Наполеон, или Миф о «спасителе»

Встреча двух армий произошла 8 февраля 1807 года. При Эйлау, в слепящей метели. Сражение с неясным исходом. Наполеон думал, что застиг русских врасплох, тогда как его самого застигли врасплох превосходящие силы противника: против пятидесяти тысяч французов Беннигсен двинул семьдесят тысяч русских. Заблудившийся в метели корпус Ожеро был истреблен. Контратака русских едва не прорвала центр боевого порядка французских войск. Наполеон смог выправить положение, лишь бросив в прорыв собранную в кулак кавалерию: восемьдесят эскадронов Мюрата. Надвигалась ночь, русские стояли насмерть, когда подошедший Ней ударил по их правому флангу и вынудил отойти. На снегу осталось двадцать пять тысяч русских и около восемнадцати тысяч французов. В связи с этим сражением вспоминают обычно знаменитую картину Антуана Гро. Об изнанке этого события мы имеем представление благодаря хирургу Великой Армии Перси: «Никогда прежде такое множество трупов не усеивало столь малое пространство. Все было залито кровью. Выпавший и продолжавший падать снег скрывал мало-помалу тела от удрученного взгляда людей. Особенно много трупов было у ельника, за которым сражались русские солдаты. В поле и на дороге валялись тысячи ружей, шапок и кирас. Склон холма, несомненно, служивший неприятелю прикрытием, был усеян сотней окровавленных тел; искалеченные, но еще живые лошади ждали, когда голод повалит их на груды мертвецов. Перейдя через одно поле, мы тут же оказались на другом, также усеянном трупами». Кошмарное зрелище, которое 64-й бюллетень не в силах обойти молчанием: «После сражения при Эйлау император целыми днями пропадал на этом страшном поле брани, смотреть на которое он считал своим долгом. Понадобилось много труда, чтобы предать земле всех погибших». Находясь в состоянии нервного истощения, Наполеон прекращает военные действия и останавливается в замке Фин-кенштейн, где разрабатывает план новой кампании против русского царя: Себастиани в Константинополе, Мармону в Далмации, Гарданну, направленному к персидскому шаху в Тегеран, приказано отвлечь часть русских войск на восток. В мае 1807 года в результате осады, проводимой под руководством Лефевра и таких блестящих офицеров артиллерии и инженерных войск, как Ларибузьер и Шасслу-Лоба, пал Данциг, открыв дорогу на Польщу. Наполеон наращивает численность своей армии. Однако быт по-прежнему невыносим: транспортировка грузов затруднена нехваткой лошадей и малым количеством рек. Отсюда неразрешимая проблема со снабжением, порождающая рост дезертирства и грабежи.

«Если бы в Остероде у меня было шесть тысяч центнеров муки, я был бы хозяином положения», — сокрушался Наполеон 8 марта 1807 года. С приходом весны возобновляются военные действия. Наполеон идет на Кёнигсберг, где сосредоточены основные запасы оружия и снарядов русской армии. В надежде спасти эту цитадель Беннигсен атакует с фланга. Стычка произошла 14 июня у города Фридланда, в неблагоприятном месте для русских, оказавшихся спиной к реке Алле. Ланн, атаковавший неприятеля в три часа утра, тянул время, чтобы Наполеон успел подойти с главными силами из Эйлау. Настоящее сражение развернулось в пять часов пополудни и продолжалось до одиннадцати вечера. Мортье на левом фланге и Ланн в центре получили приказ сдерживать Горчакова. На правом фланге Нею предстояло, не считаясь с потерями, опрокинуть левый фланг неприятеля под командованием Багратиона, овладеть господствовавшим над местностью в тылу русской армии Фридландом и блокировать мосты через Алле, по которым русские переправились на противоположный берег. Сразу же после выполнения этой задачи Ланну и Мортье приказывалось переходить в наступление. К восьми вечера Фридланд был в руках у французов; в десять Ланн и Мортье сбросили в Алле Горчакова, который лишился путей к отступлению из-за потери мостов; сотни русских солдат утонули в реке. В этот день царь потерял двадцать пять тысяч убитыми, ранеными и пленными, а также восемьдесят орудий. Остатки его армии отошли к Неману.

Несмотря на скудные субсидии англичан, продолжающуюся войну с Турцией и угрозу восстания в Польше, ничто еще не было потеряно для России. Однако нерешительность Александра, легко переходящего от воодушевления к депрессии, побудила его пойти на переговоры с Наполеоном.

Встреча императоров состоялась 25 июня 1807 года в Тильзите, на плоту между двумя берегами Немана. «Сир, я так же ненавижу англичан, как и вы!» — «В таком случае мир заключен». В этих фразах — суть подписанного императорами соглашения. Состоялся не передел мира, как об этом тогда писали, а альянс, острие которого было направлено против Англии. «Задача Наполеона, — справедливо замечает Альбер Вандаль, — заключалась в том, чтобы одержать победу над Англией и восстановить всеобщий мир. Он полагал, что Россия более, чем любая другая страна, способна оказать ему содействие в достижении поставленной цели благодаря географическому положению континентальной и в то же время морской державы, военной мощи и неисчерпаемым материальным ресурсам. В своем нынешнем смятенном состоянии она представала вынужденным союзником, к которому он обратился с предложением объединить усилия в борьбе с Англией». Расходы по реализации подписанного 7 июля соглашения должны были взять на себя Пруссия, а затем Турция. Отнятые у Пруссии государства от Эльбы до Рейна, а также часть Ганновера превратились в Королевство Вестфалию, которое Наполеон подарил Жерому. Польские земли, находившиеся во владении Пруссии, образовали эрцгерцогство Варшавское, вверенное королю Саксонии, вошедшему вместе с королем Вестфалии в Рейнский союз. Последний включал в себя отныне всю Германию, кроме Пруссии и Австрии. Наполеон предложил свое посредничество в русско-турецком конфликте. Предвидя отказ султана, он пригрозил таким расчленением оттоманских провинций в Европе, после которого за Турцией остались бы лишь Константинополь и Румелил. Александр, признавший все произошедшие в Европе изменения, предложил свои услуги в деле улаживания франко-английского конфликта. В случае отказа Англии русский император обещал поддержать Наполеона, оказав давление на Копенгаген, Стокгольм и Лиссабон, чтобы вынудить их закрыть порты для британских торговых судов. В новой политике, получившей название «континентальная блокада», которую Наполеон начал проводить, потерпев поражение при Трафальгаре, России отводилась роль козырной карты. Англичане почувствовали это на своей шкуре уже в начале 1808 года. Никогда еще Наполеон не был так близок к победе, а Европа — ко всеобщему миру.

Блистательные победы Наполеона при Аустерлице и Йене заворожили современников. Клаузевиц и Жомини посвятили объемистые труды полководческому гению Наполеона, проложив дорогу будущим теоретикам и стратегам. Между тем допущенные ими неточности в оценке личности Наполеона весьма значительны. Занесем в его пассив нежелание внедрять технические новшества: «водную повозку Фултона, приводимую в движение паром», пороховые ракеты Конгрева, телеграф Жана Александра, аэростат наблюдения майора Кутеля. Его победоносная армия была вооружена унаследованными от «старого режима» ружьями образца 1777 года (с внесенными в 1803 году незначительными усовершенствованиями) и пушками конструкции Жана Батиста Грибоваля. Наполеон продемонстрировал полнейшее равнодушие к открытию Бертолле, заменившему при производстве пороха селитру (нитрат калия) на хлорат калия, пренебрег изобретением Форента, отказавшегося от кремниевого запала в пользу затвора, расположенного в непосредственной близости от заряда. Он знал, что прусское ружье снабжено специальным лезвием, с помощью которого пехотинец надрезал (а не надкусывал) патрон. Это простое усовершенствование обеспечивало ружьям пехоты Фридриха-Вильгельма III куда большую скорострельность, чем французским. Наполеон не придал этому факту ни малейшего значения. Более того, он распорядился экипировать двенадцать кавалерийских полков касками и кирасами, которые считались устаревшими еще при Людовике XVI. Почти не вспоминают о его поразительной неосведомленности в климатологии и географии, повлекшей за собой неисчислимые людские потери в Египте и Сан-Доминго. Забывают о проявленной им в 1806 году неосмотрительности при форсировании Одера, когда он не подумал о грязи, снеге и холоде. Плохое знание местности и отсутствие разведданных поставили его в тяжелое положение при Маренго и Эйлау.