Королева сплетен выходит замуж

- Она ваша, девочки, - ой, кстати, она занимает должность профессора в крупном частном университете.

Тогда, может быть, после того, что они с ней сделают, я верну ее Чазу, если он все еще будет этого хотеть.

Ой, подождите- о чем это я думаю?

Нет, я этого не сделаю. Потому что я слишком занята обменом СМСками с Авой Джек.

Ава: Лиззи, где ты?

Я: Я в "Споттед Пиг" в Уэст-Виллидж. А что?

Ава: Я ЕДУ.

Я: Что? Ава... Почему ты не в Греции?

Нет ответа. Звонки на ее сотовый телефон немедленно переадресовываются на голосовую почту. Я не уверена, что ее "я еду" на самом деле означает, что она едет в ресторан. Зная Аву, это также может легко означать, что она едет... буквально, в муках страсти, и она уже так писала мне.

Это не то, что я могла бы считать ее прошлым.

- Итак, я хотел кое-что у вас спросить, - говорит Чаз, когда официантка приносит дюжину устриц,которых заказал Люк. Сегодня вечером я не ем устриц. Не потому что мне они не нравятся, а потому что сейчас июнь, и я не могу рисковать заболеть кишечной болезнью. У меня есть двадцать платьев, которые я делаю для двадцати нервных невест, или мое имя будет полито грязью.

Я хотела сказать, ателье месье Анри.

- Валяй, - говорит Люк. Он в хорошем настроении, потому что его занятия закончены. Он не уверен, что точно успешно сдал экзамены — он думает, что, возможно, завалил биологию — но это, кажется, не сильно его беспокоит. Он испытывает облегчение, что они закончены, и что улетает в Париж через несколько дней.

Если бы я не чувствовала себя такой виноватой за то, что в этом месяце едва находила пару минут, чтобы побыть с ним, - и также не найду в течение следующих двух дней, пока он будет в городе, - я бы немного обиделась - он должен быть более взволнован, оставляя меня на лето.

- Итак, вы уже определили дату вашей свадьбы, или это будет самой долгой помолвкой во всей истории? - хочет узнать Чаз.

Я подавилась белым вином, которое только что глотнула. Я не могу поверить, что он это спросил. Я имею в виду, это освежает, с одной стороны, когда кто-то на самом деле спрашивает Люка и меня - а не только меня - о переменах после помолвки. Люк - один из тех, которым всегда удается избежать подобных вопросов, и которые также совершенно довольны тем, как идут дела; он живет в доме своей матери со швейцаром на Пятой авеню, а я живу в своей лачуге на Восточной Семьдесят восьмой, где я должна открывать дверь с зажигалкой и баллончиком лака для волос на случай, если это насильник, а не доставщик, в конце концов.

Ну и ладно, правда, я до сих пор не могу думать о свадьбе, пока у меня крапивница, - о, Боже! На внутренней стороне локтя появилось еще одно пятнышко.

Но все же. Почему это, когда дело доходит до планирования свадьбы, люди всегда спрашивают невесту, как все продвигается, и никогда жениха? Моя семья преследовала меня в течение нескольких месяцев. Я не слышала мнения де Вильеров по этому поводу. Кто-нибудь из них донимал меня в душе помолвкой? Хм, нет. По крайней мере, моя семья это делала. Хотя я прерывала их всех, так как слишком занята работой, чтобы думать об этих вещах.

И, кажется, я поняла, откуда берутся все эти пятна - из-за упоминания слова "свадьба".

- Чарльз, - говорит Валенсия.

О чем только Валенсия думает. Она называет Чаза Чарльзом. Никто не называет Чаза Чарльзом. Кроме его родителей.

Чаз терпеть не может своих родителей.

- Нет, нет, все хорошо, - говорит Люк , после допивает до конца Каргуетс. - Конечно, мы определим дату. Мы думали о сентябре, правда, Лиззи?

Я посмотрела на него с большим удивлением. Я в буквальном смысле-впервые слышала об этом.

- Мы что?

- Ну, в это время есть "окно" в расписании Мирака, - говорит Люк. - И тогда будет не слишком жарко. И к тому времени большинство друзей моих родителей вернется после летнего отдыха. Мы хотим убедиться, что они смогут придти, ведь именно они собираются сделать лучшие подарки, - подмигивает он мне.

Я по-прежнему смотрю на него. Я понятия не имею, что он говорит. То есть, я не могу поверить, что он говорит это. Вслух.

- И у нас должно быть достаточно времени, чтобы все распланировать, - продолжает он. - Я думаю, три месяца вполне хватит, так?

Я смотрю вниз. Это удивительно. Но еще одно пятно появилось на моем другом локте.

- Я ... - Я не могу остановиться смотреть на зловещие красные полосы в романтическом освещении ресторана. Стены красного цвета. Так же, как платье Валенсии. Так же, как мои пятна. - Я не знаю. Я думаю. Но ... ты не должен ли вернуться обратно в школу?

- Я могу пропустить первые недели , - говорит Люк, пожимая плечами. - Это не большая проблема.

Что-то в его тоне заставляет меня посмотреть вниз - появилось еще два пятнышка - и на его лицо.

- Подожди, - говорю я. - Ты же собираешься вернуться в школу осенью. Это так, Люк?

- Конечно. - ухмыляется Люк глядя на меня,той красивой, легкой улыбкой, которая так очаровала меня, когда я впервые встретилась с ним на поезде до Сарла. - Лиззи ... ты выглядишь как-то странно сейчас. Все в порядке?

- Она работает слишком много, - говорит Чаз , выступая в разговор впервые после того как задал свой неожиданный вопрос. - Посмотрите на нее. У нее темные круги под глазами.

Я в ужасе поднимаю руки к моему лицу.

- О нет!

- Чарльз, - снова говорит Валенсия, улыбаясь. Ее зубы идеально белые и ровные. Интересно, регулярно ли она пользуется зубной нитью.

- Она вообще когда-нибудь спит? - интересуется Чаз.

- Она, как робот, - говорит Люк. - Я никогда не видел никого, кто так много работает.

- Конечно, я много работаю, - говорю я, распахнув свою сумочку и ища в ней маленькое зеркальце. - Это июнь! Как вы думаете, что произойдет в июне? Вот когда люди женятся. Нормальные люди, я имею в виду, которые на самом деле говорят о том, когда собираются вступить в брак, а не избегают эту тему, как бомбу замедленного действия, которую мы должны были обезвредить, Люк. Я работаю с двадцатью платьями в одно и то же время. Я пытаюсь сделать себе имя, вы знаете. В одиночку, могу добавить, так как мой начальник болеет последние полгода. И то, что вы, ребята, говорите, что у меня круги под глазами, и я работаю слишком много, абсолютно не помогает!

- Лиззи, - говорит Чаз. Я вижу, как он смотрит на меня из-за компактного зеркальца, которое я держу, чтобы проверить есть ли круги под глазами. - Я просто дразнил тебя. Ты выглядишь прекрасно . Как всегда.

- Действительно, Лиззи, - говорит Люк. Он берет другую устрицу и проглатывает её, не жуя. - Что случилось с твоим чувством юмора?

- Она ужасно солипсистичная, не так ли? - слышу я ворчание Валенсии, хотя не знаю, что она имеет в виду. Позже я должна обязательно узнать, что значит слово"солипсизм"

Я чувствую, слезы в уголках глаз. Я не знаю, что случилось со мной. Но я знаю, что я хочу убить всех за столом. Действительно хочу.

Начиная с Валенсии.

- И единственная причина, по которой я не говорю о свадьбе, - продолжает Люк, - это то, что ты всегда очень переживаешь, когда я это делаю. Я знаю, твоя семья хочет, чтобы все прошло у них дома. Я также знаю, что ты лучше умрешь... но не сможешь представить, как сказать им это. Так что я подумал, что мне будет лучше оставить эту тему, пока ты не разберешься в себе. Вот и все. Это не значит, что я больше не собираюсь на тебе жениться или что-то подобное, ты - глупышка.

Люк вытягивается, притягивает меня к себе, и целует меня в лоб. Я все еще пристально смотрю на поверхность стола. Я боюсь, что, если я подниму взгляд, то все увидят слезы — и позор — в моих глазах.

Я не могу поверить, что я хотела убить его.

Но я до сих пор хочу этого.

Я даже не знаю почему. Или что со мной не так. О Боже.

Что со мной случилось ?

- Ой, - говорит Чаз о поцелуе. - Это так мило.

- Заткнись, Чаз, - говорю я, все еще стараясь избежать встречи с чьим-нибудь взглядом.