Страница 5 из 15
П.П. Дурново
Он в 1840 году переделал интерьеры и в бельэтаже устроил зимний сад. С 1857 года гофмаршал жил в основном в Москве и в доме хозяйничал его сын Петр Павлович (1835–1919), он дослужился до генерала от инфантерии, но не забывал и о личном бизнесе, в частности о добыче золота в Сибири. Хотя гражданская карьера П.П. Дурново сложилась вполне успешно, в 1905 году он как генерал-губернатор Москвы не справился с революционными волнениями и его уволили с высокой должности. По словам С.Ю. Витте: «Он был человек не глупый, но больше на словах, чем на деле. Любил говорить, спорить, но никаким делом серьезно заниматься не мог…». Большевистский переворот заставил эмигрировать дочь сановника Александру, жену гетмана П.П. Скоропадского, но сам член Госсовета успел умереть в своем доме, который после перестройки напоминал итальянское палаццо и был полон ценными произведениями искусства.
Полную перестройку всего комплекса осуществил в 1872–1873 годах известный столичный архитектор Л.Ф. Фонтана, приверженец эклектики, чуть раньше переделавший дачу Дурново на Неве (Полюстровская наб., 22). Это – одна из лучших его работ. Сохранив этажность и число осей барочного особняка, архитектор мерным рядом окон бельэтажа, оформленных ионическими пилястрами, сандриками и балясинами, придал торжественную импозантность всему фасаду. С фасадом гармонировал вестибюль с беломраморной лестницей и фигурами атлантов перед ней. Парадная анфилада включала гостиные, бальный зал и большой зимний сад с редкими растениями (Петр Павлович унаследовал увлечение отца). От сада, лестницы и гостиных ничего не осталось. Уцелел и отреставрирован вестибюль, частично сохранилась лепка в большом зале, двери из красного дерева.
Родовое гнездо семьи Дурново после революции претерпело много внутренних переделок, но гармоничный фасад, к счастью, остался нетронутым. Сегодня в его стенах размещается заместитель генпрокурора РФ по Северо-Западному округу. Корпус по Галерной намечено, надстроив, переоборудовать под элитный отель.
Брачные чертоги
Под музыку Мендельсона во Дворце бракосочетания на Английской наб., 28, торжественно начиналась и начинается совместная жизнь многих семейных пар нашего города. На сегодня их без малого полмиллиона. Дворец бракосочетаний – первый в стране – открыли в 1959 году в бывшем великокняжеском дворце, всех поражающим богатым и разнообразным убранством.
Однако он не всегда было таковым, ибо история дома восходит к первым годам существования Санкт-Петербурга.
Английская набережная, дом 28
В 1717 году участок значится за Иваном Макаровичем Полянским, адъютантом светлейшего князя А.Д. Меншикова, владельца соседнего мазанкового здания. Если в 1732 году у обер-кригскомиссара «верхний апартамент палат не доделан», то спустя четыре лета каменные на подвалах палаты уже выстроены в стиле барокко, имеют два этажа, 13 осей по фасаду и крыльца по краям. Тогда же в них «.. через маклера Пауля Томсена… разные движимые вещи и уборы с публичного торгу проданы быть имеют». Особняком Полянские владели почти целое столетие.
Иван Макарович родился в семье дьяка, любимца Петр I, и большой карьеры не сделал. Гораздо удачливее сложилась судьба его сына – Андрея Ивановича (1698–1764), унаследовавшего дом на набережной и закончившего жизнь в чине полного адмирала. Юношу царь отправил обучаться морскому делу в Европу, откуда Андрей вернулся в 1725 году. Будучи с 1751 года командующим Балтийского флота, Полянский успешно участвовал в Семилетней войне, блокировал прусские порты и брал крепость Кольберг.
Его сводный брат – Александр Иванович (1721–1818) службе морской предпочел сухопутную. Поступив в армию простым солдатом, он в 1765 году вышел в отставку полковником. Был назначен в Комиссию по составлению нового Уложения, стал статским советником. В год отставки Полянский женился на графине Елизавете Романовне Воронцовой (1739–1792), фаворитке убиенного Петра III, который «не скрывал ни перед кем непомерной любви к ней», хотя девушка была некрасивая, «толстая и нескладная», да к тому же рябая. Поговаривали, будто император хотел на фрейлине жениться, разведясь с великой княгиней Екатериной Алексеевной и сослав ее в монастырь. После свержения он умолял: «Оставьте мне мое единственное утешение Елизавету Романовну».
По словам С.П. Жихарева, Александр Иванович в старости слыл чудаком: «Никуда не выезжающий, кроме спектаклей, в которых он бывает ежедневно попеременкам, то в русском, то во французском, а иногда и в немецком <…> и всюду получаемые им впечатления разделяет со всей публикой».
Благодаря жене, родной сестре Екатерины Романовны Дашковой, Полянский удачно вошел в придворные круги. Его единственный сын – Александр Александрович (1774–1818), оставив воинскую службу, получил чин камергера, а в 1817 году назначен сенатором. Женился на аристократке – графине Елизавете Ивановне Рибопьер (1781–1847) и оставил потомство.
Об обстановке дома Полянских в 1803 году рассказала в письме на родину Марта Вильмот, приехавшая с сестрой из Англии: «…Апартаменты, состоящие из очень элегантной гардеробной, меблированной диванами и стульями <…>, тут имеются фортепьяно, арфа, большое зеркало <…>, статуи на пьедесталах, вазы, есть икона <…>. Хозяйка провела меня через анфиладу огромных, просторных комнат, числом не менее десяти…». Этих комнат в бельэтаже было одиннадцать.
В корпусе на Галерной велась и этом особняке и торговля, судя по «Санкт-Петербургским ведомостям» (№ 88) за 1797 год: «…в Полянском доме продаются сливки, сметана, свежий творог и варенчики, а о цене спросить коровницу Авдотью».
Вдова и ее дети в 1841 году продали переделанный в стиле классицизма особняк за 67 тыс. руб. серебром действительному статскому советнику Никите Всеволодовичу Всеволожскому (1799–1862), этому «баловню судьбы». Никита и его брат Александр, участник войны с Наполеоном, состояли в числе основателей литературного общества «Зеленая лампа» и унаследовали от отца – «русского Креза» большое богатство, в том числе подгородное имение Рябово (ныне – Всеволожск). Никита служил чиновником, переводил французские водевили, дружил с A.C. Пушкиным, с которым познакомился по службе в близлежащей (Английская наб., 32) Коллегии иностранных дел. «Дом Всеволожских» поэт хотел изобразить в ненаписанном романе «Русский Пелам».
Н.В. Всеволожский. М. Вишневецкий. 1836 г.
Купив дом, Всеволожский его сразу перестроил.
Острослов и заядлый театрал Никита вел довольно разгульный образ жизни, расточил свое состояние и погряз в долгах, отчего в конце концов попал под опеку. Его дом на набережной в 1853 году всего за 40 тыс. руб. с молотка продали жене графа Павла Николаевича Игнатьева (1797–1879), в том же году назначенного генерал-губернатором Петербурга. Через восемь лет супруги подарили дом дочери Ольге (1837–1908), жене свитского генерала Александра Елпидифоровича Зурова, в 1878–1880 годах служившего градоначальником столицы. Брат Зуровой – Николай, талантливый дипломат, составил Сан-Стефанский мирный договор, племянник Алексей – автор известных мемуаров «Пятьдесят лет в строю».
В июне 1889 года дом приобретает Вера Николаевна фон Дервиз, вдова «русского Монтекристо» Павла Григорьевича фон Дервиза (1826–1881) из обрусевших немцев. Он получил высшее образование в Училище правоведения и в 1847–1857 годах служил в Департаменте герольдии Сената и в Министерстве юстиции, но казенную службу оставил и весьма успешно занялся постройкой железных дорог. По словам некролога, барон П.Г. фон Дервиз был «первым, указавшим путь к легкому сооружению в России рельсовых путей и возможности этим образом составлять многомиллионные состояния».