Прекрасный Хаос

Подсказка номер три: сладкий чай был невыразимо сладкий, что означало: а) Сестры сплетничали на кухне и бросали сахар в кувшин, как они делали это с солью добавляя ее в соус, б) Эмма была в таком состоянии что она не могла уследить сколько ложек сахара она положила, или в) что-то было не так со мной.

Может быть все три, но Эмма что-то замышляла, и я определенно должен узнать что именно. Даже если я должен буду спросить об этом самого Бокора.

Потом была песня. С каждым днем, я слышал ее все чаще и чаще, как одну из топа 40 песен, которые играли по радио так часто, что она постоянно застревала в твоей голове.

Восемнадцать Лун, восемнадцать страхов,

Крики Смертных пропадут, появятся,

Тех неизвестных и тех незаметных

В руках Королевы Демонов раздавятся…

Королева Демонов? Серьезно? После строчки о Хмарях — которая совпала полностью я не хотел представлять схватку с Королевой Демонов, и надеялся, что моя мама что-то спутала с этой возвращающейся домой королевой.

Но песни никогда не ошибались.

Я старался не думать о криках Смертных или о страхах перед Королевой Демонов. Мысленно я отказался думать о разговорах что остались не высказанными, о страхах в которых я никогда не признаюсь, страхи накапливались внутри меня — я не мог побороть их. Особенно не ночью, когда я не был в безопасности в моей комнате.

Безопасное и самое уязвимое.

В этом я был не одинок.

Даже за Границей стен Равенвуда, Лена была уязвима. Потому что у нее тоже было что-то от ее матери. Я знал, что она прикасается к одной из вещей из той металлической коробки, в этот момент я увидел оранжевое свечение пламени -

Огонь загорелся, пламя закручивается вокруг газовой горелки один за другим, пока оно не создало единый, красивый, пылающий круг на плите.

Сарафина смотрела восхищенно. Она забыла о кастрюле с водой на столе. Она забыла о большинстве ужинов сейчас. Она не могла думать о чем-либо кроме огня. У огня была энергия — сила, которая бросала вызов даже законам науки. Это не возможно было контролировать, уничтожая мили леса в считанные минуты.

Сарафина изучала огонь в течении многих месяцев. Изучая теорию на научном канале, и реальные в новостях. Телевизор был включен все время. Вторым там было упоминание о пожаре, она прекращала все свои дела и спешила смотреть. Но это было не самым худшим. Она начала использовать свои силы, чтобы создавать небольшие пожары. Ничего опасного, только крошечные пожары в лесу. Они были как костры. Безобидны.

Её увлечение огнем началось примерно в тоже самое время как появились голоса. Возможно голоса заставляли ее смотреть как горят вещи, но это не возможно узнать. Впервые когда Сарафина услышала слабый голос в своей голове она занималась стиркой.

Эта несчастная, ничего не стоящая жизнь — жизнь равная смерти. Трата в пустую самого величайшего дара Мага, который может предложить мир. Власть, чтобы убивать и разрушать, используй воздух как топливо для твоего оружия. Темный Огонь предлагает себя. Он предлагает свободу.

Корзина для белья упала и одежда выпала на пол. Сарафина знала что голос не был её собственным. Это не было похоже на неё, мысли ей не принадлежали. Все же они были в ее голове.

Мир Магов мог предложить самый величайший подарок. Дары "Cataclyst"- вот что это значит. Это происходит когда Свет уходит в Темноту. И не важно как сильно Сарафина хотела сделать вид, что это не так, она была Темной. Её желтые глаза напоминали ей об этом каждый раз когда она смотрелась в зеркало. Что было не часто. Она не могла терпеть свой вид, или возможность того что Джон может снова увидеть эти глаза.

Все время Сарафина носила темные очки, хотя Джона не волновал цвет ее глаз. "Возможно они украсят эту дыру", однажды он так сказал, оглядываясь по сторонами крошечной квартиры. Это была настоящая дыра — стены с облупившейся краской и разбитой плиткой, обогреватель который никогда не работал и электричество, которое всегда замыкало. Но Сарафина никогда не согласится с этим, потому что это была ее вина что они жили здесь. Хорошие квартиры не сдавали в аренду подросткам, которые очевидно были беглецами.

Они могли бы позволить себе место получше, Джон всегда приносил достаточно денег, было не трудно найти вещи в залог, когда ты можешь заставить вещь исчезнуть прямо из карманов людей или из витрин магазинов. Он был Эфемер, как большинство величайших волшебников и воров. Но он все же был светлым, и использовал свой дар таким мерзким способом, только для того чтобы они выжили

Чтобы сохранить её жизнь.

Голоса напоминали ей об этом каждый день.

Если ты уедешь, он сможет использовать свои способности, чтобы произвести впечатление на Смертных девушек, и ты сможешь сделать то ради чего ты родилась.

Она вытряхнула голоса из головы, но слова оставили тень, призрачное изображение, которое уже никогда полностью не исчезнет. Голоса становились сильнее когда она смотрела на горящие вещи — как сейчас.

Прежде чем она это поняла, кухонное полотенце дымилось, почерневшие края загнулись внутрь как животное, отшатнувшиеся в страхе. Закричала дымовая пожарная сигнализация.

Сарафина хлопала полотенцем об пол до тех пор пока пламя не превратилось в печальный след дыма. Она смотрела на обугленное полотенце и плакала.

Ей пришлось его выкинуть, до того как Джон увидел его. Она не могла рассказать ему об этом. Или о голосах.

Это был ее секрет.

Ведь у всех есть тайны, правда?

Тайна не могла никому причинить боль.

~~*~~***~~*~~

Вздрогнув, я приподнялся, в моей комнате все было по — прежнему. Моё окно было закрыто, несмотря на то что в комнате было настолько жарко что я чувствовал как капли пота бежали по моей шее словно по ней медленно ползи пауки. Я знал, что закрытое окно не могло удержать Абрахама снаружи моей комнаты, но это каким-то образом позволяло мне чувствовать себя лучше.

Меня охватила беспричинная паника. С каждым оседанием половицы, с каждым скрипом лестницы, я ожидал увидеть возникшее из темноты лицо Абрахама. Я огляделся, но темнота в моей комнате была просто темнотой.

Я скинул простыню. Мне было настолько жарко, что я бы никогда не смог бы снова уснуть. Я схватил стакан с моей тумбочки и вылил немного воды себе на шею. Спустя несколько секунд, прохладный воздух пронесся по мне, прежде чем жара поглотила меня снова.

"Ты знаешь, будет становиться еще хуже, прежде чем станет лучше."

Когда я услышал голос, у меня душа ушла в пятки.

Я обернулся и увидел мою маму, сидящую в кресле в углу моей комнаты. На кресло я положил мою одежду, которую я одевал в день её похорон, с тех пор я никогда не садился на него снова. Она выглядела так, как на кладбище когда я видел её последний раз — расплывчатый вид по краям — но она все еще была моей мамой во все важных отношениях.

Мама?

"Милый"

Я вылез из постели и сел на пол рядом с ней, спиной к стене. Я боялся подойти слишком близко, боялся что я вижу сон и она исчезнет. Я только хотел посидеть рядом с ней минутку, как когда мы разговаривали на кухне о моем дне в школе или о чем-то незначительном. Было это реальным или нет. "Мама, что происходит? Я никогда раньше не был в состоянии увидеть тебя такой".

"Есть…" она заколебалась. " Определенные обстоятельства, которые позволяют тебе видеть меня. У меня нет времени чтобы объяснять. Но это не так как раньше, Итан".

"Я знаю. Все становится хуже".

Она кивнула. "Я хочу чтоб все было иначе. Я не знаю будет ли счастливое окончание в этот раз. Ты должен понять это". Я почувствовал комок в горле и попытался его проглотить.

«Я не понимаю. Я знаю что это имеет отношение к Восемнадцатой луне Джона Брида, но мы не можем найти его. Я не знаю с чем мы должны бороться. С Восемнадцатой луной? Абрахамом? Сарафиной и Хантингом?»

Она покачала головой. "Все не так легко и просто. Зло не всегда имеет только одно лицо, Итан".