Лев Троцкий

Подробно разбирая три элемента (сплоченность массы рабочих, сочувствие населения, настроение армии), автор уделял особое внимание необходимости агитации в войсках, чтобы создать у солдат сочувственное отношение к революции ко времени приближения решающих схваток. К числу таковых он относил прежде всего всероссийскую политическую забастовку под требованием всенародного Учредительного собрания. Необходимо, чтобы к этому времени «всякий солдат, который будет отправлен для усмирения «бунтовщиков», знал, что перед ним стоит народ, требующий созыва Всенародного Учредительного Собрания». [211]

Лозунг Учредительного собрания рассматривался не только Троцким, но и всеми социал-демократами, в том числе большевиками, в качестве центрального агитационно-политического и практического требования. Между большевиками и меньшевиками, однако, шли споры, кто именно должен созвать Учредительное собрание. Большевистский ЦК полагал, что инициатором должна была выступить Государственная дума, меньшевистский Петроградский комитет выступал за инициативную роль временного правительства, этой Думой образованного. Троцкий же обращал основное внимание не на предоставление императивного «мандата» тому или иному государственному органу, а на то, чтобы «создать в пролетариате организационную опору для давления» на временное революционное правительство. [212]Учредительное собрание в его представлении должно было явиться результатом массовой борьбы с оружием в руках. Помимо созыва Учредительного собрания ближайшей программой являлось, по Троцкому, введение восьмичасового рабочего дня, создание органов революционного самоуправления, образование народной милиции и революционных крестьянских комитетов.

Эти тактические вопросы Троцкий изложил в двух статьях, написанных в тюрьме в июле 1906 года и нелегально переданных на волю. Они встретили сочувственное отношение Ленина и вскоре появились в виде брошюры в большевистском легальном издательстве. [213]

Осень 1905 года и 1906 год были временем нового относительного сближения между взглядами Ленина и Троцкого, после чего наступит пора вначале охлаждения, а затем неприкрытой враждебности, которая станет преодолеваться только в 1917 году. Пока же Ленин, признавая, что между его взглядами и позицией Троцкого есть расхождения, относился к Троцкому сравнительно миролюбиво, что было отнюдь не в характере Ильича. Относительно схемы революции, которую формулировал Троцкий, Ленин писал: «Но разве таких и подобных разногласий внутри социал-демократии не показывает нам любой период в развитии любой европейской социалистической партии?» [214]

Ленин, однако, перестал бы быть самим собой, если бы не продолжал сохранять внутреннее недовольство прошлым поведением Троцкого, его «изменой» самому большевистскому лидеру. В той же статье «Социал-демократия и временное революционное правительство», которую я только что процитировал, он безосновательно, но с вполне определенным расчетом отводил главную роль в развитии новых идей Парвусу. Ленин снисходительно писал об эволюции Парвуса, отмечал «хорошие листки», написанные им. По словам Ленина, Парвус «сумел пойти вперед вместо того, чтобы пятиться, подобно раку, назад. Он не захотел делать «сизифову работу» бесконечных поправок к мартыновским и мартовским глупостям. Он выступил прямо (к сожалению, вместе с Троцким) с защитой идеи революционно-демократической диктатуры, идеи об обязанности социал-демократии принять участие во временном революционном правительстве после низвержения самодержавия». [215]И далее Ленин частично похваливал, частично поругивал предисловие Парвуса к брошюре Троцкого, игнорируя саму брошюру. И только в самом конце он как бы вспомнил о Троцком, но только для того, чтобы еще раз его обругать, хотя в устах большевистского вождя сравнительно добродушно: «Если пустозвон Троцкий пишет теперь (к сожалению, рядом с Парвусом), что «свящ[енник] Гапон мог появиться однажды», что «второму Гапону нет места», то это исключительно потому, что он пустозвон. Если бы в России не было места второму Гапону, то у нас не было бы места и для действительно «великой», до конца доходящей демократической революции». [216]В результате оказывалось, что в данном случае «пустозвоном» оказывался не Троцкий, а сам Ленин, который, в отличие от Троцкого, грезил о «втором Гапоне».

Но главное, в этой статье Ленин, понимая новизну концепции перманентной революции, скрывал, точнее, извращал ее смысл, ставя знак равенства между различными толкованиями понятия временного революционного правительства — своим и Троцкого. Более того, Ленин становился на сторону Мартова в оценке им и Троцким соотношения классовых сил в революции. В одной из записок 1905 года Ленин отметил: «Напрасно даже верил Мартов Троцкому, что революционная демократия лишь «подрастает», а пролетариат растет. Скорее vice versa». [217]

Троцкий не отказывался рассматривать крестьян как движущую силу революции (это ему приписывалось в течение долгих лет сталинистской историографией). Однако он не рассматривал крестьянство в качестве самостоятельной политической силы. «Пролетариат у власти предстанет перед крестьянством как класс-освободитель», — писал он. [218]Крестьянство будет участвовать в революции, сыграет позитивную роль, но роль эта будет подчиненной по отношению к пролетариату. «Русская буржуазия сдаст пролетариату все революционные позиции. Ей придется сдать и революционную гегемонию над крестьянством». [219]

В отличие от Ленина Троцкий полагал, что история не может вверить мужику задачу раскрепощения буржуазной нации. Вследствие своей разбросанности, политической отсталости, в результате глубоких внутренних противоречий, разъединяющих крестьянство, оно способно лишь к нанесению периферийных ударов по старому порядку, может внести в его ряды замешательство и даже панику, внести недовольство в армию, но неспособно нанести решительный удар и тем более встать у власти.

Именно в вопросе о взаимоотношениях пролетариата и крестьянства в революции имели место как сходные черты, так и различия между позицией Троцкого и Ленина. Если Троцкий полагал, что в результате революции в стране установится диктатура пролетариата, опиравшегося на крестьянство, то Ленин на этапе «буржуазно-демократической революции» предусматривал установление революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Прямо Ленин не высказывал, как именно будет осуществлена эта «революционно-демократическая диктатура», но не исключал участия во власти «разношерстных представителей революционной демократии». [220]Иначе говоря, большевистский вождь предусматривал на начальном этапе революции более или менее равноправное положение обоих классов во власти.

В то же время Троцкий был убежден, что в случае успешного исхода революции в стране сразу установится пролетарская диктатура, которая будет выражать интересы не только самого нового господствующего класса, но также крестьянства. Опираясь на крестьянство, пролетариат должен будет, по мысли Троцкого, привести в движение все силы, которые будут направлены на повышение культурного уровня деревни и развитие политического сознания крестьянских масс. Диктатура же пролетариата и крестьянства рассматривалась Троцким как неосуществимая, так как крестьянство неспособно создать самостоятельную политическую партию.

В то же время в попытке прогнозирования взаимоотношений между победившим пролетариатом и крестьянством Троцкий был непоследователен в том отношении, что, с одной стороны, он вручал пролетариату руководство над крестьянством, а с другой — высказывал мнение, что крестьянство почти неизбежно отвернется от пролетариата, когда будут удовлетворены основные имущественные претензии сельского трудящегося населения. В результате пролетариат будет вынужден вторгнуться не только в феодальные, но и в буржуазные отношения, включая крестьянскую собственность. Это приведет пролетариат в столкновение с большинством крестьянского населения. Как будет в конечном итоге разрешено это противоречие, Троцкий не указывал.

211

Там же. С. 63.

212

Троцкий Н. Наша тактика в борьбе за Учредительное Собрание // Троцкий Л. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. С. 434.

213

Троцкий Н. Наша тактика в борьбе за Учредительное Собрание. СПб.: Новая волна, 1906.

214

Ленин В. И. «ПСС». Т. 10. С. 18.

215

Ленин В. И. «ПСС». Т. 10. С. 16. В черновике Ленина было сказано: «Он выступил прямо (к сожалению, вместе с пустозвоном Троцким в предисловии к его пустозвонной брошюре «До 9 января»)».

216

Там же. С. 19.

217

Там же. С. 369.

218

Троцкий Н. Наша революция. С. 251.

219

Там же. С. 253.

220

Ленин В. И. «ПСС». Т. 10. С. 18–31.