Страница 8 из 88
Коринн работает за 800 евро в месяц и говорит о преимуществах своей работы следующее:
— Мало кто из молодых захочет работать за такую маленькую зарплату, но я не жалуюсь. Электричество и жилье бесплатные, в свободное время я могу погладить и прибрать у жильцов, получив лишние деньги. С нынешним кризисом все больше людей будет оставаться без работы. Нищета — рядом. Видели, сколько клошаров на улице? Один — молодой, худенький, всегда стоит возле магазина «Франпри». Я ему покупаю сандвич или бутылку молока. Как же он радуется! Главное в теперешней ситуации — оставаться добрыми друг к другу… Верующая ли я? Атеистка. Мои родители тоже атеисты. Посмотрите только, что творится теперь в мире во имя Бога! Но я уважаю всех, кто верит. Вы спрашиваете, есть ли у меня мечта? — Коринн удивленно приподнимает брови. — Да о чем же мне еще мечтать?! У меня все есть, и я очень счастлива!
…С годами консьержек становится меньше. С приходом евро жизнь подорожала. Шаржи (так называют во Франции сумму, ежеквартально выплачиваемую жильцами дальним родственникам наших жэков — сандикам) в некоторых домах достигают 500 евро в месяц с каждой квартиры. В список услуг, оказываемых сандиками, входят контроль техники здания, подогрев воды, отопление и, конечно, зарплата консьержей. Порой на очередном собрании жильцы решают упразднить этот дорогостоящий пост, заменив его услугами приходящих уборщиц. Пытаюсь представить себе, что произойдет, если такое случится в доме у моей подруги. Уехала «Коринн-подарок», нет рождественской елки, малыши загрустили, одиноким старикам не с кем перемолвиться словом. Дом осиротел… А если уедут наши португальские консьержи месье и мадам Рибейро? Закроется их квартирка, перестанет просачиваться из-под ее двери ранним утром горьковатый запах кофе, а вечером брандады из соленой трески — бессменного национального португальского блюда, не будет доноситься успокоительное позвякивание кастрюль, никто не встретит жильцов у подъезда, чтобы поделиться последними новостями:
— Месье Туше со второго этажа застрял в лифте, бедняга. Мы сразу позвонили в аварийную службу, приехали техники и его вызволили. Слава богу, сердечное лекарство было с ним. Шутка ли для восьмидесятилетнего человека просидеть целый час в темноте! К мадам ди Костанзо приходили судебные приставы, хотели описать мебель: ее внук (о-ля-ля, что за неразумный юноша!) опять не заплатил штрафы за превышение скорости. Мы им сказали, что никого нет дома, и они убрались! А мадам-то была дома! Но неужели мы ее выдадим этим кровопийцам?! Ваша дочурка уже вернулась из коллежа. Сегодня от нее, совсем как от нашей Каролины в 16 лет, попахивало табачком. Мы ей сделали внушение. Обещала больше не дымить. Вы не волнуйтесь, мадам, это у них у всех «глупый возраст», вот посмотрите, какой она станет умницей года через два!
…Опустел дом. Грустно и неуютно… Нет. Надеюсь, что, несмотря на подорожание и кризис, такое не произойдет и раса «самых больших болтунов» в Париже не вымрет.
Глава третья МЕТРО, МАШИНЫ И ВЕЛОСИПЕДЫ
История парижского метро началась в 1898 году. Землекопы взялись за лопаты, чтобы рыть туннели, работа спорилась, и уже к 1900 году открылась первая линия метрополитена, шедшая от Ворот Майо ( Porte Maillot) до Венсеннских ворот ( Porte de Vince
Билет для поездок по Парижу на метро и автобусах стоит 1 евро 60 евроцентов. Практичнее покупать сразу десяток (такой блок называют «карне») за 11 евро 60 евроцентов. В 1969 году появились загородные линии, так называемые RER. Внутри города они ничем не отличаются от метро, а за городом поезда выныривают из туннелей и несутся по предместьям. Цена на билет зависит от степени отдаленности предместья — все они разделены на восемь зон. Постоянно пользующиеся метро и RER приобретают абонементы «Оранжевая карта» и «Паспорт Навиго». С ними можно ездить по всем предместьям, и стоят они чуть больше 118 евро за квартал. Недельная «Оранжевая карта» для двух ближайших зон стоит 15 евро 70 евроцентов, для пяти зон — 30 евро 90 евроцентов… За исключением прелестных входов, придуманных архитектором Гектором Гимаром и сохранившихся на нескольких станциях (Сен-Мишель, Шатле-Ле-Аль), парижское метро некрасиво и дурно пахнет. Из-за покрывающего стены белого кафеля оно похоже на публичный туалет, а царящий запах дополняет сходство. С вонью руководящие работники метро недавно решили бороться и установили на 11 станциях освежители воздуха.
Выражение «метро — було — додо» («метро — работа — сон»), характеризующее повседневную жизнь среднего парижанина, возникло в столице, а потом распространилось по всей Франции. Метро открывается в 5.30 утра и быстро заполняется спешащими на работу людьми — каждый день в его невеселое чрево спускается четыре с половиной миллиона пассажиров. Надо отдать должное французской галантности: как бы ни было людно на перроне, толкучки нет, локтями никто деловито не работает, подошедший поезд штурмом не берется, да и в заполненном донельзя вагоне кажется, что невидимая тонкая стена стоит между пассажирами, так каждый из них старается не потревожить случайным прикосновением соседа или соседку. К десяти часам утра бурный человеческий поток иссякает, полупустые прохладные вагоны с комфортом развозят туристов, неработающих матерей семейств с малышами-дошкольниками и пенсионеров по их неспешным делам. В длинных переходах между станциями наигрывают знакомые мелодии бродячие музыканты всех национальностей. Здесь можно встретить квартет с прекрасным классическим репертуаром, бодрый украинский хор, русского гармониста с хватающими за душу «Подмосковными вечерами», аргентинских (будто только сейчас из пампасов) бородачей в ярких пончо, с банджо и бог знает какими экзотическими инструментами. Остановишься, бросишь монетку в плетеную корзиночку и вновь спешишь по продуваемому сквозняком переходу — дальше, дальше, а чудесная музыка долго звучит за спиной то ли напоминанием о прошедшем счастье, то ли обещанием грядущей радости… Сидят в переходах и попрошайки: румыны, цыганки в пестрых юбках и платках с постоянно спящими, опоенными какой-то гадостью младенцами, заученно просят милостыню монотонными голосами, тянут к прохожим руки в грязных подтеках.