Страница 2 из 179
Отвернувшись от нервничающего преподавателя и их «сопровождающего», который и вывел Зою Михайловну на это место и людей, она продолжила рассматривать зал. Сейчас было довольно поздно. Чуть больше двух часов ночи. И ресторан уже закрылся для посетителей. Для тех, которые приходили сюда поесть. Зато, задние двери гостеприимно распахнулись для всех, кто желал обратиться за помощью к местному «авторитету». Не то, чтобы тот охотно отзывался на каждую просьбу. И близко нет. Но иногда, кое-кому везло. И слухи о таких счастливчиках толкали на порог этого ресторана все новых и новых отчаявшихся идиотов. Что ж, похоже, и она присоединилась к этой братии. Оставалось теперь только дождаться своей аудиенции и того, чем для Агнии обернется встреча с этим человеком.
Боров.
Странное имя. Ну, то есть, она понимала, что это прозвище. Настоящего имени или фамилии этого мужчины Агния не знала. И это ее коробило. Как можно обращаться с просьбой к человеку, имени которого не знаешь? Тем более к пожилому человеку? Ее воспитывали в уважении и почти благоговении к опыту и знаниям старших людей. Конечно, Агния могла допустить, что родители простили бы ей некоторое послабление и нарушение правил в отношении криминального авторитета (бандитом, которым этот Боров по сути и являлся, она даже про себя не могла его назвать. Воспитание бунтовало, воспринимая это слово оскорблением). Однако все равно не могла понять, как можно называть человека «Боров». Весь пятнадцатилетний опыт ее молодой жизни приходил в ужас. Да и, вообще, она же пришла просить этого человека. По сути, он сейчас являлся ее последним шансом уйти из системы, после того, как родители Агнии месяц назад погибли. Конечно, официально, они еще считались пропавшими без вести. Тем более что все случилось в другой стране, и никто еще не мог позволить себе категорично сообщить правду пятнадцатилетней сироте. Но она и сама эту правду знала. Будь ее мать или отец живы — нашли бы возможность связаться с ней. Обязательно нашли бы. Ведь и «пропали» они не посреди джунглей или пустыни, а в центре огромного мегаполиса. И насколько больно ей бы ни было сейчас, приходилось заталкивать слезы и эмоции поглубже. Так, чтобы те не вылезли в самый последний момент. И бороться. Бороться за себя и свою жизнь, которую надо было как-то устроить в этом государстве и этой системе. И чтобы при этом, та самая система не узнала, что ее бабушка уже давно не может позаботиться не то, что об Агнии, а и о себе самой. Так что Агнии пришлось взять эту роль опекуна самой себя в свои же руки. Друзья родителей, такие внимательные и доброжелательные ранее, облегчили свою совесть соболезнованиями и устными заверениями, и просто пропали из ее жизни. Агния не сердилась, и даже понимала — горе, боль, лишние обязанности и заботы отпугивают и обременяют людей. Никому не нужны чужие проблемы.
И потому, возвращаясь уже к ее проблеме воспитания и уважения, она не могла представить, как сейчас подойдет к этому пожилому человеку и скажет что-то в таком роде: «Здравствуйте, уважаемый Боров. У меня к вам огромная просьба…»
Какой нормальный человек согласиться после такого не то, что помочь, а хотя бы продолжит слушать нахальную девчонку?
Решив, что не может так рисковать, Агния осторожно, бочком, приблизилась на два шага к Зое Михайловне и щуплому человечку. Ее преподаватель сдавленно охнула, не заметив, как Агния оказалась так близко, и схватилась за сердце, испугавшись. Видимо, приняла ее за бандита, собравшегося сделать что-то ужасное. Виновато посмотрев на преподавателя, Агния еще на шажок приблизилась и, немного наклонившись, тронула рукав щуплого сопровождающего.
— Извините, — неуверенно прошептала она, когда тот перевел на нее безразличные глаза. — Подскажите, пожалуйста, как его зовут. — Агния указала пальцем на Борова. — Ну, по-настоящему, а не кличку. Не могу же я к нему так обратиться.
Мужчина смерил ее пустым взглядом, в котором Агния ничего не сумела прочесть и отвернулся.
— Вячеслав Генрихович, — пожав плечами, так же тихо ответил он. — Но на твоем месте, я не рассчитывал бы, что это чем-то поможет.
Агния поджала губы. Какие же эти люди странные, ей-Богу. Она и не думала никого «подкупать» обращением, просто не могла иначе. Ну дико для нее было обратиться к человеку — Боров! И Агния уже едва не начала об этом говорить вслух, когда Зоя Михайловна обратила на нее предостерегающий и умоляющий взгляд. Похоже, ее преподаватель опасалась привлечь внимание местного главы раньше времени. А так как Зоя Михайловна была единственным человеком, который не отказался об Агнии за этот месяц, и искренне беспокоился о ее будущем, она предпочла промолчать. И послушно вернулась на свое место.
Однако, похоже, ее передвижения не остались незамеченными.
Боров, он же — Вячеслав Генрихович, отвернулся от своего собеседника, отмахнувшись скупым жестом ладони, и чуть прищурившись, глянул в их сторону. Агния замерла, наблюдая за тем, как того, с кем этот человек только что разговаривал, настойчиво извлекли из-за стола помощники, два крепких и плотных мужика. Молодой, как оказалось, парень, что-то отчаянно, но все так же тихо, продолжал доказывать, будто не замечал того, что его выгоняют взашей. Вячеслав Генрихович не обращал на это никакого внимания, продолжая пристально изучать их трио. Но у Агнии вдруг совсем отказала уверенность в себе и смелость. Страх поднялся с коленок на все члены тела, задрожали, казалось, даже кончики волос, и оттого она никак не решалась перевести глаза, чтобы встретиться взглядом с этим человеком. А, вместо этого, продолжала следить за тем, как один помощников Вячеслава Генриховича, наклонившись, что-то тихо сказал сопротивляющемуся пареньку на ухо. Тот моментально умолк, и даже как-то сник сразу. В темноте зала стало заметно, что он глянул на мужика с ужасом, и больше не сопротивлялся, когда тот выталкивал его в двери.
— Ты кого это притащил, Щур*? Что за ясли? Башку дома забыл? Или проблем мне добавить хочешь?
Это, определенно, о ней. И голос… Голос этого человека соответствовал ему. Грубый, сиплый, будто сильно прокуренный. Диссонансный. Такой же хаотичный, как и вся его внешность.
Но у Агнии и сейчас не хватило духу перевести взгляд. Вместо этого она посмотрела на их провожатого.
Щур, как Вячеслав Генрихович назвал этого человека, казалось, не смутился и не обеспокоился претензиями начальства. Наоборот, молча подошел ближе к столику, подав знак и Зое Михайловне приблизиться. Само собой, следом за ними пришлось подойти и ей. Агния замерла на самом краю освещенного круга, вперив глаза в пол, и отчаянно стараясь проглотить нервный ком в горле. Это было страшнее, чем выступать перед полным залом экзаменаторов. Куда страшнее.
— У людей к тебе дело, Боров, — спокойно проговорил Щур. — Мое же дело малое, я просто помогаю тебя найти.
— Малое, — Вячеслав Генрихович хмыкнул. — Крыса — она и есть крыса, свою выгоду увидит и везде найдет. Так что баки мне тут не забивай. Небось, прилично взял с этих, прежде чем «помочь». — Со стороны стола донесся щелчок, и потянуло горьким и противным дымом.
О, Боже!
Против воли Агния прокашлялась, у нее сразу запершило в горле от сигаретной гари, которую она на дух не переносила. Еще больше испугавшись из-за этого, она непроизвольно зажала ладонью рот и нос. Сбоку кто-то насмешливо засмеялся. Но и в сторону весельчака Агния не повернулась, продолжая изучать пол и свои туфли.
Хмыкнул и Вячеслав Генрихович, отчего по ее трясущемуся в ужасе телу, прошла новая волна нервной дрожи.
— Ну, так, с чем пожаловали… дамы? — насмешливо поинтересовался он.
— П-понимаете, — кажется, Зое Михайловне было так же страшно, как и самой Агнии. Она еще никогда не слышала, чтобы эта крупная, добрая и надежная женщина заикалась перед кем-то. — Мы хотели поговорить с вами о работе. Девочка — сирота, и ей нужны деньги, а она…
— К Геле, — Вячеслав Генрихович грубо прервал нескладный лепет ее преподавателя. — Я шлюхами не занимаюсь и девочек не курирую. Не мой профиль. Да и щупловата она, долго на панели не протянет. Вы бы что-то другое придумали.