы он... вернулся в Лондон и приютил его. А Ангус рассказал мне о своих планах. Ему предложили работу на фирме, сдающей внаем яхты на Средиземном море. Он возвращается на Эфрос.

— Джоди знает об этом?

— Я не говорил ему. Я хотел обсудить это сначала с вами.

— Что обсудить?

— Я собираюсь жениться на Каролин. Сразу же, как только ей станет лучше, я собираюсь жениться на ней. Я работаю в Лондоне, у меня есть квартира, где мы сможем жить. И если вы и ваш муж согласитесь на это, Джоди сможет поселиться с нами. Там хватит комнат на всех.

Потребовалось некоторое время, чтобы Диана осознала его слова.

— Вы подразумеваете, что он не поедет с нами в Канаду?

— Ему нравится его школа, ему нравится жить в Лондоне, он любит сестру. Он не хочет в Канаду.

Диана покачала головой:

— Интересно, почему я ничего не знала.

— Возможно, потому, что он не хотел вас расстраивать. Он не хотел оскорблять ваши чувства.