Возвращая тебя[СИ]

Магичка ощутила, когда настал нужный момент и потянула в себя освободившуюся душу, магию, силу. Они и сами не знали, какое определение дать этому феномену, открытому в некоторых из их народа. Величайшее достижение, позволившее бы их народу перейти на новый уровень духовного развития, стал причиной их гибели.

Белокурая Евера была непривычно серьезна и спокойна, словно и не язвила еще недавно над Литтой, которую считала слишком нерешительной и мягкотелой. Все повторилось точно так же, как и с учителем, и Литта покачнулась. От мощи, переполнявшей ее, кружилась голова и даже слегка подташнивало, и чувство эйфории могло бы захлестнуть с головой, если бы не понимание, насколько ужасная цена за это заплачена. Что ж, она даже смогла в какой-то мере понять Ксархина, но мысль уподобиться ему была отвратительна. Она будет действовать совсем иначе, во имя иных целей.

Нарак сидел на крышке пока еще закрытого саркофага, поджидая ее. Он понял, что остался последним, как только увидел ее, входящую в арку небольшого алькова, где ему предстояло найти последнее пристанище.

— Ты же знаешь, что все делаешь правильно, — произнес маг.

— А если я таким образом лишаю вас посмертия? — задала вопрос Литта. Не могла не задать. Ведь совсем скоро не останется никого, кто смог бы на него ответить. — Что если я на самом деле таким образом уничтожу ваши души?

— Моя давно принадлежит тебе, — негромко произнес он.

Да, она это знала. Поняла слишком поздно.

— Я обязательно выиграю, — пообещала Литта.

Он знал, куда и как бить. Чужая сила вновь хлынула по венам, заставляя застонать от боли, густо смешанной с удовольствием. Девушка не скрываясь плакала, собственноручно задвигая над ним каменную крышку. Если бы не эта война, все могло бы быть иначе. Возможно, она бы даже смогла переступить через свою жалость и привыкнуть не замечать его увечья… Но теперь думать об этом было поздно.

Дракон Нарака, следом за хозяином заползший в небольшой зал, тоже был мертв. Огромный зверь красивого сапфирово-синего цвета успел дотянуться лапой до саркофага своего властелина, и так и замер. Он был предан по-настоящему. Литта всхлипнула и, поддавшись наитию, отправила в тело ящера магический сгусток. Конечно, расходовать на это заемную силу было глупо, но она не сдержалась. Гигантское тело медленно поглотил ставший вязким пол пещеры, хороня верное создание рядом с его хозяином.

Снова спустившись на дно колодца, она принялась ждать. Они правильно подгадали время. Волшебница чувствовала приближение Ксархина. Чуждая сила, чудовищная мощь чувствовалась в воздухе так явственно, словно была осязаемой. Литта знала, что он уже в храме и спускается вниз. Она ощутила брезгливость и жуткую ненависть к этому человеку, который некогда был ей собратом, но попрал все законы во имя единоличной власти. Это место, бывшее колыбелью и последним пристанищем одновременно, было словно осквернено его присутствием.

Девушка зло сощурилась, готовясь к встрече. Она не имела права проиграть.

Бой двух магов, наделенных чудовищной мощью, Айшэ почти не запомнила. Вампирша пыталась вырваться, отделить свое сознание от разума гибнущей колдуньи из далекого прошлого. Свои и чужие эмоции и мысли настолько переплелись, что наемница испугалась, что может не вернуться. Занятая этой борьбой, она отвлеклась от "воспоминаний" старого храма, а потому упустила момент, когда в схватке наступил перелом. Литта четко осознала, что этот бой ей не выиграть. Ее дракон, до последнего защищавший хозяйку, упал на камни совсем рядом с ритуальным кругом и более не смог подняться. И тогда она сделала единственно возможное. Рванувшись вперед, уже не считаясь со своей жизнью, магичка ударила не ожидавшего подобного Ксархина подобранным с пола острым каменным осколком. Это было подло, это было против всех правил их народа, но как же оказалось действенно. Ей в грудь ударила ветвистая молния, сорвавшаяся с пальцев мага. Кровь врагов смешалась, вырвавшаяся из-под контроля сила плеснула вокруг, дробя в пыль скалы.

— Эта власть не достанется никому, — победно шепнула Литта.

Айшэ вышвырнуло из ее сознания и поволокло куда-то, увлекая следом за душой погибшей колдуньи.

Девушка оказалась посреди серой пустоши, продуваемой злыми ветрами, треплющими ее развевающиеся черные одеяния. Вампирша поморщилась, опознав в них ритуальную мантию, в которую была одета Литта, и усилием воли сменила ее на привычную походную одежду. Это были уже не воспоминания, а мир мертвых, в котором девушке уже не раз доводилось бывать. Знала она и законы этого места, а потому постаралась как можно скорее убраться подальше и не особо разглядывать то, что происходило вокруг. Вопреки расхожему мнению, за грань утягивало не только души умерших, но и тени погибших мест, какие-то предметы, сны, воспоминания… А еще здесь водились местные "обитатели", и встречаться с ними было не лучшей идеей даже для таких, как Айшэ. Конечно, существовали особые субреальности, куда уходили души жрецов или верующих определенных божеств, но для многих посмертие было лишь дорогой из одного конца вечности в другой. Кто-то перерождался, кто-то навечно оставался на этих равнинах, кто-то растворялся в сером ничто, не оставляя по себе даже памяти.

Больше всего на свете Айшэ хотела вернуться в мир живых, хотя прекрасно знала, что за этим последует жуткая боль. Судя по всему, вампирша, напавшая на нее, постаралась сделать так, чтобы никакая повышенная регенерация не была способна восстановить нанесенные повреждения. А значит, придется восстанавливать себя с нуля.

Под ноги легла тропа, по которой девушка бросилась бежать через тусклые земли. У обычных душ нет воли, она же, попав сюда, создала вокруг себя волнение этой зыбкой реальности. От наемницы словно от камня, брошенного в воду, расходились круги, оповещая местных "жителей" о наличии нарушительницы.

То слева, то справа от бегущей девушки проносились неясные видения, но она на них не отвлекалась, прекрасно зная, что тропа пропадет, стоит лишь ослабить концентрацию. Какую-то мелкую костяную дрянь, бросившуюся под ноги, она перескочила на бегу и припустила еще быстрее. Разнообразить собой меню местных хищников в ее планы не входило.

Насквозь пробежав посмертные райские кущи каких-то сектантов, она выскочила на скользкий лед. Тропка, по которой бежала девушка, не пропала, увлекая ее за собой все дальше. Под ногами, по логике вещей, располагалось замерзшее озеро, на логика-то как раз в мире мертвых была бессильна. Это в равной степени мог оказаться и кратер вулкана, и спина какого-то мертвого божества.

Когда лед под ней затрещал, девушка не поверила своим ушам. Такого еще не случалось. Тропа всегда оставалась неизменной — единственным выходом из мира теней. Рывок не принес результатов, она не успела достигнуть кромки, когда замерзшая вода у нее под ногами просела и осыпалась куда-то вниз, в пустоту, увлекая испуганную вампиршу за собой.

Вокруг все было заполнено чем-то, напоминающим густой дым. Он проходил словно сквозь нее и в призрачных клубах, сквозь которые ее волокло в неведомую бездну, ей то и дело слышались чьи-то крики. Обломки душ, застрявшие в этом месте, облепили девушку, как пиявки, стараясь уничтожить саму ее суть. Она едва не растворилась в этом мутном потоке. Испугавшись, что так никогда и не выберется отсюда, навечно зависнув в безвременье, Айшэ всей душой рванулась обратно, в мир живых. Уж лучше могильники драконов.

Этот отчаянный рывок помог ей достичь поверхности. Девушка зависла на краю, цепляясь за крошащийся под руками лед. Откуда-то она знала: это и есть та грань, которую надо пересечь. Достаточно будет вытащить себя на поверхность, и она окажется в мире живых. Вот только подтянуться никак не удавалось, нечто неведомое как гиря висело на ногах, заставляя сползать в бездну по миллиметру.

Айшэ судорожны пыталась найти способ уцепиться за что-то. Причем отнюдь не в прямом смысле слова. Восстанавливать тело было куда проще в том месте, где она и погибла, а в мире Хозяев единственным ориентиром для нее был Эльхиор. Оставалось надеяться, что маг выжил в схватке с Киорой и еще не успел уйти далеко от того места, где она упала.