Страница 5 из 6
– Нет ее там, – перебрав все баночки, капризным голосом сказала кузина и обиженно сложила губки бантиком.
Красная гуашь…
Веснушкин бросил взгляд в окно. По стеклу расползалась кровавая надпись. От букв уже ничего не осталось, только бледно-красные пятна.
– Отрежь себе палец, – кровожадно предложил Артем, глядя в округлившиеся глаза кузины, – и рисуй им. Получится красный цвет.
В комнате родителей стоял полумрак. «День только начинается, – недовольно подумал Веснушкин, – а уже темно». Он снова упал на кровать и стал вспоминать вчерашнее привидение.
Какое оно было?
Нечеткое… Белесое… Большое… С четырьмя ногами и человеческой головой. На голове были усы…
Артем заворочался. Ему вдруг показалось, что призрак этот он уже где-то видел.
С усами и на четырех ногах.
Веснушкин выбежал в коридор, лихорадочно огляделся. Он чувствовал – еще немного, и станет ясно, что здесь происходит.
Что было вчера? Он вышел из кухни, в коридоре стоял полумрак. Призрак появился на уровне зеркала. Повисел здесь, двинулся вперед и исчез.
Что-то тогда бросилось в глаза? Где-то горел свет. Где же?
А! В туалете. Из окошка над дверцей падал свет.
Не то.
Артем остановился около зеркала. Было оно мутным, как будто его лет сто никто не протирал. Веснушкин коснулся стеклянной поверхности.
Мутным зеркало было не из-за пыли. Сверху оно оказалось покрытым каким-то клейким веществом.
Существо на четырех ногах… Но не двигалось… Усы…
Кто может быть на четырех ногах, если это не мутант? Слон? Мамонт? Олень? Обезьяна, если встанет на четвереньки? Коза? Лошадь?
Лошадь…
Артем ворвался в комнату родителей.
Это было не четырехногое существо! Это была лошадь, а на ней сидел всадник. И у всадника были усы.
Веснушкин схватил фотографию прадеда.
Да! Это был он! Призрак прадеда на коне. Прямо как на фотографии. Или… Это и была фотография! Только какая-то странная…
Артем спрыгнул с постели.
Это было не привидение! Это был чей-то глупый розыгрыш!
Он побежал вон из комнаты, споткнулся на пороге и упал. Кувырком пролетел часть коридора, спиной ударился о шкаф. Веревочка лопнула, дверцы шкафа распахнулись. На Артема снова упала шуба. И еще что-то, издав при этом еле слышный звон.
Пока Веснушкин выползал из-под тяжелого меха, он почувствовал, как правую руку пронзила резкая боль. Дыхание перехватило.
По глазам ударил резкий свет.
– Ты чего тут?
Над ним стоял кузен. Двумя руками он держал шубу. Веснушкин застонал, откидываясь на спину и поднося к глазам правую руку. Его пальцы были прищемлены изогнутой железкой, прикрепленной к деревяшке.
– Что это? – прошептал он.
– Мышеловка. – Витька произнес это так равнодушно, как будто каждый день видел людей, попавших в мышеловку. – Кстати, в нее обычно кладут мышьяк. Так что если ты поцарапался, то скоро умрешь. Мышьяк самый сильный яд.
– Умру? – Артему не на шутку стало страшно.
– Да, – все тем же холодным тоном проговорил кузен. – Тебе уже должно быть плохо.
И Веснушкину стало плохо. Перед глазами заплясали цветные пятна, голова закружилась, в горле пересохло.
– Держись, – откуда-то издалека долетал до него голос Телепузика. – Это ненадолго. Немного поболит, и все.
– Что все? – С трудом переступая заплетающимися ногами, Артем пытался добраться до своей комнаты.
– Помрешь, – успокаивал его Витька. – Потерпи, чуть-чуть осталось…
В дверь Артем не вошел, а упал. Не найдя опоры, он снова оказался на полу. Вокруг все плыло. Он видел то удивленное лицо Виолетты, то окно, то какую-то красную баночку под своей кроватью.
Сознание медленно уходило от него.
– Чувствуешь, как холодеют ноги? – как злой вещун бормотал над ним Витька. – Руки? Как скручивает живот?
У Артема и без этих слов все вертелось перед глазами. Он действительно умирал. Умирал!
Но вдруг он перестал умирать и открыл глаза.
– Ты чего? – отпрыгнул от него Телепузик.
Артем сдернул с руки мышеловку и полез под кровать.
– Стой! – попытался остановить его кузен, хватая за ногу, но Веснушкин уже достал то, что хотел. В руках у него была баночка красной гуаши с воткнутой в нее кисточкой.
– Эй, родственница, – позвал он Виолетту, – тебе, кажется, нужна была гуашь?
Кузина радостно закивала, но неожиданно взгляд ее стал рассеянным.
– Удивлена, что я ее нашел? – с вызовом спросил Веснушкин.
– Чему это я должна удивляться? Тому, что ты краски под кроватью хранишь?
– Это не я храню, это ты ее туда положила! Сначала надпись сделала, а потом спрятала!
– Совсем с головой плохо? – взвилась Крыска. – Или у тебя от вида привидений башка расстроилась?
– Ты за своей головой следи, пока ее не оторвали! – заорал Артем, запуская в кузину баночку с краской.
Виолетта ловко увернулась от пущенного в ее сторону предмета и ринулась в бой, предварительно успев снять очки. Пока они, пыхтя, пытались вцепиться друг другу в волосы, Веснушкин успел заметить довольную ухмылку на Витькином лице.
Но сейчас было не до него. Артему не терпелось выместить всю обиду за вчерашний и сегодняшний страх на вредной родственнице. При этом из головы его совершенно вылетело утреннее убеждение, что Виолетта здесь ни при чем.
Устав драться, ребята оттолкнули друг друга в разные стороны. Кузина, близоруко щурясь, пыталась на полу найти свою заколку для волос. Артем считал недостающие пуговицы на рубашке.
– Псих! – уже более миролюбиво выкрикнула Крыска, снова устраиваясь за столом. – У нас за такое дело в гроб вколачивают!
– Сама такая! – устало ответил Артем, глядя, как болтается у него над головой так никем и не снятая петля. – Понаехали тут!
С этими словами он дернул за веревку, и вместе с петлей на пол свалилась люстра.
– Псих! – подтвердила свой приговор Виолетта, прыская в ладошку.
Весь оставшийся день Артем провалялся на родительской кровати, придумывая разные способы избавления от порядком надоевших родственников. То, что привидения и покойники за окнами, – дело их рук, он уже не сомневался. Осталось только вывести кузенов на чистую воду и попросить маму купить им билет обратно.
«Ничего в этом доме необычного происходить не может!» – подумал про себя Веснушкин. С этой мыслью он вышел из комнаты и замер с поднятой ногой.
В длину всего их небольшого коридора каким-то белым порошком была выведена надпись: «Смерть!»
Артем три раза на четвереньках прополз вдоль нее туда и обратно.
Надпись не исчезла.
– Чего ты тут топаешь? – выглянула в дверь Виолетта да так и замерла с открытым ртом. – Мог бы придумать что-нибудь поинтересней, – пробормотала она, заметно побледнев.
– С чего вдруг это снова я сделал? – зло сощурился Веснушкин. – Сама признаешься, чем коридор испачкала, или тебя побить сначала?
Кузина лизнула палец, опустила его в белый порошок, поднесла к свету и только потом коснулась языком.
– Ну все, – облегченно вздохнул Артем, – теперь точно помрешь.
– Не надейся, – скорчила довольную мордочку Крыска. – Два раза не умирают. Это обыкновенный сахар.
– Сахар?
Веснушкин вбежал на кухню и замер на пороге. Еще утром аккуратно убранная кухня сейчас была похожа на место побоища.
– Что это? – прошептал Артем, представляя, как рассердится мама, увидев все это.
Виолетта была удивлена не меньше родственника. Когда она перестала охать и ахать и закрыла рот, то смогла только произнести:
– Вот это да!
– Я тебе сейчас как дам! – снова накинулся на нее Артем. – Кто это сделал?
– Чего ты ко мне привязался? – в тон ему закричала Крыска. Но тут подбородок у нее снова поехал вниз. Округлившиеся глаза смотрели мимо Артема ему за плечо. – Наши в городе, – пробормотала она.
Веснушкин медленно повернул голову.
За окном висел покойник.
Синюшное лицо, вывернутая шея, вывалившийся изо рта язык.
От сильного порыва ветра тело качнулось и плавно уехало в сторону.