Страница 18 из 68
– Кто такой мистер Вонг? – поинтересовался Гаррет.
Ну да, я ведь их никогда не знакомила. Для Своупса все это было слишком новым, и мне казалось, я должна вводить его в курс дела постепенно, чтобы он мог впитывать информацию и постигать ее по кусочкам, а не хвататься за факел и вилы. Но если вспомнить, он сам просил просветить его, даже настаивал на этом, так что хрен с ним.
– Мистер Вонг – покойник, обитающий в углу у меня в гостиной. Но я никогда не видела его лица. То есть в полный анфас, так что не могу сказать, красавчик он или нет.
– Да не он, – проговорил Гаррет, – Фэрроу. Погоди-ка, у тебя в квартире живет покойник?
– Живет – сильно сказано, Своупс. И места он занимает совсем не много. Значит, ты имел в виду Рейеса?
– Да, Фэрроу. – С уморительной смесью любопытства и ужаса на лице он разглядывал угол, с которым я поздоровалась.
– А-а, ну тогда да, совершенно и абсолютно – он чертовски привлекателен. – Я проверила сообщения в телефоне. – Минуточку! Ты наконец-то решил выдать свой секрет?
Я проскользнула в свою комнату и прикрыла дверь. Громкий вздох эхом отразился от стен. Было забавно.
– Я не гей, Чарли, – крикнул Своупс из гостиной. – Я пытаюсь понять.
– Понять что? – спросила я, прекрасно зная, к чему он ведет. Как могла девушка вроде меня спутаться с парнем вроде Рейеса? Если бы он знал всю историю. Не лучшая идея, если учесть, что фактически он уличил меня во влюбленности в сына Сатаны.
– Видишь ли, я все понимаю, плохие парни нравятся девушкам, но осужденный за убийство?
К великому моему удивлению, масло не пропитало джинсы насквозь, так что необходимость заново лезть в душ отпала. Моя комната по-прежнему была в состоянии, как после катастрофы, поэтому я порылась в куче одежды на полу, нашла более или менее сносные джинсы и напялила их вместе с парой потрясных ботинок. Потом зашла в ванную, чтобы освежиться.
– Мне кажется, тебе нужно полить цветы, – снова крикнул Гаррет.
– Они искусственные.
Наверняка он смотрел на цветы, которые у меня на подоконнике. Если же нет, то мои проблемы с плесенью вышли из-под контроля.
Повисла длинная пауза, а потом Своупс недоверчиво спросил:
– Вот это – искусственные цветы?
– Ага. Мне нужно было сделать так, чтобы они выглядели, как настоящие. Немножко краски из баллончика, газа для зажигалок, и вуаля – искусственные умирающие цветочки.
– Зачем тебе искусственные умирающие цветы? – спросил он.
– Потому что, будь они зелеными и здоровыми, любой, кто меня знает, сразу бы понял, что они искусственные.
– Ну да. Ты серьезно?
– А то.
Послышался стук в дверь ванной. Ту дверь, которая выходит в гостиную.
– Да? – медленно открыв дверь, спросила я Гаррета, который изучал мою табличку. Ту самую, на которой написано «Покойникам вход запрещен». В конце концов, это моя ванная, мое личное святилище. Стоит признать, табличка срабатывает не всегда. Мистер Хабершем, покойник из квартиры 2В, полностью ее игнорирует. Постоянно.
Гаррет поднял руку и надавил на дверь.
Я надавила с другой стороны.
– Чувак, ты что творишь?
– Хочу убедиться, что я не покойник.
– А ты чувствуешь себя мертвым?
– Нет, но я подумал, вдруг эту табличку видят только мертвые.
– Как, бога ради, я бы раздобыла табличку, которую видят только мертвые?
– Кто тебя знает, – отозвался Своупс, пожав плечами.
Я вышла из ванной, готовая снова схватиться с этим миром. Ну, или с маленьким его уголком.
– Послушай, – сказала я, схватив со стойки ключи и направляясь к двери, – Рейес – моя проблема, усек?
– Сейчас он сбежавший преступник. Значит, и моя проблема тоже. На улице он тебе угрожал?
Мне нужно было отговорить Гаррета от всего, что он собирался делать в отношении Рейеса, причем быстро. Насколько мне известно, Рейес никогда не причинял вред невинным людям. По крайней мере, не постоянно. Но, так или иначе, рисковать позвоночником Своупса я желания не имела.
– У меня есть дело, и твоя помощь в нем не помешает.
– Ну конечно. Предположительно, я должен за тобой следить.
– Наша сделка все еще в силе. – Я заперла квартиру и стала спускаться вниз. – Здравствуйте, миссис Аллен, – сказала я, услышав скрип двери дальше по коридору.
– Еще одно привидение? – полюбопытствовал Гаррет.
Я остановилась и с тяжелым вздохом ответила:
– Если бы.
– Итак, наша сделка, – напомнил он, когда мы подошли к парадной двери.
– Как я сказала, все еще в силе. Ты выяснишь все, что сможешь, о покойнике, разъезжающем в багажнике Куки, а я позвоню тебе, как только узнаю, где Рейес.
К таким сомнениям, которыми были полны его глаза, даже я не привыкла. А я привыкла ко всяким сомнениям.
– Ну, я имела в виду, как только узнаю, где его тело. Этот гад его от меня прячет.
– Фэрроу прячет от тебя свое тело?
– Да. Говорю же, гад. И мы должны найти его раньше, чем оно умрет.
Гаррет почесал щеку.
– Я полностью запутался.
– Вот и славненько. Пусть так и будет. Твой позвоночник тебе потом спасибо скажет.
По пути в офис я рассказала ему все, что знала, о безбилетном пассажире Куки. Гаррет записал производителя, модель и номер, когда мы проходили мимо ее машины на парковке. Он поищет предыдущих владельцев автомобиля, а я пока займусь двумя своими пропавшими без вести – Мими и Рейесом. Мне был очень нужен Ангел, но самое малое, что я могла сделать, – это попросить Куки обзвонить больницы и узнать, не поступали ли к ним за последние несколько часов раненные мужчины. Основные приметы: брюнет, около тридцати, суперсексапильный. Может быть, его уже нашли, и он мне просто не сказал. Но это нужно было сделать очень осторожно.
Гаррет уехал, а я прошла вверх по лестнице, притаилась у приемной Куки, чтобы осмотреться по сторонам, и проскользнула в офис. Куки тут же подняла голову, и я прижала палец к губам, чтобы она молчала. Она привыкла, что призраки время от времени появляются здесь, но сейчас застыла, беспокойно обвела глазами комнату, потом снова посмотрела на меня и вопросительно приподняла брови.
Я все еще прижимала к губам палец, на цыпочках прокралась к Куки (не знаю зачем, просто казалось, так и надо было сделать) и взяла с ее стола ручку и лист бумаги. Еще раз оглядев комнату, я нацарапала записку, в которой просила ее проверить, не появлялся ли в больницах Рейес, и вручила ей листок. В тот же миг я услышала, как кто-то откашлялся у меня за спиной. Я чуть из джинсов не выскочила, в процессе насмерть перепугав Куки, потом повернулась и увидела Рейеса. Он стоял, прислонившись к стене рядом с ее столом. Проклятье, до чего же он хорош.
– «Поросячья латынь» [7] ? – спросил он, и на его красивом лице можно было прочесть только одно – насмешку.
Я вырвала записку из рук Куки и уставилась на него.
– Это единственный иностранный язык, которым она владеет.
– Ты надеялась поставить меня в тупик «поросячьей латынью»?
Поглядев на листок в руке, я съежилась. Ведь и правда, не самая лучшая идея из всех, что когда-либо посещали мою голову. Я повернулась к нему.
– И что? Собираешь перерубить Куки позвоночник?
Куки громко ахнула. Я ущипнула себя за переносицу. Не надо было ей этого слышать. Особенно после новостей о привидении в багажнике.
За доли секунды Рейес испарился и материализовался прямо передо мной. Очень сердитый.
– Ну и что мне сделать, Датч?
– Чтобы я перестала тебя искать? – Нет, не хочу я никаких ответов. Ни своих, ни его. – Ты не знаешь, что произойдет, если умрет твое тело, Рейес. Я не прекращу поиски.
Я ощущала, как кипит, бурлит досада под его совершенной внешностью. Он наклонился ко мне, но ничего не успел сделать – схватился за грудь и удивленно посмотрел на меня.
– Что? – спросила я, но он стиснул челюсти, его тело превратилось в статую, словно он чего-то ожидал.
[7]«Поросячья латынь» – форма детского жаргона, при котором первая и вторая половина слова меняются местами, после чего к слову добавляется условленное окончание.