Страница 34 из 52
Два часа ночи. Где-то на четвертом этаже храпел Пол. Я ему завидовал. Мне-то хотелось мерить пол шагами или кричать. Я все думал про Хэллоуин, и каждый раз от этих мыслей у меня волосы становились дыбом, а по коже разбегались мурашки. Спать было невозможно.
Я босиком прошел мимо комнаты Салливана. Хотя дверь была закрыта, мне почему-то показалось, что его там нет. Может, он тоже ушел в холмы искать ответы на вопросы, лежащие за пределами понимания. Я прошлепал в общую комнату и плюхнулся в кожаное кресло.
Фонари за окном заливали притихшую темную комнату странным красно-оранжевым светом. Самые удобные в мире кресла отбрасывали длинные тени, в десять раз больше, чем они сами. Я сидел так неподвижно, что казалось, уже и не вспомнить, как двигаться.
Мне было одиноко.
Ручку я с собой не захватил. Я достал из кармана покой-камень и гладил его большим пальцем, пока желание писать на руках не утихло.
«Нуала, ты здесь?»
- Здесь, - тихо донеслось из другого кресла.
Она сидела на самом краю, как будто готовясь в случае чего вскочить и умчаться. Не знаю, зачем было шептать, если, кроме меня, ее все равно никто не мог слышать, но я был слишком рад ей, чтобы придираться. Я не видел ее с того раза на холме и уже почти решил, что она исчезла насовсем. Привстав, я потащил кресло за собой, пока мы не оказались лицом к лицу, касаясь друг друга голыми коленями.
Я заглянул ей в лицо. Спрашивать вслух не хотелось.
«Ты правда думаешь, что мы умрем, как говорит Пол? И не погибнем в случайном пожаре в общежитии, а нас убьют Они?»
В тусклом свете глаза Нуалы были черными, и я видел под ними темные круги.
- Они убивают фей-одиночек, вроде меня. Тех, кто много соприкасается с людьми. Я видела тела. Может, Онибоятся, что мы вас о чем-то предупредим.
Странно было видеть ее усталой. В огромном кресле она выглядела крошечной, очень человечной и уязвимой. Если бы на ее месте сидела Ди, мне нужно было бы ее утешать или шутить, но с Нуалой мне незачем притворяться. Она видит, что творится у меня в голове, так что я могу говорить ей правду.
А правда была в том, что я чувствовал: мы теряем контроль над происходящим. Я уронил лицо в ладони и тер глаза, пока не появились разноцветные искры.
- Ты разве ничего не видел? Ты ведь у нас великий провидец, - горько проговорила Нуала, будто я намеренно утаил от нее рассказы о неотвратимой смерти и разрушениях.
- Поверь, откровения Пола, твои слова о присутствии здесь большего зла, чем ты, бред, который происходит с Ди, - я ничего этого не видел! Я недостаточно сильный экстрасенс. Иногда я чувствую, что что-то не так, но не понимаю, что именно и должен ли я пытаться что-то изменить. Я хотел понять, но не могу. Это чувства, не слова. И уж если говорить совсем честно, то вокруг столько всего происходит… я даже не понимаю, от чего именно у меня волосы дыбом. У меня… - Я замолчал.
- …перегрузка, - закончила Нуала, прочитав окончание в моих мыслях. - Что бы это ни было, все очень серьезно.
Я дернулся, вроде бы услышав какой-то звук. Мы оба застыли, пока снова не убедились в том, что тишину нарушает только шум грузовиков на шоссе в отдалении.
Хотя в общежитии было тихо, я все равно не стал говорить вслух. Я большими пальцами погладил тонкие колени Нуалы, прослеживая очертания костей и места, где наши коленные чашечки соприкасались. Посмотрел на наши тени на полу.
«Что происходит, Нуала? Почему Онине оставят нас в покое? Что Имот нас нужно?»
Она долго молчала, рассматривая мои исписанные пальцы на своей коже, и сказала слегка неровным голосом:
- Власть. Королева хочет власти. Мне кажется, она вступила в союз с дайне сидами.
- С теми, которых притягивает музыка, да? Я думал, они с Королевой враги.
- Они враждовали с предыдущей Королевой. Той, которую твоя не-девушка так удачно убила. Тогда дайне сидымогли появляться только в солнцестояние или в присутствии потрясающей музыки. Однако что-то изменилось. И это не могло произойти без позволения Королевы. Тот сид… - Нуала запнулась. - Тот сид, которого ты видел, этот придурочный лебедь - один из них. Он не должен танцевать в это время.
- Найти бы его, - внезапно сказал я, громко и сердито.
Судя по темным гневным глазам Нуалы, ей тоже этого хотелось.
- У тебя усталый вид, - заметил я. Почему-то мне не нравилось, что она выглядит усталой, так же, как мне не нравились запинки, когда она говорила о фее-лебеде.
Нуала ответила немедленно, и я уже начал понимать: значит, врет.
- Совсем не усталый. - Она отвернулась и потом вдруг добавила: - Я выясню, что у них на уме. Мне нечего терять. Все равно через полторы недели я умру.
Я вздохнул и прижал ладони к ее ногам, ожидая, когда по рукам побегут мурашки. Не дождался.
- Ты же потом восстанешь. Как феникс, да? Из пепла. Так что ты не умрешь.
Нуала ткнула себя пальцем в грудь:
- Эта девушка умрет. Все, что составляет меня сейчас, исчезнет. Из пепла возникнет другое тело.
Я скользнул ладонями вверх по ее ногам, чтобы взять ее зажатые бедрами руки в свои. У Нуалы длинные мягкие кисти, совсем непохожие на мои квадратные ладони-лопаты. Подняв ее руки так, что они были между нами, я сказал:
- На твоем месте я бы жутко боялся. Ты такая храбрая, что мне даже стыдно.
- Это ты храбрый, - ответила Нуала. - До глупости храбрый. Это - часть секрета твоей привлекательности.
Я покачал головой:
- Я знал, что попаду в аварию. Знал с того самого момента, когда проснулся, чтобы ехать на выступление. Я весь день провел с этим знанием, просто ожидая, когда случится несчастье. - Я невесело рассмеялся. - Денек вышел тот еще. И когда авария наконец произошла, я мог только думать: «Ну все, вот оно».
- Я боюсь. - Руки Нуалы напряглись в моих ладонях. - Если бы ты мог прочесть мои мысли, ты бы не думал, что я храбрая.
Я посмотрел на нее:
- И о чем твои мысли?
Она сразу же опустила глаза на наши руки. Они каким-то образом переплелись: мои, грубые, исписанные пальцы и ее, чистые и тонкие.
- О том, как это трудно. Как несправедливо. Как ужасно больно гореть заживо.
- Тогда зачем ты идешь в костер? Если ты уверена, что в Хеллоуин умрешь на костре, почему не запереться где-нибудь? А когда зажгутся костры и тебя попросят выйти, ты скажешь им засунуть спички куда подальше.
Нуала обожгла меня самым уничижительным взглядом за всю историю существования уничижительных взглядов.
- Какая замечательная мысль. Мне бы это никогда и в голову не пришло. Наверняка ни одну предыдущую версию меня она тоже не посещала. Идиот.
- Ладно, ладно, я понял. Подозреваю, что сейчас получу еще один такой же взгляд, но… ты уверена?
- Насчет чего? Что ты - идиот?
Нуала презрительно рассмеялась. Ее пальцы дрожали в моих руках, и я легонько сжал их:
- Ты уверена, что тебя сожгут?
- А ты был уверен, что умрешь в автокатастрофе? - Подловила. - Я просто знаю, понятно? И остальные знают, и миллионы фей мне говорили, но даже до этого я знала сама. - Нуала обхватила себя руками, чтобы успокоиться. - Последние несколько лет я думала, что больнее всего умирать, потому что вспомнить мне особо нечего. Ничего такого, что я не могла бы повторить. Теперь я думаю, что больней всего будет забыть. Я не хочу забывать.
- Что изменилось?
Нуала уставилась на меня и яростно ответила:
- Ты! Ты, идиот! Ты все испортил!
Неправильно говорят «у меня сердце замерло». На самом деле происходит вот что: сердце как-то… запинается и хочет постоять секундочку, пока не вспоминает, что ему положено биться.
- Черт, Нуала. Нет. Только не я. Я же самоуверенный дурак.
Она дернула меня за руки:
- Заткнись! Я и так знаю, что ты придурок.
- Слава богу.
- Я думала о привлекательности. У меня есть теория. Про любовь.
Она на меня не смотрела.
Я с трудом выдавил:
- Интересно послушать.