Страница 62 из 72
Джулиус посмотрел через плечо Люциана и изумленно вытаращил глаза при виде искаженного гневом лица отца. Никодемус Нотте славился своей невозмутимостью. Джулиус, кажется, никогда прежде не видел, чтобы отец терял самообладание… до этого момента. Определенно, сейчас Никодемус не был спокоен. По крайней мере, его чувства выдавали лицо и особенно глаза, что пылали черненым серебром, однако его голос холодный как сталь, по-прежнему звучал совершенно бесстрастно:
— Если вы, джентльмены, желаете снова увидеть Маргарет, то предлагаю вам отпустить моего сына, объединиться и поговорить. Вам нужно работать вместе, иначе мы потеряем и ее, и Кристиана.
Наступила минутная тишина, пока державшие его бессмертные обменивались нерешительными взглядами, однако, когда они вопрошающе уставились на своего дядю, тот кивнул им без тени сомнения. И Джулиуса тут же отпустили.
— Сын, — предупреждающе зарычал Никодемус, когда тот напрягся, приготовившись напасть на Люциана и выбить из него всю необходимую информацию.
Джулиус заскрежетал зубами, но заставил себя успокоиться.
Бастьен переводил взгляд с Никодемуса Нотте на Джулиуса, а затем, наконец, посмотрел на Люциана и предложил:
— Может, вам троим просветить остальных, что, черт возьми, здесь происходит? У кого наша мать? И что там по поводу отсутствия нашего отца и… — он обескураженно взмахнул рукой, — всего остального.
Джулиус уставился на Люциана насмешливыми глазами, предоставляя ему право говорить первым и начать придумывать свою ложь, но тот, прищурившись, вперился в Джулиуса не менее ироничным взглядом, так и не проронив ни слова. Тогда молчание нарушил Никодемус:
— Думаю, нам всем стоит присесть. Джулиус, ты расскажешь все с самого начала, а эти господа, в свою очередь, поведают нам, что им известно, и тогда, надеюсь, мы вшестером сможем выявить что-то, что поможет нам отыскать Маргарет и Кристиана, — он взглянул через плечо сына и произнес: — Вита, скажи водителю, что я не собираюсь в ближайшее время уезжать.
Джулиус удивленно обернулся — он совсем забыл о присутствии сестры. Вита вернула ему взгляд, кивнула и покорно отправилась выполнить просьбу отца.
— И приготовь кофе, пожалуйста, — попросил Никодемус, когда она уже выходила из комнаты. — Эти господа пьют и едят человеческую пищу.
— Как вы узнали? — удивленно спросил Винсент.
— Почувствовал запах, — спокойно пояснил Никодемус и посмотрел на сына. — Гостиная?
Вздохнув, Джулиус кивнул и повел гостей из кабинета.
— Не получается.
Маргарет выпустила конец цепи и устало опустилась на пол, прислонившись к стене рядом с Кристианом.
Перед этим, пережидая худший период исцеления, они довольно долго беседовали на темы, не относящиеся к их теперешнему положению. Но как только оба смогли двигаться, не испытывая жуткой боли, то сосредоточились на насущном и решили проверить, не смогут ли они совместными усилиями освободиться от оков.
Их затея провалилась, лишив узников последних сил. И теперь Маргарет страдала от грызущей боли, вызванной жаждой крови, и осознания того, что Кристиан испытывает не меньшие мучения.
— Нам надо придумать что-то другое, — пробормотал Кристиан, обшаривая глазами крохотную, грязную темницу. В ней не было окон, лишь зарешеченное отверстие в мощной двери. Свет из коридора просачивался сквозь эту амбразуру {35}, и Кристиан, вперившись в нее взглядом, нахмурился, словно что-то вспомнив.
— Это место кажется мне знакомым.
— Оно похоже на любой из тех подвалов, где мне доводилось бывать, — с отвращением пробормотала Маргарет. Было время, когда им приходилось спать в темных, сырых подземельях, прячась от солнечного света, проникавшего сквозь мелкие трещины и щели в стенах старинных домов. — Может, нам стоит подумать о захвате наших тюремщиков, когда те вернутся.
— А почему они не вернулись до сих пор? — недоуменно спросил Кристиан.
Она и сама задавалась тем же вопросом. По правде говоря, когда ее закинули в фургон, Маргарет ожидала, что ее прямо там и обезглавят, а не оставят ждать в крохотном сыром узилище. Их похитителей стоило бы поблагодарить за дополнительное время. Оно дало им с Кристианом возможность наладить отношения. «Ничто так не способствует взаимопониманию, как кризис», — мрачно подумала Маргарет. Она больше не чувствовала дискомфорт в обществе Кристиана и даже пару раз назвала его сыном, не испытывая неловкости. Но, не задумываясь, пожертвовала бы всем этим, лишь бы он оказался где-нибудь в другом месте и в безопасности.
— Ты должен был бежать, когда я тебе приказала, — вздохнув, произнесла она.
Кристиан посмотрел на мать, нерешительно потянулся и накрыл ее руку своей, на секунду сжал и быстро отпустил, словно боясь оскорбить ее. Его голос был хриплым, когда он признался:
— Я рад, что не послушался. Наконец-то я смог узнать свою мать.
— Вряд ли из-за этого стоит умирать, — пробормотала Маргарет, смотря на руку, которой он коснулся. Ей хотелось снова почувствовать пожатие… чтобы сын не отпускал ее ладонь. Хотелось обнять его, словно Кристиан все еще был мальчиком, нежно убаюкать его, заверяя, что они выберутся, и всё будет хорошо. Но Маргарет еще не чувствовала себя с ним настолько свободно и сильно сомневалась, что у них действительно все будет хорошо. Ее переполняли гнев… и испуг. Но не за себя. Если Маргарет и сожалела, что не смогла быть с Джулиусом, наслаждаться их любовью, растить с ним детей, то, по крайней мере, она познала радость материнства и испытала крупицу восторга истинной половинки.
Кристиан же только открывал для себя мир. Маргарет смогла бы умереть спокойно, знай она, что сын будет жить, чтобы тоже познать это счастье.
Тем не менее, из них троих, Маргарет больше всего беспокоилась за Джулиуса. Он снова потеряет ее, но что более важно — потеряет сына, и она боялась, что от двойного удара легко он не оправится.
— Чего хочет Жан Клод? — внезапно с раздражением пробормотал Кристиан. — Сначала он пытается убить тебя, а теперь похищает нас обоих.
— Я не думаю, что это Жан Клод, — нахмурившись, призналась Маргарет. Когда он посмотрел на нее, она беспомощно пожала плечами. — Просто не верю. Он мертв. Должен быть мертв.
Жалость промелькнула на лице Кристиана, когда он услышал отчаяние в голосе матери. Она вздохнула и попыталась понять причину поведения бывшего мужа.
— Зачем ему меня убивать?
— Возможно, он пытается сделать так, чтобы все это не выплыло наружу. Дедушка сказал, что «трое на одного» считалось неприемлемым воздействием даже в шестнадцатом веке. Теперь этот поступок карается смертью. Может, Жан Клод старается скрыть то, что он натворил, дабы никто не вывел его на чистую воду.
— Но когда муж на самом деле осуществил надо мной воздействие, это не считалось вне закона, поэтому я не думаю, что они могли бы теперь его за это наказать. Кроме того, сейчас мое убийство не поможет сохранить все в тайне. Твой отец в курсе, Маркус в курсе, твой дедушка тоже всё знает… — она пожала плечами. — Ему же придется перебить всю вашу семью, чтобы правда не вышла на поверхность.
— Может, таков его план, — предположил Кристиан, чье лицо стало мрачным при мысли о такой вероятности.
Маргарет покачала головой.
— Я не думаю, что это Жан Клод. Мы похоронили именно его.
— Ты видела тело? — спросил Кристиан.
Маргарет нахмурилась и неохотно покачала головой.
— Мне сказали, что тело слишком изуродовано для открытого гроба.
Кристиан выгнул бровь, а затем напрягся и посмотрел в сторону двери, услышав звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. Они оба выпрямились и стали осторожно подниматься на ноги.
— Похоже, сейчас мы выясним, кто наш похититель, — мрачно произнесла Маргарет.
— Это не Жан Клод.
Джулиус с подозрением посмотрел на Люциана. Глава клана Аржено заговорил первым, после того, как Джулиус закончил рассказ о событиях прошлого и о том, что произошло с тех пор, как Маргарет остановилась в «Дорчестере» в Лондоне.
35
Амбразура (фр. embrasure — бойница) — отверстие в бруствере или стене укрепления (иногда снабжённое амбразурным заслоном) для ведения стрельбы с укреплённой позиции. Формы и размеры амбразуры зависят от характера оружия, сектора обстрела, условий стрельбы.