Сперанский

Глава 6

[1] Текст данного письма, оригинал которого был написан на французском языке, опубликован в «Трудах комиссии по изданию сочинений, бумаг и писем графа М. М. Сперанского».

[2] По словам М. А. Корфа, письма Сперанского к теще, а с ним и к П. Г. Масальскому «пришли в Петербург еще до отправления Государя в армию. За выездом уже г-жи Стивенс, Балашов вручил оба Масальскому распечатанными, с объявлением, что их прочел Государь и что если он, Масальский, намерен писать Сперанскому, то письма свои доставлял бы ему, Балашову, а если его уже не будет более в Петербурге (он должен был ехать с Государем), то вступающему в должность министра полиции на время его отсутствия Сергею Козьмичу Вязмитинову». Балашов при этом якобы прибавил: «Но чтоб в письмах не было ничего лишнего». Петр Григорьевич ответил, что ему не о чем и писать Сперанскому, кроме как о домашних делах. Сын Петра Григорьевича Масальского Константин, приводя в составленном им сборнике писем Сперанского текст письма Михаилы Михайловича к теще, отметил, что его отцу данное письмо передала сама госпожа Стивенс.

[3] Сведения об этом деле каким-то образом просочились на страницы французских газет.

[4] Зная, что в любом государстве, которое ведет войну, бумажные деньги, как правило, обесцениваются, а драгоценные металлы вырастают в цене, Сперанский, находясь в Нижнем Новгороде, старался обменять ассигнации на золото. Это было истолковано его недругами как проявление с его стороны неверия в победу русского народа в Отечественной войне.

[5] Этот дом находился на углу тогдашних Монастырской и Обнинской улиц (переименованных при советской власти соответственно в улицы Орджоникидзе и 25 Октября). Он сохранился в Перми до настоящего времени.

[6] В то время, когда в этом доме жил Сперанский, им владели наследники купца Иванова. Дом располагался на углу Торговой улицы и Верхотурского переулка и был уже довольно старым: в 1837 г. его из-за ветхости снесли.

[7] Во всех известных мне публикациях этого письма почему-то вместо очевидного слова «ниспускаться», то есть нисходить или спускаться, печатается слово «не спускаться». Между тем Сперанский писал действительно о том, что если бы ему нужно было спуститься к потаенным сплетням — опуститься до уровня этих сплетен, то он легко показал бы их происхождение.

[8] Следует отметить, что образованием своей дочери Михайло Михайлович занялся еще в 1806 г. Об этом свидетельствует сохранившийся в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки план воспитания Елизаветы Сперанской под названием «Элементы наук и нравственности от 7 до 17 лет». Следуя этому плану, Михайло Михайлович приглашал к ней лучших учителей и при этом сам преподавал ей различные науки, правда, из-за недостатка свободного времени не мог это делать систематически.

[9] Я обнаружил список с этого письма М. М. Сперанского в архивном фонде № 74 Н. В. Гоголя в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки. На нем нет даты написания.

[10] После назначения Михаилы Михайловича генерал-губернатором в Сибирь его брат Кузьма Михайлович будет определен императором Александром на должность вице-губернатора на Кавказ.

Глава 7

[1] Сперанский, кажется, не знал, что удаленный с государственной службы и сосланный в Вологду Магницкий не смирился со своей участью и с осени 1812 г. (а возможно, еще и с более раннего времени) активно добивался своего оправдания императором Александром и возвращения из ссылки. В частности, 17 декабря 1812 г. Михаил Леонтьевич обратился к Александру I с письмом, в котором благодарил государя за то, что он вспомнил о его просьбе (о какой именно, в письме не говорилось) и «за доставление средства к оправданию». В письме к императору Александру от 30 июня 1814 г. Магницкий заявлял, что не может «видеть себя поверженным в политический гроб позорной ссылки», что третий уже год претерпевает со своим семейством «ужаснейшее наказание, какое может постигнуть человека, в образованном обществе живущего: лишение чести, личной свободы и последнего куска хлеба, без суда, без объявления преступления и невинно». Подобно Сперанскому, Магницкий старался в своих усилиях по возвращению на государственную службу заручиться поддержкой Аракчеева. Летом 1816 г. Михаил Леонтьевич так же, как и Михаил Михайлович, посещал Алексея Андреевича в его Грузинской обители, и скорее всего именно это посещение всесильного в ту пору графа оказало решающее влияние на последующую судьбу его, а не заступничество за него опального Сперанского.

[2] В формулярном списке Сперанского текст данного указа приводился без упоминания имени Магницкого, но с добавлением следующих слов: «Вместе с тем повелеваю продолжить пожалованную ему аренду на следующие 12 лет и производить (сверх 3 т. жалованья и столовых по месту) тот оклад (по 6 т. р. в год), который ему с 17 марта 1812 года был производим».

[3] Пребывавший в Вологде М. Л. Магницкий, кажется, тоже получил извещение об указе, возвращавшем его на государственную службу, 6 сентября 1816 г. Этим днем датировано его письмо графу Аракчееву с выражением благодарности за его покровительство. «Я прошу позволения вашего, Милостивый Государь, и впредь обременять, иногда, ваше сиятельство моими письмами по самонужнейшим предметам», — писал при этом Михаил Леонтьевич.

Глава 8

[1] Отсюда следует, что Сперанский вступил в должность Пензенского губернатора 19 октября 1816 г.

[2] Данный праздник приходился на 30 ноября.

[3] В. П. Кочубей возвратился из Италии в Россию в конце июля 1818 г.

[4] Подробное описание составленного Сперанским плана благоустройства Пензы дано в документе, который хранится в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки.

[5] По некоторым данным, в первый раз А. Е. Столыпин стал пензенским губернским предводителем дворянства в 1780 г.

[6] Впоследствии, уже при Александре Первом, дела Алексея Емельяновича пойдут не слишком успешно и он примет решение продать театральную труппу. Актеры обратятся к императору с просьбой купить их для государственного театра. Его величество удовлетворит их желание: купленные казной у А. Е. Столыпина за 32 тысячи рублей актеры получат свободу и положат основание труппе Московского Малого театра.

[7] Существуют сведения о том, что винокуренный завод был устроен А. Е. Столыпиным и в городе Пензе.

[8] Старший сын Алексея Емельяновича — Александр Столыпин родился в 1774 г., в 1795 и 1797 гг. он служил адъютантом у А. В. Суворова. Умрет он в 1847 г. в Симбирске в чине коллежского асессора. После Аркадия у четы Столыпиных родился в 1780 г. сын Петр, но прожил он всего семнадцать лет. Родившийся в 1781 г. сын Николай будет участником Отечественной войны 1812 г., впоследствии генерал-лейтенантом, в 1830 г. его, командира Ямбургского полка и временного военного коменданта Севастополя, убьет толпа во время чумного бунта. Младшему сыну Столыпиных Афанасию, который появился на свет в 1788 г., также доведется участвовать в войне 1812 г. Он геройски проявит себя в Бородинском сражении и будет удостоен за храбрость шашкой, украшенной золотом. Выйдя в отставку в чине штабс-капитана, он станет предводителем дворянства Саратовской губернии. Умрет в 1864 г. Среди современных историков наибольший интерес вызывает личность Дмитрия Алексеевича, родившегося в 1785 г. Своей стезей он выбрал военную службу, которую начал в 1801 г. В 1804 г. он получил первый офицерский чин, состоя на службе в гвардейской артиллерии, во время Отечественной войны 1812 г. произведен в чин капитана, в 1813 г. стал полковником, в 1820-м — генерал-майором. Умрет Дмитрий Алексеевич Столыпин 3 января 1826 г. В исторической литературе брат самого близкого друга М. М. Сперанского известен как дед выдающегося государственного деятеля России Петра Аркадьевича Столыпина.

[9] После Елизаветы в семье Алексея Емельяновича и Марии Афанасьевны Столыпиных родились дочери: Екатерина Алексеевна (1775–1830), Александра Алексеевна (1777—?), Татьяна Алексеевна (1782—?), Наталья Алексеевна (1786–1851).