Страница 3 из 3
— Меня хотят убить!
С громким чваканьем в ботинках Петька добежал до четвертого этажа, где властвовали старшеклассники. Димка нехотя оторвался от подоконника и от разговора с двумя девушками.
— Ты где это искупался? — хихикнул брат, разглядывая по колено мокрые Петькины брюки. — У вас сегодня на физкультуре бассейн был?
— На меня аквариум уронили, — Петька был более чем серьезен и на шуточки брата не поддавался.
— Именно аквариумами убивают таких мальчиков, как ты, — согласился брат, а потом гаркнул Петьке в лицо: — Быстро домой переодеваться! И чтоб я тебя с мокрыми ногами не видел!
От Димкиного крика Петька покачнулся, грустно посмотрел на лужицу, которая натекла с его мокрых штанов и из ботинок, и поплелся на первый этаж.
Происходящее было до того странным, что он даже сам себе не мог ничего объяснить. Не то чтобы он боялся этих детских страшилок — он уже был не в том возрасте, чтобы пугаться глупых рассказов. Но одно дело слышать их от приятелей поздно ночью в лагере и совсем другое — из шкафа, когда там никого вроде бы и нет.
В раздевалке Петька долго не мог найти свою куртку.
«Это из-за аквариума, голова совсем не соображает», — решил он и пошел по раздевалке второй раз. Куртка нашлась. Он ее натянул, сунул руки в карманы и вздрогнул.
Среди всех Петькиных ценностей — гвоздей и болтов, камешков и деталей от часов, подобранных по случаю, лежала бумажка. Первым Петькиным желанием было выбросить эту бумажку, не читая. Он даже уже вынул руку из кармана и похрустел листочком… Но любопытство взяло верх.
На листочке в клеточку был нарисован букет заметно увядших цветов (головки у всех склонились, а у одной ромашки облетели лепестки), а снизу все тем же корявым почерком было написано: «Всегда твоя до гробовой доски. И после. Вера». А снизу снова виднелся маленький крест и могильный холмик.
— Что за черт!
В задумчивости Петька повертел в руках листочек, словно на обороте мог быть написан адрес отправителя. Но на другой стороне было только начало какой-то задачки — написано «Дано» и «Найти».
— Черт, черт, черт! — выругался Петька, комкая странное письмо.
— А ну, иди ругаться на улицу!
Голос уборщицы вывел Петьку из задумчивости. Он сунул листок в карман и побежал на школьный двор.
О случившемся нужно было срочно кому-нибудь рассказать. Единственным человеком, который бы его понял, был Гришка Полухин. Но он сейчас болел, лежал дома с таким сильным кашлем, что к нему никого даже на порог не пускали.
Петька прибавил ходу.
Домой к Гришке нельзя, зато можно позвонить!
Петька так обрадовался пришедшей в голову идее, что перестал смотреть под ноги и… провалился в яму.
— Ах, убился! — взвизгнул где-то наверху голос доброхотной старушки.
Петька лежал на спине и смотрел в мрачное серое небо, испещренное яркими звездочками.
— Насмерть ребенок расшибся! — причитала старушенция. — Понарыли ям, людям ходить негде!
Петька медленно перевел взгляд на голос и увидел, что над ним склонилась обыкновенная бабка в теплом синем платке. Вот только лицо у нее… Петька видел конопатое улыбающееся лицо девчонки. Ее рыжие волосы свисали вниз.
— Здравствуй, любимый, — улыбнулась девчонка и медленно растаяла, оставив после себя яркие искорки.
Или это у Петьки из глаз искры посыпались от падения? Тут он на всякий случай зажмурился.
— Ой, а молоденький-то какой… И уже мертвый… — все причитала старушенция, готовая, кажется, вот-вот пустить слезу.
Петька понял, что пора подавать признаки жизни, с трудом сел и открыл глаза.
— Не дождетесь, — хрипло произнес он, наблюдая, как бабкина физиономия, и в самом деле сейчас старушечья, скачет вокруг его несчастной стукнутой головы.
Когда окружающее перестало скакать и встало на свои места, Петька поднялся на ноги и, не обращая внимания на причитания бабки, снова пошел к дому.
У него уже не было сомнений: все эти падения аквариума на него, его самого в яму — не случайны. На лифте он подниматься на свой пятый этаж не стал, пошел пешком. По дороге ему встретилась только кожура от банана, которая могла быть диверсией, а могла быть просто кожурой от банана.
Едва захлопнув входную дверь, Петька схватил телефонную трубку и побежал к себе в комнату. Ему срочно нужен был Гришка Полухин! Номер он помнил наизусть. Заметно трясущимися руками он нажал на кнопки и прижал трубку к уху. Гудки настойчиво вызывали Полухина.
«Только бы он не спал и дома у него никого не было бы!» — мысленно взмолился Петька, и в телефонной трубке тут же послышался щелчок соединения.
— Значит, так, — быстро заговорил знакомый хриплый голос. — Ты внимательно слушаешь и не перебиваешь, а то у меня времени мало. — Послышалось шелестение страниц. — Ага, вот это. Тут и галочка стоит. Ага… В одной семье было три маленьких девочки. Им купили куклу. Ночью кукла подошла к одной девочке и говорит: «Топ, топ, через мосток. Смотри, смерть твоя пришла». И убила девочку.
Петька покосился на шкаф. Стул стоял в стороне, дверцы слегка приоткрыты. Голос в трубке продолжал бормотать про очередное злодейство загадочной куклы:
— На следующую ночь кукла подошла к другой девочке и говорит: «Топ, топ, через мосток. Смотри, смерть твоя пришла». И убила вторую девочку.
Петька медленно пошел к шкафу. После ночи он к нему не подходил, а значит, стул должен был по-прежнему подпирать дверцы. Но сейчас он этого не делал, а преспокойно стоял рядом. Петька обошел вокруг предательского стула, волшебным образом сменившего свое местоположение, и коснулся дверной ручки.
Дверца с готовностью распахнулась. До этого довольно узкий и забитый вещами до отказа шкаф теперь был похож на бездонную пещеру. Вглубь убегала цепочка низких свечей. Их пламя дрожало от ледяного сквозняка.
— Отец решил проследить, что происходит в детской, — твердил в Петькино ухо голос, потому что мальчик все еще прижимал к нему телефонную трубку. — На третью ночь кукла подошла к третьей девочке, только подняла руку, чтобы убить ее, как отец выскочил из-за шторы, схватил куклу и сломал ее. М-да… Или вот еще… Жила мать с дочкой. Дочка захотела куклу…
Свечи в провале шкафа были выложены огромной стрелкой, указывающей в глубь пещеры. Петька пошел вперед, словно под гипнозом. Он понимал, что идти туда ни в коем случае нельзя, что это опасно, но ноги сами несли его вперед. Он мертвой хваткой вцепился в трубку, словно это был спасательный круг, и ставший за последний день уже почти родным голос рассказывал ему новые приключения фарфоровой куклы. И не было никаких сил нажать на отбой или хотя бы опустить руку.
Свечи закончились. Еще два шага, и Петька уперся в небольшое каменное возвышение. На нем стоял…
То, что там стояло, было больше похоже на кровать, только без ножек. Матрас, подушка и легкая простыня. Под простыней лежала девчонка, на рыжих волосах которой пристроился крошечный венок. Руки были сложены на животе. Губы сжаты в ехидную усмешку. Казалось, еще чуть-чуть, вздернутый конопатый носик наморщится, и девчонка рассмеется.
Но она не шевелилась. Петька сделал последний шаг и остановился. Девчонка лежала неестественно прямо и не подавала признаков жизни.
Так нормальные люди не лежат, никогда не лежат…
Петька попятился.
Да ведь это не просто кровать, это…
— И убил ее, — многозначительно закончил голос в телефоне.
— Убирайтесь отсюда! — пробормотал Петька, продолжая отступать назад. — Это мой шкаф!
Пламя свечей дрогнуло. Девочка шевельнулась. На Петьку посмотрели пронзительные зеленые глаза. Девочка легко села на своем смертном ложе, сдвинув венок набок.
— Здравствуй, милый, — нежно пропела она. — Вот мы и встретились.
За секунду в Петькиной голове пронеслась сотня видений. Гроб, кладбище, покойники, траурная процессия, граф Дракула летает над своим замком, и он, Петька, в длинной серой рубахе, сидящий в сыром подвале вместе с крысами. Последнее видение относилось к его собственной смерти, но по-другому свою невозможную кончину Петька представить не мог, поэтому вообразил, как получилось.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.